Онлайн книга «Среди тысячи слов»
|
– Привет. «О боже». Ее улыбка была полна ожидания и возможностей. Все ее мысли отражались на ее красивом лице. «Хватит». – Что ты здесь делаешь? – спросила она. – Пришел порепетировать текст. – И я. – Ладно. – Ладно, ну… – она накрутила локон на палец и пожала плечами. – Я первой пришла. – Первой пришла? Я прожил здесь всю свою жизнь. Она подняла руки, словно говоря: «Ну что поделаешь?» Она была такой чертовски милой. Поразительно красивой, но иногда просто чертовски милой. Я похлопал сценарием по бедру. – Мы можем помочь друг другу. Раз уж мы оба здесь. – Можем, – согласилась она. – Мы же профессионалы, да? Ты первый. Какие у тебя сложности? «Это двусмысленный вопрос». – У меня гигантский монолог в конце четвертого акта. Уиллоу раскрыла сценарий, и ее голубые глаза пробежались по странице. Элегантный изгиб шеи переходил в ключицы, очертания груди под кофтой… «Профессионалы. Мы профессионалы». Она подняла взгляд. – Почему все против меня?.. – Именно этот. – Я готова, когда ты готов. Я встал и начал декламировать монолог, расхаживая туда-сюда перед мельницей. Когда я закончил первую неуверенную попытку, Уиллоу склонила голову набок: – О чем он? – Гамлет размышляет о войне и о том, что заставляет людей рисковать своей жизнью ради нее. Что стоит того, чтобы умереть. О чести. Он говорит, что Клавдий все еще король, его мать все еще замужем за убийцей, а он ничего не сделал. Уиллоу посмотрела в сценарий: – С этого момента мои мысли станут кровавыми или не будут стоить ничего. Я кивнул. – Время разговоров прошло. Теперь он должен действовать и сделать то, что правильно для чести своей семьи и имени. – Он должен. Я взглянул на нее и увидел, что она с нежностью наблюдает за мной. – Теперь моя очередь. Я уселся на скамейку, и она кинула сценарий мне на колени, показывая на него. – Все те маленькие песенки в конце моей сцены безумия, – сказала она. – Их так трудно запомнить. Я знаю, что знаю их, но начинаю сомневаться. – Попробуй так, – сказал я. – Иди к началу живой изгороди и пока идешь, проговаривай строчки. Она скорчила рожицу. – Как это может помочь? Я собьюсь и перепутаю слова. – Ты только что сказала, что знаешь слова. Твоему мозгу нужно волноваться о чем-то другом. Пусть слова просто приходят к тебе, пока ты сосредоточена на том, чтобы пройти по лабиринту. – Но как ты будешь мне подсказывать? – спросила я. – Гертруда и Клавдий много чего там говорят. Я пожал плечами. – Тебе придется кричать, и я буду кричать в ответ. Хорошая практика, тебя будут слышать задние ряды. Она пошла обратно в лабиринт. Длинные волосы развевались за ее спиной. – Ты уверен, что никто нас не услышит? – спросила она. – Шекспир в парке. – Очень смешно. День был тихим и спокойным, воздух теплым, но еще лишенным летней духоты. – Ты меня слышишь? – спросила она. Ее голос зазвенел, как колокольчик. – Ага, – сказал я, направляя голос в ее сторону. – Давай. Уиллоу начала говорить свои реплики. Я улыбнулся, услышав, как она сопровождает их ругательством, попав в тупик лабиринта. – Как мне, твоей настоящей любви, отличить одного от другого? По его… вот дерьмо! Я тихо засмеялся. – Там такого не было. – Черт побери, – пробормотала она. – Снова неправильно, – крикнул я, смеясь громче. – Ты не помогаешь, – проорала она в ответ. Слова Шекспира эхом отдавались над изгородью, пока Уиллоу, наконец, не вернулась к мельнице. Солнце освещало ее волосы как золото. Она уперла руки в бока, а глаза, устремленные на меня, показались невероятно голубыми. – Ну, надеюсь, тебе было весело, потому что… Ее слова затихли, и веселое игривое настроение между нами стало чем-то глубже. Мгновение остановилось, обнаженное и видимое. Оно лежало прямо перед нами и ждало. Время разговоров подошло к концу. Я пересек расстояние между нами за три длинных шага, взял ее руки в ладони и поцеловал. Она удивленно ахнула, но не дернулась и не напряглась. Мне понадобились все силы, чтобы поцелуй остался нежным. Пусть ей будет просто отойти назад. Но она нежно простонала, и этот звук для меня был полон экстатического облегчения. Ее губы раскрылись, и она прижалась ко мне, а ее язык скользнул мне в рот. «Боже, это слишком хорошо». На вкус она была такой сладкой, ее язык, касающийся моего, мягким. Из ее груди вырвался рык, когда я поцеловал ее крепче, и мой язык пробежался по ее рту. Ее тело растаяло на моем, и я обнял ее крепче, поцеловал увереннее. Она отвечала на каждый поворот головы, на каждое движение губ. С желанием. Страстно. Пальцы сильнее зарылись в мягкий густой шелк ее волос. Я сжал их в кулаках, осторожно, пытаясь не тянуть. Словно прилив океана, ее губы притягивали меня и отпускали. Мы двигались в тандеме, вперед-назад, открываясь и закрываясь, делали поцелуй легче, покусывали, языки щекотали и изучали. Нужда в ней стала горячее, сильнее. Наконец я заставил себя сбросить темп, последний раз одарил ее глубоким поцелуем и затем отстранился. Мы стояли, тяжело дыша. Она все еще держалась за лацканы моей куртки. Мне не хотелось убирать пальцы из ее волос, но я провел руками по ее спине и положил их на ее тонкую талию. Сделал еще один глубокий вдох, прижавшись лбом к ее лбу, а затем шагнул назад. В ее глазах стояли слезы. – Черт, прости, – прошептал я. – Слишком, да? – Нет, – сказала она с легкой улыбкой. – Было идеально. Идеально. И я подумала, что у меня никогда не будет ничего идеального. Она встала на цыпочки, чтобы снова меня поцеловать, нежно, медленно и страстно. Она не спешила, наслаждаясь победой над своими кошмарами. А я целовал ее в ответ, наслаждаясь сладким вкусом ее губ, прижатых к моим. Хотя поцелуи и прикосновения в итоге только все усложнят. – Что мы делаем? – выдохнула она между поцелуями. Ее пальцы скользили в моих волосах, и никогда в жизни мне не было так хорошо. – Не знаю, – мои губы прижались к ее шее, оставляя дорожку из поцелуев на ее горле. – Мы должны были оставаться профессионалами. |