Онлайн книга «Сын архидемона»
А может, попробовать откупиться им от гильдии? – Может, эти жлобы согласятся оставить меня в покое, если я им хорошо заплачу? На худой конец пусть даже лишат меня энгахства – все равно мне давно надоело шататься по мирам. Главное, чтоб вначале позволили выбрать мир по душе – ну вот хоть Землю-1691, я там более менее прижился. Или тот же Миргород вполне подойдет. Онко, на котором я все это время сидел, начал поворачивать – впереди показалось какое-то поселение. Думаю, этому супергиганту ничего не стоит расплющить хоть сотню деревень, но марсалиям, видимо, не хочется конфликтовать с местными. Передвижная крепость – это еще не причина борзеть без нужды. – Кстати, а где мы сейчас находимся? – полюбопытствовал я. – Материк называется Мирандией, а страна – Мулирия, – сообщил Рабан. – Самое обычное королевство, ничем не примечательное. Населено людьми. – А по соседству что? Есть что-нибудь с хорошими барами? – С Мулирией граничат Бодасса, Кеззури, Никшерия, Зелия, Скудерче, Пелфу и Скозия, – перечислил Рабан. – Зелия, Скудерче и Пелфу населены людьми, в Кеззури живут болотники, в Никшерии – никши, а в Скозии – вампиры. – А разве может быть страна вампиров? – удивился я. – Что они там едят-то? – Кровь, конечно. Кроме вампиров в Скозии живут и люди ну и другие теплокровные. У них там установлена всеобщая кровяная повинность – хошь не хошь, а раз в месяц пожалуйте на донорский пункт. Наиболее отличившихся самих превращают в вампиров. – Наиболее отличившихся в. сдаче крови? – Ты удивишься, какое рвение некоторые проявляют. – Но бары-то там есть? – Вампирские есть. Только напитки там довольно специфические. – Я тоже довольно специфический. Хотя человеческую кровь мне все-таки пить не хочется. – Там не только человеческая. Любых теплокровных существ. – Все равно не хочу. – А еще там подают кровавое мороженое. – Его что, из крови делают? – Нет, это обычное мороженое. Просто вместо си ропа его поливают кровью. – И как, вкусно? – Вампирам нравится. Некоторым людям тоже. Я задумался. Мороженого мне не особо хотелось. Да и вообще, я всегда недолюбливал вампиров. А после инквизиторского рейда по Восточной Европе они окончательно перестали мне нравиться. – Знаешь, в этом мире есть целые города, где ты не будешь выглядеть странно, патрон, – сообщил Рабан. – Кротогарт, Бриароген, Валестра. – Они близко? – Ну. далековато. До Бриарогена больше двадцати тысяч километров, а до Кротогарта вообще семьдесят пять тысяч. Ближе всех Валестра – всего одиннадцать тысяч. – Все равно замаюсь крыльями махать. Отпадает. – Тогда я не знаю. Тебе ничем не угодишь, патрон. На самом деле я непривередливый. Мне все сойдет. Свинья – тащи ее на стол, да желательно целиком. Баран – отлично, люблю баранину. Шоколадка завалялась – делись, не жмотничай. Я только человечину не ем ну и вообще разумных существ. Как-то это не комильфо. Но несмотря на всю мою любовь к свинине и баранине, лететь ради них за тридевять земель я не собираюсь. Вон вдалеке лесочек синеет – сейчас быстренько спущусь, наловлю кроликов или куропаток да и устрою пикник на открытом воздухе. Так я и сделал. Лес, правда, оказался немного нестандартный – кроме деревьев там во множестве росли гигантские грибы, – но на качестве и количестве дичи это не сказалось. В первые же пять минут я скогтил толстозадика – здоровенного голубя почти грушеобразной формы – и детеныша свинооленя – зверушку, похожую на кабана, но с оленьими рогами. Оба блюда оказались чрезвычайно вкусными, особенно толстозадик – нежный, мягкий, жирный. Стоило бы его поджарить, конечно, но и сырьем тоже неплохо. Набив брюхо, я устроился в тени гигантского гриба и принялся ковырять в зубах хвостовым жалом. Хорошо. Вот ради таких моментов и стоит жить на свете. И тут вдруг прекрасный момент оказался безнадежно испорчен. Прямо передо мной сгустился воздух, раздался легкий хлопок, и я оказался лицом к лицу с рослым сидом. Джемулан окинул меня донельзя брезгливым, высокомерным, но и каким-то удовлетворенным взглядом. Так кот смотрит на мышь, которую наконец-то загнал в угол. – Э привет, – слегка озадаченно поздоровался я. – Ну что, стажер? – фыркнул Джемулан. – Провалил задание и решил сбежать? Всерьез надеялся, что я тебя не найду? Я поискал слова для ответа. Их не находилось. – Ты вообще понимаешь, что находишься на испытательном сроке? – навис надо мной Джемулан. Настроение начало стремительно портиться. Меня только что чуть не убил гребаный шумерский колдун, а теперь еще и этот докапывается? – Что мне с тобой делать, стажер? – сложил руки на груди Джемулан. – Ты никогда не станешь нормальным энгахом. Ты никчемный безответственный полудурок. И я не понимаю, почему Граши-хама вообще дал тебе шанс. Я понял, что сейчас сорвусь. Если этот урод вякнет еще хоть одно слово, я выйду из себя и нарежу его на ленточки. – Думаю, тебе нужно преподать хороший урок, – сухо сказал Джемулан, сгибая палец. Меня пронзило острой болью. Как будто в тело одновременно вогнали сотню гвоздей. – Ты себя что, бессмертным считаешь? – прохрипел я, резко выпуская когти. – Мы, сиды, хотя и не являемся в полном смысле бессмертными, живем так долго, что лишь очень не многие из нас умирают от старости, – менторским тоном сказал Джемулан. – Ты точно от старости не умрешь! – пообещал я, прыгая на него. Нет, я не собирался его убивать. Пока еще не собирался. Я хотел просто припугнуть его, поставить наконец на место – а то он уже окончательно страх потерял. Я бросился на оборзевшего сида. и шлепнулся метром левее. Он почему-то оказался совсем не там, куда я целился. – Нападение на куратора, – равнодушно прокомментировал Джемулан. – Замечательно. Теперь я могу с чистой совестью тебя прикончить. Вслед за этим меня пронзило новой болью – куда более сильной, куда более мучительной. Я выгнулся и забился о землю. Изо рта брызнула кислотная слюна, перед глазами поплыли круги. Я понял, что еще немного, и этот урод в самом деле меня убьет. И на сей раз убегать бесполезно – в отличие от Креола, Джемулан отыщет меня где угодно. И тогда внутри словно лопнула какая-то пружина. Всего меня заполнила страшная, нечеловеческая злоба. Весь мир вокруг исчез – остался только я и объект моей ненависти. Исчезло прошлое, исчезло будущее – есть только здесь и сейчас. Время практически остановилось. Шипя и хрипя, я пополз к этой остроухой твари. Кислота брызжет изо рта мелкими каплями, все тело колотится в агонии но сейчас я как бы вишу над |