Книга Дочь Генерала. Книга 1, страница 14 – Марина Кистяева

Даша мысленно застонала. Нет-нет, пожалуйста, пусть этот мужчина не сочтет необходимым оказывать ей знаки внимания. Отбиваться от двух она не сможет.

В голове промелькнула ещё более страшная мысль: а если эти двое любят делить партнерш? Напьются, не дай Бог, не посмотрят на её сопротивление. Такое тоже может быть. Времена всякие. Григорий не похож на человека, который спокойно примет отказ.

И этот… Зачем пошёл за ней?

Господи, когда же закончится метель?

Да и потом куда?

В дом, который не её? Таня не простит, что она уехала от Дмитриева, нарушив её планы и разбив мечты о сытой жизни. Выгонит. Как пить дать. А Даше нечем ей противостоять. Отец оставил всё Татьяне, её даже в завещание не упомянув. Даша до сих пор не могла понять, почему. Пусть у неё с отцом никогда не было теплых отношений, они часто ссорились в последние годы, особенно после смерти мамы и появления Татьяны, но она его дочь! Он мог ей хоть что-то оставить. Даже счета и те – Татьяне.

Даша оборвала себя. Проблемы она будет решать по мере поступления. Сейчас у неё другие заботы. На несколько дней она заперта в доме с двумя незнакомцами, у которых резко обострился «самцовый» инстинкт. Они задались целью затащить её в постель? Но если бы они хотели весело провести время с дамами, зачем бы вдвоем приезжать в глушь?

В прачечной находилось три стиральных машинки. Наверное, с расчетом на обслуживание большого количества гостей. Даша, стараясь не обращать внимание на мужской взгляд, указала на свободную.

– Нет, я стирать не собираюсь, – оказывается, Антон отлично её понял.

Тогда Даша пожала плечами, мысленно перекрестилась и направилась в сторону лестницы. На её пути стоял Антон.

Если… Если предположить, что сейчас он её зажмет, она даже не сможет закричать. Даша продолжила маршрут. Рядом с лестницей стояла стремянка. Её можно будет опрокинуть. Вопрос в другом: много ли шума она произведет, и придут ли к Даше на помощь?

Она старалась сохранять спокойствие. Никакой паники. Возможно, она не права, и никто ей не собирается причинять вреда. И Антон, и Григорий нормальные мужики. Только взрослые. Почти старые. Про старость она, конечно, загнула. Помнила, как Григорий отжимался, и обнаженный торс Антона тоже не скоро исчезнет из её памяти.

Угораздило же её.

Даша остановилась напротив Антона, снова немного смущенно улыбнулась и рукой показала, что хочет пройти.

Мужчина остался стоять на месте.

А это плохо…

– Даша…

– Антон, девушка хочет пройти.

Даша вздрогнула и невольно схватилась за сердце, когда услышала голос Григория. Он что, умел ходить беззвучно? Она даже покачнулась от неожиданности.

Если по итогу её пребывания в этом доме она по-прежнему останется целой физически, то проблемы с психикой ей обеспечены.

– Григорий Максимович, – Антон сразу же подобрался, словно нашкодивший мальчишка.

– Ты меня слышал.

Голос Григория казался ледяным, пронзающим насквозь. Оказывается, с ней он был ещё лояльным.

Антон сдвинулся в сторону. Даша, не глядя на него, прошмыгнула мимо и начала подниматься по ступеням. На одной из которых застыла неподвижно высокая фигура хозяина дома.

Нет, это перебор.

Честно.

У Даши в горле образовался ком. Ещё немного, и она скатится в истерику. Мимо Григория она проходила бочком. Задерживаться не стала. Пусть что хочет, то и думает. На сегодняшнее утро с неё хватит. Добраться бы до комнаты и запереться! У неё есть свободные сорок минут.

Странно, но Григорий не окликнул её, не задержал. Она преодолела последнюю ступень и уже вышла в коридор, когда всё такой же сдержанный, но пронзающий насквозь своей холодностью голос, донесся снизу.

– Дарья моя гостья, Антон. Второй раз я предупреждать не буду.

– Я вас услышал, Григорий Максимович.

У девушки дрогнули ноги, по всему телу прошлась непроизвольная дрожь, и она впервые с момента начала пребывания в доме задумалась.

Кто вы такой, Григорий Максимович?

⁂

Ревность не просто опалила, хлестнула.

Григорий и сам не понял, что произошло.

Почему он на Антона, которому доверял и относился неплохо, взглянул, как на соперника.

Григорий стоял на втором этаже, вышел из комнаты Даши, когда увидел, как в прачечную направляется водитель. Сразу же нахмурился. Что там Антон забыл? Правильно, ничего. Если бы только в прачечной не было Даши.

Он тоже последовал туда.

Идиотизм какой-то! За ней теперь он будет бегать? Или что? Но сам факт, что Антон и Даша останутся наедине, ему не нравился. До чертиков!

Не надо её трогать, парень.

Закопает.

Лично.

Живьем.

Такой тихой ярости Григорий от себя не помнил. Направленная именно на другого мужчину и имеющаяся отношение к девушке. Он был собственником, четко давал понять, что когда девушка с ним, лучше на других не смотреть. Отношения рвал первым или по обоюдному. Расставался со всеми спокойно, безболезненно, без сожаления.

А тут что?..

Едва не двинул Антону. За что, мать вашу? За то, что тот посмел посмотреть на Снегурку более открыто? С претензией на продолжение?

Да что за хрень с ним происходит?!

Понравилась девочка, с кем не бывает. Красивая. Милая. Манящая.

Но чтобы вот так… Штормило, голову срывало, ревность пробуждало. Ведь эта была именно ревность чистой воды. Даже не инстинкт соперничества! Что-то большее.

Неужели любовь? С первого взгляда?

Сначала Зимин посмеялся над собой. Он не то, чтобы не верил в любовь. Глупости это, конечно. Есть привязанность, симпатия, плотские желания. Есть потребность кого-то видеть чуть чаще. Любовь ли это? Он никогда не размышлял на эту тему. Без надобности.

У него всегда было, над чем подумать. Сначала учеба, потом бизнес, политика. Бизнес, переплетенный с политикой. Много чего.

Секс он любил. Качественный, хороший. Чтобы партнерша полностью раскрывалась, без ложной скромности и жеманства. Разделась, значит, понимаешь, что к чему. И нечего… Если покопаться в памяти и попытаться вспомнить все более-менее долгие отношения, то к любовницам он относился ровно. Не скучал, грудь не разрывало от эмоций.

Снегурка же…

Гриша прошёл в кабинет, открыл ноутбук.

Она сразу в него «вошла». В голову, в восприятие. Девочка с испуганными и невероятно красивыми глазками. И с розовыми аккуратными пальчиками на ногах. Её хотелось не просто поиметь. Её хотелось обнять, прижать к себе, приласкать. Сначала брать нежно, чтобы она прочувствовала его страсть, его потребность, а потом уже жестко, по полной.