Онлайн книга «Глубокий поиск. Книга 3. Долг»
|
Широкоплечий, высокий мужчина, с правильными чертами лица и коротко подстриженной окладистой бородкой, был одет в белую накидку до щиколоток с нашитым на груди продолговатым крестом красного цвета. – Стой! – приказал он. – Положи бумаги на стол и останься. Ты останешься в этом кабинете до рассвета. – Что потом? – уточнила я. – Потом ты проснёшься, всё поймёшь и всё сделаешь правильно. Сама. Довольно жить чужим умом и чужими приказами. Я послушно вернула бумаги в папку, лежавшую открытой на журнальном столике. И тут вспомнила, что за мои труды мне обещали награду. Правда, какую? Я не сказала бы и приблизительно. Только знала, что это – самая лучшая награда на свете. – Вот тебе твой символ. Смотри и приходи в себя! Плащеносец протянул мне рисунок, висевший прямо в воздухе над его ладонью и чётко светившийся в темноте. После нескольких судорожных вздохов я смогла собраться с мыслями. – Как я рада видеть вас, магистр! Как же вы сумели ко мне пробиться?! – Ты впала слишком глубоко в забытьё. В данном случае это удача. – Вам нужна помощь? – задала я привычный вопрос, в нынешней ситуации ужасно нелепый. – Помощь опять нужна тебе. С тобой вечная беда: как только ты начинаешь входить в силу, так влипаешь в какую-нибудь сомнительную историю – и все старания насмарку! Не первую жизнь с тобой такое. Я уже вполне пришла в себя, способность испытывать эмоции вернулась ко мне, и я ужаснулась: – Я чем-то подвела вас? – Нет. Я пошутил. Это – про каждого из нас: не получается жить безошибочно. – Что не так с этим сливом?.. Вы же понимаете, о чём речь? – Понимаю значительно лучше, чем ты. Сейчас объясню. Ты, надеюсь, знаешь, что в Союзе существует далеко не одна разведслужба? – Имела возможность догадаться. – Молодец! Контрразведок ещё больше, поверь. Они все и прежде-то соперничали. Представь, во что превратилось соперничество в условиях сокращения – в том числе и аппаратов спецслужб! – Но разве операция не согласована с высшим руководством? – Ну, так и быть, тебе простительна некоторая заторможенность мышления. Не согласована, разумеется! Сама сообрази почему. – Недовольство нынешним руководством? – Ты стала проявлять необыкновенную мягкость в суждениях. Недовольство влечёт за собой интриги. Самые настоящие интриги, коллега! Стремление поспособствовать смене этого самого руководства. Мне стало не по себе. – То есть нынче, вместо того чтобы бороться с внешним врагом, спецслужбы ведут борьбу за власть в стране?! – Точнее, ряд сотрудников втягивается в борьбу властных группировок. Заметь: ещё не известно, кто опаснее – внешний враг или свой, оказавшийся не на своём месте. – Что же станет со страной?! Магистр долго молчал, отведя взгляд, но так и не дал прямого ответа. Вместо этого сказал: – В истории нашей страны были очень редкие и короткие периоды подлинного и продуктивного единоначалия. Лет по двадцать – тридцать – не больше. Мысль, для меня совершенно новая и неожиданная, потерялась тем не менее за другим открытием, изумившим меня до предела. – Нашей страны?! – Да, я такой же советский человек, как и ты. Что тебя удивляет? – Так вы живёте?! Столько удивительных открытий сыпалось на меня, что я, вопреки прежней замороженности, объяснялась сплошными восклицаниями – даром что молча! – А ты думала, если мы знакомы с древности, так я уже мхом порос? Ты-то живёшь – что мне не жить? Я могла бы буквально наслаждаться разговором с Великим магистром: обожаю духов с чувством юмора! Но то, что он говорил, было серьёзно и необыкновенно важно. – Как же вы могли приходить так запросто? Как мы сейчас разговариваем? Чтобы живой человек пришёл в качестве духа, он должен иметь опыт путешествий вне тела… – У меня неплохие наработки. – Вы маг? Шаман? – Не в этой жизни. Все наработки – из прошлого. В обычной жизни я соображаю не больше, чем ты, когда забываешь себя. Хотя я, к несчастью, в отличие от тебя, считаю себя умным, прозорливым и не верю ни в какую мистику… – Сейчас вы – другой. А почему я вижу и слышу вас как магистра древнего ордена? – Да это безразлично, в принципе. Самые сильные наработки тонкого плана у меня оттуда. И ты помнишь меня таким. – Странно! Я думала, приходят только души тех, кто не родился заново. Из-за того что повидала такое количество духов, я не решалась верить в реинкарнацию. Тем более что многие были, как вы, из седой древности. – Типичное заблуждение западноевропейского спиритизма. На самом деле бывает по-разному. Во-первых, есть те, что уже решили все задачи воплощений. Понимаешь? Они теперь заняты другими делами, им не нужно рождаться вновь. И наоборот: надо бы родиться, да нет сил – грехи не пускают. – Понимаю. Такому каждый сеанс – как пытка, да? – О да! Но большей частью заслуженная. – Таких ведь не много – кто больше не родится? Как же на сеанс приходят остальные? – Как видишь, некоторые могут параллельно и оставаться в теле, и гулять где вздумается. И общаться. – А таких, как вы, разве много? – Тоже не так уж. Но обрати внимание: во время спиритических сеансов чаще вызывают выдающихся личностей. Такие при жизни или слишком много нагрешили, или почти всё отработали. Или… или приходят не те, кого вызываешь. Насчёт подменных сущностей я, в общем, и прежде знала. Именно потому в Лаборатории не практиковали спиритизм: нет уверенности, кому задаёшь свой вопрос и кто надиктует тебе ответ. Тем не менее… – Сколько я провела в Берлине спиритических сеансов с магистрами разных орденов и масонских лож, почившими много веков назад! – Ну, у тебя хорошее чутьё на фальшь. Кроме того, с некоторыми ты была знакома. – Откуда?! – Соберись и соображай бодрее! Оттуда же, откуда со мной. – Ах да! Оттуда же и ясновидение прошлого? – По большей части. Я вдруг почувствовала: Магистр считает, что разговор на отвлечённые философские темы слишком затягивается. Жаль! Я бы ещё порасспрашивала его о том, как устроен мир. Но оставались и другие вопросы, которые живо меня интересовали. – А зачем вы приходили тогда, в Берлине? – Скорее не зачем, а почему. Мы много говорили о тебе, беспокоились. Так и произошла настройка. – А мы с вами знакомы? В этой жизни? |