Книга Как все начиналось, страница 49 – Марина Ефиминюк

– Слазь, Вань, – я толкнула его в плечо. Петушков дико заорал и распластался на земле, по лесу эхом разнёсся его испуганный вопль.

– Ты чего Ваняш? – удивилась я, залезая в сумку со съестными запасами.

– Я жив, – лепетал адепт, не открывая глаза, – я на земле! Спасибо, спасибо, тебе Господи!

Я покачала головой и начала раскладывать на тряпице скудный ужин.

– Хорош, Вань, иди есть!

Волшебное слово «есть» на Петушкова подействовало благотворно, он вскочил на ноги, отряхнул, порядком, смятый плащ и плюхнулся рядом с тряпицей.

– Шикуете, – промычал дракон, оглядев стол.

Поляну медленно затапливали сумерки, в воздухе зажужжали комары, пахло свежестью и сладким ароматом прогретых за целый жаркий день трав.

– Ну, Али, рассказывай! – скомандовала я, свернувшемуся клубком, словно котёнок, дракону. Тот уложил свою большую голову на мощные лапы и посмотрел на меня жёлтыми глазами с несколько косящими вертикальными зеницами:

– Что ты хочешь знать?

– Кто такая Бабочка? – Ваня с интересом глянул на Али, дракон бросил в нашу сторону жалобный взгляд:

– Не могу я об этом говорить!

– Ладно, – от злости я сжала зубы, – тогда скажи, почему ты меня ждал в приграничной деревне.

– Ты меня позвала, – дракон широко зевнул, обнажая огромные, растущие в два ряда, острые клыки и раздвоенный, как у змеи язык.

– Я тебя позвала? – изумилась я. – И когда же?

– Около четырнадцати дней назад.

Я задумалась, что я делала две недели назад? Убегала с Юрчиком от разъярённой толпы и слыхом не слыхивала ни про Бабочек, ни про драконов. Догадка пришла сама собой – две недели назад я нашла Анука. Я посмотрела на малыша, тот улёгся на траве рядом с Али, прислонился к холодному чешуйчатому боку и сладко спал. Что это все значит?

– А зачем ты, друг закадычный, охотника сожрал? – поинтересовалась я для интереса.

От моих слов Ваня побледнел, очевидно, Петушков даже и не осознавал, что мирно лежащая около нас зверюга могла проглотить его, не разжёвывая.

– Он мне лапку порезал! – пожаловался дракон.

– Он мне лапку порезал, – передразнила я, кривляясь.

– Ага, знаешь, как болела. Думаешь, мне было приятно его в этих ржавых железяках кушать, я вообще против человеческих жертв, теперь меня мучает совесть и изжога.

– Несчастный, – хмыкнула я.

Ночь вступала в свои права. Мы развели костёр, яркие играющие искры взлетали в воздух над пламенем, затухали и пеплом медленно опускались обратно в погонь. Нас кольцом обступал чёрный непролазный лес, огонь освещал задумчивое усталое Ванино лицо, неровными тенями отсвечивал от блестящих боков Али. Едва заметный дымок растворялся в ночной тьме, отпугивая насекомых.

– Вань, – вдруг позвал Али, я подскочила от неожиданности, – а у тебя меч есть?

Петушков недоуменно уставился на него:

– Я же адепт, у адептов всегда есть мечи.

Дракон хмыкнул и обратился ко мне:

– А у тебя есть?

– Зачем он мне? – я пожала плечами. – Я им махать не умею.

– А хочешь?

– Чего хочу? – не поняла я.

– Меч.

Я покачала головой:

– Не хочу.

– А если это будет Фурбулентус?

– Фурбулентус? – адепт ожил, глаза его загорелись. – Тот самый?

– Тот самый, – подтвердил дракон.

– Ну-ка просветите, – заинтересовалась я, чуя, что в мои руки сама идёт какая-то жутко дорогая реликвия, а я отказываюсь от неё жестом короля, дарующего своему шуту бархатную мантию.

– Это волшебный меч, – начал пояснять с превосходством Ваня, – по приданию, он придаёт отваги, силы и ловкости своему, даже самому слабому в военном искусстве, хозяину. На нем лежит заклятье одной руки, он предназначен только для одного человека, – быстро пояснил адепт, заметив мой недоумевающий взгляд, – маг мог умереть и не узнать, что является хозяином. Желающих стать носителями меча оказалось слишком много, маги устроили кровавую резню, Совет его конфисковал, потом кто-то украл его из Хранилища и теперь он затерялся.

Ваня выжидательно посмотрел на дракона.

– Ну, скажем, он просто сам исчез, когда время подошло, и вернулся на положенное место.

– И чего? – опять не поняла я.

– Мы сейчас этот меч пойдём искать для тебя! – Ваня вскочил на ноги.

– Куда?

– Не знаю, – пожал он плечами.

– Меч сейчас в деревне дикарей, – объяснил дракон, – он в деревяшечку воткнут. Вы его достанете и вернётесь обратно.

– А долететь? – усомнилась я.

Дракон отчего-то ужасно испугался:

– Мне нельзя туда, они меня, – он запнулся, – очень сильно любят.

Я покосилась на непролазный чернеющий лес и замотала головой:

– Не пойду! Ваши дикари сплошь и рядом людоеды!

– Ася! – в голосе Петушкова послышались умоляющие нотки. – Ну, не хочешь себе этот меч, давай достанем для меня.

Его худое лицо выражало слёзную просьбу.

– Нет!

Ваня тяжело вздохнул и, сгорбившись, уселся на траву возле костра. Он весь поник и скукожился, даже его торчащие уши поникли. Я не смогла вынести такого зрелища:

– Ну, хорошо, – я поднялась и отряхнула порты, – но если нас сожрут, будешь виноват только ты, – предупредила я его.

Ваня счастливо заулыбался.

* * *

Тропинки в лесу отсутствовали, мы зажгли энергетический светильник, но его бледный, едва заметный свет не помогал. Мы пробирались по кустам и канавам, я тихо бурчала себе под нос ругательства. Очередной раз упала, разорвала порты и заорала от злости:

– Это издевательство какое-то! – мой крик вернулся к нам эхом. Петушков вздрогнул и помог мне подняться, а потом лез по колдобинам, крепко держа меня на руку.

– Нас сожрут, и мы с тобой, Ванечка, не почерпнём заслуженной славы в Фатии! – жаловалась я, поскользнувшись.

– Ты меркантильна! – сурово оборвал меня Петушков.

– Я реалистична! Че-ерт!

Я споткнулась об опутанное травой, а потому незаметное, бревно и, с треском ломая сухие ветки, распласталась на земле.

– Никогда больше не позволю себя в это втянуть! – расплакалась я от боли.

– Аська, ты ведьма или кто? – Ваня попытался меня поднять на ноги.

– Я дура! – я оттолкнула его, тот не удержался и мягко уселся рядом со мной. – Дура, что полезла сюда! – снова всхлипнула я.