Онлайн книга «Схизматрица Плюс»
|
Линдсей машинально попытался прибегнуть к дипломатическим навыкам и при помощи несложной сети спонтанной лжи создать для мальчика достоверный образ. Но в сознании было пусто. Он поперхнулся. Время шло, пришлось выпалить первое пришедшее в голову: – Я – бродяга. С Царицына Кластера. – Да? Постгуманизм! Уровни сложности Пригожи-на! Основные принципы пространства-времени, фрактальные масштабы, ур-пространство преконтинуума! Верно говорю? – Мне нравится твой змей, – уклончиво ответил Линдсей. – Древняя катаклистская эмблема, – пояснил мальчик. – Старых катаклистов у нас тут уйма. Этот змей привлекает их внимание. А вот цикада мне попадается первый раз. Цикада… Ах да, гражданин ЦК. Царицына Кластера. Уэллспринг всегда питал слабость к сленгу. – А ты здешний? – Точно. Меня звать Абеляр. Абеляр Гомес. – Абеляр… Необычное имя. Мальчик засмеялся: – Может, у вас в ЦК и необычное. А у нас в Республике каждого пятого зовут Абеляр. В честь Абеляра Линдсея, большой исторической шишки. Да ты и сам, наверное, слышал. – Мальчик слегка помедлил. – Он одевался точь-в-точь как ты. Я видел картинки. Линдсей обратил внимание на одежду мальчика. Юный Гомес носил поддельный костюм для низкой гравитации, жутко обвисший. – Да я знаю, что отстал от моды, – сказал он. – А что, они тут очень с этим Линдсеем носятся? – Ты себе представить не можешь, – отвечал Гомес. – Вот хоть в школе. Здесь школа полностью древняя. Заставляют читать книгу Линдсея. Шекспир – называется. Перевод на современный английский Абеляра Линдсея. – А что, очень скучно? – спросил Линдсей, чувствуя покалывание дежа вю. – Тебе, старик, крупно повезло. Ты не обязан был ее читать. А вот я прочел эту хрень от начала до конца. Там ни слова о спонтанной самоорганизации. – Просто ужас, – кивнул Линдсей. – И там же одни старики. То есть не поддельно старые, как презервационисты, и не старые психи, как старик Пони… – Ты имеешь в виду Понпьянскула? – Ну да, хранителя… Нет; там в книжке все очень быстро снашиваются. Злятся, дергаются, болеют… В общем, тоска. Линдсей кивнул. Все возвращается на круги своя… – Ты возмущен контролем над твоей жизнью, – предположил он. – Ты и твои друзья – радикалы. Ты хочешь изменить положение вещей. – А зачем? Я же тут у них всего на шестьдесят лет. А проживу – сотни. И такого еще наделаю! Только на это нужна уйма времени. Большие дела! Великие! А не как у этих худосочных людишек из прошлого. – Какие же это будут дела? – Распространение жизни. Разрушение планет. Строительство миров. Терраформинг. – Понятно… Самоуверенность мальчишки была просто поразительной для его молодых лет. Должно быть, сказывалось влияние катаклистов. Они всегда были охочи до немыслимых, на грани сумасшествия планов, так и кончающихся ничем… – Но сделает ли это тебя счастливым? – Ты не из дзенских серотонистов? – Взгляд мальчика сделался подозрительным. – «Счастье»… Что за фигня такая? К черту счастье! Мы говорим о вселенной. Ты – за жизнь, или как? – Это что, политика? – улыбнулся Линдсей. – Политике я не верю. – При чем тут политика? Я говорю о биологии. О вещах, которые живут и растут. Об организмах. Интегрированных формах. – А как насчет людей? Мальчик раздраженно махнул рукой и поймал спикировавшего змея. – Да забудь ты про людей! Я говорю о первоосновах. Вот – дерево. Ты – за него, против неорганики? Воспоминания о недавнем прозрении все еще были свежи, поэтому Линдсей понял, что вопрос задан искренне. – Да. За него. – Значит, ты понимаешь, зачем нужен терраформинг? – Терраформинг, говоришь? – медленно проговорил Линдсей. – Видел я эти теории. Высосанные из пальца. Думаю, все это вполне возможно. Но мы-то здесь при чем? – Истинные деяния в пользу жизни требуют духовного акта созидания, – оттараторил Гомес. – Кто-то успел научить тебя лозунгам, – улыбнулся Линдсей. – Планеты – реальные объекты, а не картинки на чертежной доске. Усилия понадобятся титанические. Сверхчеловеческого масштаба. – Насколько ты высок? – нетерпеливо перебил, мальчик. – Выше ли ты, чем нечто инертное? – Но это займет века… – По-твоему, дерево колебалось бы? И сколько у тебя времени? Линдсей обезоруженно рассмеялся. – Ладно, хорошо. Что ты хочешь – прожить ничтожную жизнь маленького человека или же использовать свой потенциал? – Был бы я человеком, – заметил Линдсей, – не дожил бы до моего возраста. – Правильно. Ты высок настолько, насколько высоки твои помыслы. Мечты. Так говорят в ЦК, верно? Ни законов, ни ограничений. Посмотри на мехов и шейперов. – В голосе мальчика мелькнуло презрение. – У них вся власть, а они все ловят друг дружку за хвост. К черту все их войны и лилипутские идеологии! Постчеловечество выше этого. Спроси хоть их. – Мальчик кивнул в сторону проволочной ограды. – Конструирование экосистем. Перестройка жизни для новых условий. Немного биохимии, немного статистической физики – совсем несложно, зато как интересно! Живи Абеляр Линдсей сейчас, именно этим он бы и занимался! Ирония происходящего больно уколола Линдсея. Он вспомнил себя в этом возрасте, и его охватила тревога за судьбу мальчика. Захотелось защитить паренька от той катастрофы, до которой его обязательно доведет вся эта риторика… – Ты думаешь? – Конечно. Говорят, он был пламенным презервационистом, но ушел в бродяги, едва почувствовал нечто лучшее. Так ведь? Он не остался здесь, чтобы «умереть естественной смертью». Да и никто теперь этого не делает. – Даже здесь? В колыбели презервационизма? – Конечно. Все, кому за сорок, шастают по черным рынкам, чтобы продлить жизнь. А после шестидесяти уматывают на Царицын Кластер. Цикадам плевать и на прошлое и на гены. Они принимают всех подряд. Мечта важнее. Мечта… Мечты презервационизма обратились в поиски бессмертия на черном рынке. Мечты Замирения Инвесторов проржавели и рухнули. А мечта о терраформинге сохранила еще свой блеск. Не знает маленький Гомес, что и она неизбежно потускнеет… Хотя, подумал Линдсей, либо мечтай, либо не выживешь. И, подхваченный волной новой жизни, он понял, что выберет. К ограде подошла Маргарет Джулиано. – Абеляр! Абеляр, иди сюда! Ты должен посмотреть. Удивленный мальчишка принялся быстро сматывать бечеву на руку: – Вот повезло! Старая психотехша хочет мне что-то показать за оградой! |