Книга Невеста для графа, страница 50 – Кэролайн Линден

Они заходили в одну лавку за другой, рассматривая перчатки, шляпки, носовые платки, ридикюли, даже зонтики от солнца, но так и не нашли ничего, что понравилось бы придирчивой Элизе. Она хотела что-то не просто милое – как те несколько шляпок и зонтик, что приглянулись Генриетте, – но что-нибудь совершенно особенное. И вот, наконец, в крохотной лавочке в конце улицы она увидела оригинальный веер, собранный из тонких пластин слоновой кости, обтянутых кружевом бледно-розового оттенка. По краям пластины были украшены крохотными блестками, а закрывался веер с помощью серебряной защелки с изящной гравировкой.

– Какой красивый! – с придыханием воскликнула Генриетта. – И словно создан для Эдит.

Элиза раскрыла веер, изучая работу, а затем спросила:

– Вы думаете, вашей сестре понравится?

Генриетта посмотрела на веер с тоской и завистью и пробормотала:

– Очень понравится.

– Вот и хорошо. – Элиза обмахнулась веером и с улыбкой спросила: – Тогда берем?

Генриетта тут же кивнула и Элиза попросила продавщицу завернуть покупку.

– На чей счет, мадам? – спросила продавщица.

– На счет графа Гастингса! – опередив Элизу, выпалила Генриетта. Она указала на свою спутницу. – Это моя сестра, графиня Гастингс.

Глаза продавщицы округлились.

– Да-да, конечно, миледи…

Элиза хотела поспорить с Генриеттой: ведь она только что сообщила золовке о своем желании расплатиться за подарок из собственных денег, – но еще больше ей хотелось обнять девушку и расцеловать – ведь та назвала ее сестрой, а это дорогого стоило.

– Пусть Хью оплатит счет, – шепнула ей на ухо Генриетта и с озорной улыбкой добавила: – К тому же, дорогая Элиза, никто наличными не платит.

Да, конечно, вспомнила Элиза. Ведь у аристократов так заведено: в каждой лондонской лавке они имеют по отдельному счету. В этот момент из подсобного помещения вышла продавщица с аккуратно завернутым веером.

– Спасибо вам за совет, Генриетта, – сказала Элиза, когда они вышли на улицу. – Я очень надеюсь, что Эдит понравится веер.

– Он как раз в ее вкусе! Она обожает изящные милые вещицы…

Генриетта внезапно умолкла, уставившись на молодого джентльмена, выходившего из соседней лавки. Он в этот момент надевал шляпу, и потому не заметил остановившихся неподалеку молодых дам.

– Мистер Бенвик!.. – удивилась Генриетта.

Услышав свое имя, джентльмен посмотрел в их сторону. Он был прекрасно одет и хорош собой – кареглазый, с темными волнистыми волосами. Узнав Генриетту, молодой человек помедлил в нерешительности: казалось, он хотел что-то сказать, но вдруг заметил Элизу – и словно лишился дара речи. При этом все трое замерли: Генриетта – в изумлении, Элиза – в растерянности, а что до мистера Бенвика, то его мимика была более чем красноречива. Чего стоили одни лишь его поджатые губы!

– Добрый день, мистер Бенвик, – сказала наконец Генриетта. – Позвольте представить вам мою невестку леди Гастингс. Элиза, позвольте представить мистера Реджинальда Бенвика.

Так вот он какой, жених Эдит! Элиза присела в реверансе и проговорила с улыбкой:

– Добрый день, сэр. Приятно познакомиться.

Бенвик взглянул на Генриетту, и снова показалось, что он хотел что-то сказать, но затем вдруг резко развернулся и ушел. Ушел, так ни слова и не сказав. Элиза вздрогнула от недоброго предчувствия. Генриетта же была на грани обморока – стояла, словно окаменев.

– Генриетта… – Элиза осторожно тронула золовку за плечо. – Генриетта, пойдемте. На нас уже оглядываются. – Девушка не реагировала, и Элиза обняла ее за плечи и повела к дому. – Не печальтесь, дорогая, все будет хорошо.

Переступив порог дома, Генриетта тотчас же побежала наверх, сославшись на головную боль. Элиза посмотрела на Мэри, и та в ответ лишь плечами пожала.

К счастью, Хью оказался дома – сидел у себя в кабинете, склонившись над гроссбухами. При появлении жены он поднял голову и улыбнулся.

– Заходи, дорогая.

Элиза вошла, плотно закрыла за собой дверь и сообщила:

– Мы с Генриеттой только что вернулись с прогулки по магазинам на Бонд-стрит.

Но Хью, уже что-то писавший, встретил ее слова негромким смешком, потом проговорил:

– Прогулки по магазинам – ее любимое занятие.

– Я хотела купить Эдит подарок – в качестве компенсации за растерзанный Вилли ридикюль, – сказала Элиза.

– Нашла что-нибудь? – Перевернув страницу, Хью снова принялся что-то писать.

– Да, веер из слоновой кости, – ответила Элиза и, нахмурившись, продолжила: – А потом случилось что-то очень странное… Разве Эдит не помолвлена с мистером Реджинальдом Бенвиком?

Граф внезапно нахмурился, а затем пристально взглянув на жену, проговорил:

– А почему ты спрашиваешь?

– Мы заметили его на улице. Генриетта назвала его по имени, и тогда он повернулся и посмотрел на нас… – Элиза прикусила губу – ведь это случилось не тогда, когда он посмотрел на Генриетту, а когда посмотрел на нее.

– И что же произошло? – Хью встал из-за стола и приблизился к жене. Лицо его исказилось от гнева. – Что он тебе сказал?

Элиза густо покраснела.

– Ничего. Ни единого слова. Просто он… развернулся и ушел, не удостоив нас даже кивком.

Граф сжал кулаки и, сорвавшись с места, прошелся по комнате. Когда же он повернулся к жене, на него было страшно смотреть. Элиза никогда еще не видела мужа таким. Впрочем, уже через мгновение он взял себя в руки и со вздохом пробормотал:

– Вот бесстыдник… – Как ни странно, Хью сказал это безо всякого гнева – разве что с некоторой досадой. – А еще кичится своим воспитанием.

– Между ним и Эдит что-то не ладится? – решилась спросить Элиза.

– Эдит тут ни при чем: это Бенвик… капризничает.

Элиза прикусила губу. Для нее было совершенно очевидно: Хью либо не осознавал серьезности проблемы, либо не хотел посвящать в это дело ее.

– И в чем именно заключаются его капризы?

Хью не ответил. «Но что же он скрывает?» – думала Элиза. По лицу его ничего нельзя было прочесть.

– Это не слишком приятная история, – проговорил он, наконец, опустившись в потертое кожаное кресло. – Во всем виноват отец Бенвика.

– Речь идет о брачном контракте?

После того как Хью сделал ей предложение, Элиза, готовясь к разговору с отцом, полагала, что ей придется уговаривать его не скупиться и не торговаться, поскольку она понимала, что после случившегося в беседке тянуть со свадьбой не стоило. Но упрашивать отца не пришлось – он был по-королевски щедр.

– В определенном смысле – да, – ответил Хью после минутного молчания.