Книга Девяносто девять и один, страница 12 – Катрин Корр

Сестрица!

Значит, Карина решила отметить свой юбилей в компании людей, которых я, например, впервые вижу. Родители и так расстроены её внезапной сменой планов, а если узнают, что их заменили каким-то мужиком в стрингах и бледной девицей, то вообще на успокоительные подсядут.

Иду вдоль лежаков и потихоньку подхожу к топчану. Легкие концы навеса развивает ветер, они то пляшут в воздухе, то черпают белый песок. Моя сестра расправляет мокрые волосы и садится рядом с блондинкой, у ног которой стоит этот мужик. Я слышу, как бегло он говорит на итальянском, а Карина переводит его слова.

— Он говорит, что заметил твои сочные, как спелый персик, губы с того конца пляжа.

— …Очень мило, — буркает её подружка.

— Моя подруга говорит, что это самый необыкновенный комплимент, который ей доводилось слышать! — отвечает Карина итальянцу.

— Что ты ему сказала?

— Что тебе понравились его слова.

— Карина, мне совершенно не понравились его слова.

— Но я же не могу сказать ему правду. Гляди, как он очарован тобой.

— Мы с другом отдыхаем на собственной вилле, — сообщает итальянец, — и будем очень рады, если такие розочки, как вы, составите нам компанию.

— Чего он хочет?

— Чтобы мы поехали на их с другом виллу, — сквозь улыбку объясняет Карина.

— Отлично. Скажи, что мы не можем.

— Он спросит: почему?

— Потому что не можем… — говорит блондинка и в её голосе проскальзывают панические нотки. — У нас много дел.

— Каких дел?

— Это ведь ты умеешь общаться с иностранцами, а не я. Придумай!

— Сладкий мой персик, — говорит итальянец и опускается перед блондинкой на колени. Он берет её ладонь в свои руки и протяжно добавляет: — Тебе не о чем волноваться, ведь мы с другом очень дружелюбные.

Есть что-то очень забавное в том, чтобы стать невольным свидетелем момента, когда младшая сестра знакомится с мужиком, ищущем девочек для развлечений, и при этом совершенно не понимает, каким же образом деликатно сказать ему «нет».

— Карина, что происходит? — спрашивает блондинка. Замечаю, как напрягаются её плечи. — Почему он всё ещё здесь и прикасается ко мне?

— Мы благодарны вам за приглашение, — торопится моя сестра, — обязательно подумаем.

— Красавицы! Прошу, умоляю вас, поехали с нами и вы увидите, как…

— Что происходит, любимая? Этот человек докучает тебе?

Мое внезапно появление обескураживает троицу, и я едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Карина подавилась собственной слюной, таращась на меня, словно на привидение, итальянец, услышав мои вопросы на родном ему языке, замирает и глупо моргает, создавая ветер, а блондинка, на чьи плечи я опустил свои ладони, превращается в камень. Её кожа очень горячая и нежная, но то, что под ней — застывший цемент.

Итальянец отпускает руку моей «любимой» и медленно поднимается на ноги, не сводя с меня глаз.

— Так вы не одни, — говорит он, обведя быстрым взглядом всех нас. — Что ж, всего хорошего.

— И вам того же, — отвечаю я, невольно сжав пальцы. Надо же, мышцы у этой девицы и в прямь каменные! Когда итальянец покидает нас я, демонстративно глядя ему вслед, мелодично говорю: — Ух ты. Кажется я только что помешал этому павлинчику затащить в постель мою сестрицу!

— Иди ты! — недовольно пихает меня Карина в бок. — Что ты здесь делаешь, Максимилиан?!

Растягиваюсь в довольной улыбке и плюхаюсь на свободное место. Теперь моя сестра и её напряженная подружка прямо передо мной.

— А что здесь делаешь ты, сестричка?

— Загораю, Максимилиан, и отдыхаю от твоего общества.

— Зачем ты меня так обижаешь? Сначала родителям все планы испортила своим отъездом, а теперь и меня гонишь. Они тебе сюрприз собирались сделать, арендовали весь зал в ресторане Venera, а ты смылась сюда.

Смотрю на её подругу, которой мои последние слова, судя по всему, не очень понравились. Блондинка приподнимает одну бровь, словно требуя от Карины каких-то объяснений, а потом забавно хмурится, поджимая свои пухлые губки. Итальянец был прав, они у нее действительно похожи на персик.

— Зачем ты приехал? — спрашивает Карина. Смотрит на меня так, словно я ей всю малину испортил.

— Ну, во-первых, хотел поздравить тебя с днем рождения.

— Он через пять дней.

— А, во-вторых, — как в продолжение говорю я, — мне необходим отдых. Почему бы не совместить приятное с полезным? Может, ты уже познакомишь меня со своей подругой?

Блондинка не смотрит на меня. Её изумрудные глаза глядят куда угодно, но только не на меня. Даже, когда я прошу Карину познакомиться нас, она делает вид, что напротив нее никого нет. То же самое эта девица проделывала в ресторане, когда мы с Олесей приехали на дегустацию сладкого. Тогда блондинка взглянула на меня всего лишь разок, да и то, с таким пренебрежением, словно я ей что-то плохое сделал. Потом ещё полчаса гадал, может, мы когда-то переспали с ней и я забыл, а она помнит?

— Муза, это мой сводный брат — Максимилиан. Максимилиан, это Муза — моя подруга детства. Вы оба знакомы друг с другом давно и оба помните об этом. Прошу, скажи, что помимо тебя, здесь больше никто не появится? — тараторит Карина. Странно, и почему это она так не хочет, чтобы здесь собралась её семья? — Родители же в Испанию позавчера улетели, верно?

— Верно. А завтра должны были в Тюмень лететь.

Эта Муза кого-то напоминает мне… Чем больше я стараюсь заглянуть в её лицо, тем явственнее она противится этому. Её голова, как на заводной пружинке, вертится из стороны в сторону, а зеленые глаза переполнены необъяснимым отчаянием.

— Но, благодаря тебе, они решили остаться и никуда не высовываться, а то вдруг сегодня ты улетишь в Австралию.

— Я с ними говорила, и всё не так печально, как ты описываешь, Максимилиан.

— Муза, может, ты ответишь мне, почему вдруг Карина сбегает сюда в Италию и не хочет, чтобы её семья была рядом с ней в столь знаменательную дату, хотя за несколько месяцев до этого она ясно дала понять, что отмечать будет в городе и позовет только самых близких?

Блеск чистейших изумрудов попадает в меня и оцарапывает лицо. Возможно, что от непонимания ситуации и её прохладного отношения ко мне я едва сдерживаю смех, но вот стоит мне улыбнуться ей, как яркая зелень в глазах мгновенно тускнеет.

— Ты же говорила, что у тебя не было никаких планов, — говорит она мягким голосом, взглянув на Карину.

Не знай я свою сестру так хорошо, то возможно сейчас бы даже не понял, что за маской спокойствия бушует злое пламя. Кажется, я и впрямь влез туда, куда не следовало, испоганив всё, что Карина спланировала.