Онлайн книга «До самой дрожи»
Я с улыбкой киваю и в миллионный раз задаюсь вопросом, сколько же ей лет? Сыну восемнадцать, а её «Инстаграм» забит модельными фотками с пляжа, с прогулок по городу и вечерних покатушек. При этом продолговатое лицо Алины лишено даже самых маленьких морщинок, а кожа такая свежая и ровная, точно она каждый день посещает кабинет косметолога. – Как поживаешь? Давненько не виделись, да? – Ну, с февраля вроде бы, – отвечаю я, усаживаясь в крутящееся кресло. Я кладу свой сотовый на стеклянный столик перед собой и смотрю на свое невзрачное отражение в зеркале. – Хорошо все. Вы как? Не могу позволить себе говорить с ней на «ты», потому что когда мы только познакомились, мне было семнадцать лет и Алина казалась взрослой женщиной, к которой я априори не могла обращаться, как к своей хорошей знакомой, например. – Замечательно! Через месяц отпуск, поеду в Сочи. А потом, может быть, с подругой в Турцию махнем. А ты такая загорелая! Где отдыхала? – В Крыму у бабушки. Мы говорим о моих невзрачных и выгоревших на солнце волосах. Решаем тонировать в холодный русый, чтобы выровнять цвет, а уже потом, через несколько месяцев, вновь вернуться к холодному блонду. Хотя, я еще не до конца уверена в этом. Алина ведет меня к массажному креслу у широкой раковины. Я удобно располагаюсь и жду, когда она замешает все необходимые цвета и нанесет ароматную консистенцию на мои волосы. – Как мама? Как Ваня? – Хорошо, сейчас в Крыму. Прилетят в конце месяца, кстати, я должна Ваню к вам записать. Пока не забыла. – Сейчас нанесем краску и я принесу журнал, – говорит мне Алина, стоя за мной. – Как муж? Работает? Я прочищаю горло и поджимаю губы. – Мы развелись весной. Так получилось. – Вот как, – после неловкой паузы отвечает Алина. – Что ж, бывает и такое. Больше мы к этой теме не возвращаемся. Говорим о погоде, о моей удаленной работе в издательстве, о высоких ценах на бензин, хотя ни у меня, ни у Алины машины нет. – Так, сидим сорок минут, – говорит она мне, – что принести? Журнал, твой телефон? Кофе, чай? – Можно журнал? Хоть от телефона оторвусь. Алина приносит мне свежий выпуск VOGUE, и я принимаюсь бессмысленно листать глянцевые страницы, не интересуясь яркой рекламой шмоток, косметики и парфюмерии. Ну, разве что автомобили рассматриваю вдоль и поперек, потому отчаянно нуждаюсь в собственных колесах. Стоит только представить, как я вернусь в Тюмень и до следующего лета заделаюсь пешеходом – дурно становится. Слышу, как мой телефон в зале издает несколько коротких звуков, но мой интерес тут же забывается, потому что ко мне возвращается Алина с журналом в руках. Мы записываем Ваню на стрижку к ней, а потом она принимается смывать краску с моих волос, рассказывая о восемнадцатилетнем сыне, успехами которого несказанно гордится. Закрутив полотенце на моей голове, Алина предлагает мне вернуться в кресло. – Я через минутку подойду. – Кофе, чай? – спрашивает меня администратор, когда я иду к зеркалу. – Нет, спасибо. Даже если бы и хотела, все равно не попросила бы, такой я человек. Часто, мне просто неловко кого-то о чем-то просить. А еще, прописавшаяся во мне мужская энергетика или черт пойми как это называется, просто жить не может без фразы «я сама». Я сама это сделаю. Я сама куплю. Я сама выброшу. Я сама уберу. Я сама приготовлю. Я сама посмотрю. Я сама все сделаю! Кажется, с Димой она проявлялась ярче всего и это, несомненно, его раздражало. Я опускаюсь в мягкое кресло и гляжу на свое отражение. Белое полотенце на голове оттеняет мою загорелую кожу. Решаю сделать селфи и отправить маме, но тут уже ко мне подходит Алина, а мой телефон остается на месте. Она осторожно стягивает полотенце, я гляжу на свои мокрые волосы, как вдруг экран дисплея загорается и вновь по залу разносится короткий звук. У меня останавливается сердце. Я вижу загоревшиеся окна непрочитанных сообщений из «ВК» и все вокруг в моих глазах начинает темнеть. Их там около шести штук. Я нервно сглатываю и с силой сжимаю кулачки, чувствуя, как ногти больно впиваются в мягкие ладошки. Это он. Черт возьми, это он. – Чтобы выровнять цвет, нужно тонироваться по этой формуле хотя бы раз в месяц, – напоминает мне Алина, распыляя какие-то средства над моей головой. – Я формулу тебе дам, чтобы ты в Тюмени могла тонировку делать. Что он мог написать? Там очень много сообщений, почему?! – Конечно, было бы намного лучше, если бы исключительно я занималась твоими волосами, но мы обе понимаем, что тебе вообще не вариант ездить сюда ради этого раз в месяц. Бери телефон. Давай же, бери телефон, Катя! Не тормози. – Хорошо, – с улыбкой говорю я Алине и тянусь к сотовому. Он чудом не вываливается из моих увлажнившихся ладоней. С небывалой дрожью, я нажимаю на круглую кнопку и снимаю блокировку. «Это ты?» «Это правда ты?!» «Офигеть!» «Поверить не могу!» «Лайк :)?» «Ты поставила лайк старинной фотке! :))» «ААА! Что происходит?:-D» У меня задрожали руки, а внутри как будто поселилось 100500 кошек и все они мурчат. Алина уже сушит мои волосы, а я в панике перебираю варианты для ответа. «Это я :)» Гениально. Очень содержательно. «Как ты нашла меня? То есть, как ты вообще решила найти меня?» Да черт его знает! «Просто ввела имя и фамилию :)» «Ты помнишь? Как ты можешь помнить меня?!» «Ну, я не старушенция еще и с памятью у меня все в порядке :) К тому же, твою фамилию сложно забыть!» Особенно, когда она чуть ли не светится огромными буквами на больших прицепах и грузовиках, на что я обращала внимание всякий раз, когда мы с Димой ехали из Тюмени в Сургут и обратно. «Я в шоке!» Ну, я как бы тоже. «Ладно тебе, успокойся :)» «Как ты? Как твои дела? Рассказывай!!!!» О, ну знаешь, все как обычно. Вернулась из отпуска, привожу себя в порядок, не так давно развелась с мужем и решила узнать, как ты там поживаешь. Вообще, я могла бы сделать это намного раньше, но поскольку трусости во мне больше, чем во всех зайцах тайги, вышло вот так. «Да все хорошо :) Отдыхала три месяца в Крыму и вот вернулась, привожу себя в порядок. Ты как?» |