Онлайн книга «Никогда не говори «навсегда»»
|
Все то, что копилось внутри Ганина годами, вдруг вырвалось наружу. Все его мысли и мечты. Подсознание. Некий свод правил, по которому должен жить мужчина. Пожалуй, только с собственным сыном его и можно обсудить. Дальше — больше. Ганин достал из кладовки огромный, запылившийся ящик с деталями железной дороги, оставшийся с детства. Когда-то, очень давно, он мечтал достроить ее и пустить по рельсам электрические модели паровозов, но что-то помешало ему. Ах, да, — ему помешала собственная юность. И еще отсутствие денег. Впрочем, как и тотальный дефицит. Теперь, с Микой, можно было вернуться к прошлому. Можно было не стесняться своих мыслей и чувств и осуществить то, что, казалось, было похоронено навсегда. Мика отнесся к строительству железной дороги с большим энтузиазмом — благо, теперь никаких финансовых ограничений не было. Все, что они решили купить для своей железной дороги, они купили — времена дефицита закончились. Рельсы, стрелки, тупики, мосты, водонапорные башни, платформы, маленькие деревья, которые выглядели почти как настоящие, фигурки станционных смотрителей… Ровно половина гостиной было занято под железную дорогу. — И зачем это? — вздыхала в другой комнате Серафима Евгеньевна, которой строго-настрого было запрещено к ней прикасаться. — Только пыль собирать! Риточка, вы бы сказали Григорию Кирилловичу… — Он меня вряд ли послушается, — в ответ пожала плечами Рита. — Кажется, Григорий Кириллович впал в детство. В самом деле, Ганин теперь все свободное время посвящал сыну. Они попеременно то трудились над строительством железной дороги, то сражались в виртуальной реальности… — Па, расскажи про тайпана, — однажды попросил Мика. — Помнишь, ты уже начал, а потом тебе по телефону кто-то позвонил… — А, ну да, — оживился Ганин. В данный момент он распечатывал на принтере необходимую документацию — заказчики торопили со сроками. — Точно. Чего я там в той Австралии только не видел… Тайпан — это такая змея, метра два длиной. — Ядовитая? — с интересом спросил Мика. — Еще какая! Говорят, в одном ее укусе яда — на сто человек хватит. Или на двести… — У нее капюшон, как у кобры? — Нет, она немного по-другому выглядит, — покачал головой Ганин. — Вот что, ты сбегай к Рите, у нее на столе, кажется, лежит книга о земноводных. Может, и про тайпана там что-то есть… Я бы на него еще разок взглянул. — Сейчас, — Мика сорвался с места. Ему не терпелось посмотреть на тайпана, от одного укуса которого может погибнуть сто человек. — Рита, к тебе можно? — Он постучал и, не дожидаясь ответа, ворвался в комнату подруги отца. Риты не было. Мика, не дожидаясь ее, принялся рыться в стопке книг на столе. Внезапно из них выскользнули серебристой змейкой наручные часы и с легким стуком упали на лаковый паркет. Когда Мика попытался их подхватить в полете, на пол упало еще несколько книг — новый переводной роман и детективы от популярной отечественной авторши. Рите надо было написать на них остроумную рецензию. — Вот фигня… — с досадой сказал Мика и, наклонившись, принялся поднимать книги с пола. В этот момент в комнату вошла Рита с чашкой свежесваренного, дымящегося кофе. — Что это? — недовольно произнесла она. — Ты что тут делаешь? — Понимаешь, Рит, я тут искал кое-что… — Искал? Мика, ты должен был дождаться меня! — Рита вздохнула. — И кто тебя воспитывал только… Ой… — она увидела на полу часики и едва не выронила чашку. — Их ты тоже уронил? Только этого мне не хватало! — Рита, я нечаянно… — Нечаянно! — закричала она, едва не плача. — Это, между прочим, Картье! Браслет с настоящими бриллиантами! О нет… — А зачем ты их вместо закладки используешь? И вовсе даже не разбились… — запыхтел Мика, краснея. Ему было совестно за свою неловкость. — А царапина откуда?.. — закричала Рита. — Ганин, иди сюда! — Что случилось? — в дверях появился Ганин. — Ганин, он мои часы кокнул! Которые ты мне на позапрошлое Восьмое марта подарил… — Не кокнул, а только чуть-чуть поцарапал, — справедливости ради запротестовал Мика. — И я извинился! — Да что мне твои извинения! — Рита разозлилась еще больше. — Ты вообще тут никто, а ведешь себя… Мика, не на шутку испуганный, смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Рита, конечно, была права — Мике не следовало без приглашения заходить в ее комнату. Но, с другой стороны, Ганин прекрасно понимал сына. Ведь ему хотелось поскорей принести книгу, он торопился вернуться к отцу с книгой… — Рита, все в порядке, — тихо произнес Ганин. — Я тебе куплю новые часы. Еще лучше. — Да не в том дело! — закричала Рита. — Господи, Ганин, я давно хотела тебе сказать… — Минутку, — он остановил ее жестом. — Мика, иди ко мне. Я сейчас приду. Рита с Ганиным остались одни в комнате. — Рита… — Ганин, ты не прав! — с отчаянием произнесла она. — Ты тоже! — с тихой яростью возразил он. — Зачем ты кричала на него? — Ганин, стоило мне один-единственный раз сорваться… — сердито начала Рита и схватилась за голову. — Ты его портишь, глупый ты человек! Ты его просто-напросто погубишь таким воспитанием… — Я? — Да, ты. — А зачем ты сказала, что он здесь никто?.. Он здесь очень даже кто… он мой сын! Перед Ганиным все еще стояло лицо сына — каким оно стало после ее слов испуганным и растерянным. Сама мысль о том, что кто-то мог обидеть Мику, была для Ганина невыносимой… Он чувствовал ярость — как тогда, когда прогнал собаку с ее хозяином с детской площадки. — Я тебя не узнаю… — дрожащим голосом произнесла Рита. — Ты совсем не тот Ганин, каким был недавно. Ты меня обманул. — Каким же образом? — с недоумением спросил он. — Ты меня обманул… — горестно повторила она. — Что с тобой случилось? У тебя ведь раньше… — Что — у меня?.. — У тебя даже кактус на подоконнике сдох! А кактусы, между прочим, очень живучие цветы, — сказала Рита. — Ничего не понимаю. При чем тут кактус? То часы, то кактус… — Ты потрясающий человек, Ганин… — саркастически засмеялась она. — Тебе всегда и на всех было наплевать. Даже на меня… — Рита! — Дай мне договорить! Тебе всегда и на всех было наплевать. И вот появился этот мальчик… — А, вот ты о чем… Ты меня к нему ревнуешь. Рита, глупенькая… — он обнял ее. — Ну прости меня! — Как же ты меня обманул, Ганин, — снова вздохнула она. — Конечно, часы тут совсем ни при чем. И кактус тоже. * * * |