Книга Последние часы. Книга I. Золотая цепь, страница 155 – Кассандра Клэр

Джеймс после возвращения из Идриса снял куртку, прожженную в нескольких местах, закатал рукава рубашки. В таверне они постарались по возможности почистить одежду и смыть с себя сажу, но без особого успеха: на воротнике у Джеймса остались черные следы, волосы у Мэтью и Корделии были перепачканы, а платье цвета крыла зимородка – безнадежно испорчено.

Мэтью вертел в пальцах бокал и с глубокомысленным видом созерцал янтарную жидкость.

– Мэтью, тебе следует сейчас пить больше воды, – заметил Кристофер. – Алкоголь не поможет от обезвоживания организма после того, как вы едва не задохнулись в дыму.

Мэтью скептически приподнял бровь. Но Кристофер как будто бы не обратил на это внимания – Корделия заметила, что Кристофер вообще как-то изменился. Он уже не был таким застенчивым, меньше напоминал чудаковатого ученого в очках из юмористических рассказов, стал увереннее в себе.

– Вода – дьявольский напиток, – отозвался Мэтью.

Корделия бросила быстрый взгляд на Джеймса, но тот лишь сказал:

– Вот почему у тебя постоянно проблемы с пищеварением, Мэтью.

Это было произнесено с непроницаемым выражением лица. Маска на несколько мгновений соскользнула там, в Блэкторн-Мэноре, когда он спас жизнь Корделии. Но затем она вернулась.

Ей пришло в голову, что он, наверное, думает сейчас о Грейс. Покалывание в сердце сменилось тупой, ноющей болью, ежеминутно напоминавшей о себе.

За дверью раздался топот, и в комнату влетела Люси с громадной кипой одежды: здесь были костюмы для Джеймса и Мэтью, простое хлопчатобумажное платье для Корделии.

Ее приветствовали аплодисментами. Когда Корделия, Джеймс и Мэтью выкарабкались из Портала в оранжерее Чизвика, стало ясно, что в таком состоянии никто из них не может вернуться домой. Джеймс вынужден был признаться себе в том, что даже у Уилла, привычного ко многому, вид измазанного сажей сына в пропахшей дымом куртке вызовет апоплексический удар. «Пора уже устроить в таверне склад запасной одежды для подобных случаев», – сказал тогда Джеймс.

«Надеюсь, что таких случаев больше не предвидится», – сердито прорычал в ответ Мэтью.

Они поймали кэб, доехали до Флит-стрит и, стараясь не обращать внимания на ошарашенных посетителей таверны «Дьявол», которые разглядывали их во все глаза, поднялись на второй этаж. Джеймс отыскал уличного мальчишку из Нижнего Мира и поручил ему отнести записки Томасу и Кристоферу с просьбой немедленно приходить в таверну с новыми костюмами для всех троих. К несчастью, Томас с Кристофером не смогли раздобыть одежду и прибежали на Флит-стрит с пустыми руками. Второго мальчишку немедленно отрядили в Институт, к Люси. Корделия заметила, что так и следовало поступить с самого начала. Люси была девушкой практичной и знала толк в подобных вещах.

Люси бросила сверток на колени брату и окинула его гневным взглядом.

– Поверить не могу, – воскликнула она, – ты спалил Блэкторн-Мэнор… без меня!

– Но тебя нигде не было, Люси, – оправдывался Джеймс. – Ты же ушла повидаться с дядей Джемом.

– Верно, – вздохнула Люси. – Жаль, что так получилось. Мне этот особняк никогда не нравился. А кроме того, я всю жизнь мечтала поджечь какой-нибудь дом.

– Я тебя уверяю, – ответил Джеймс, – это вовсе не так интересно, как ты себе представляешь.

Люси извлекла из своего свертка платье и кивнула Корделии. Когда они закрылись в соседней комнате, она помогла подруге расстегнуть крючки на голубом наряде.

– Я буду оплакивать его гибель. Оно было такое хорошенькое, – произнесла Люси, когда пострадавшее платье упало на пол.

Корделия, оставшись в одной сорочке и нижней юбке, выбралась из кучи голубого шелка.

– Наверное, от меня несет, как от подгоревшего тоста? – спросила она.

– Немного, – подтвердила Люси, подавая подруге новое платье. – Примерь это. Я стащила его из гардероба матери. Чайное платье, должно подойти. – Она некоторое время пристально рассматривала Корделию. – Итак. Что же там у вас произошло? Как случилось, что Джеймс отправился жечь Блэкторн-Мэнор?

Люси ловко вычистила пепел из волос Корделии и помогла ей соорудить более или менее приличную прическу, а Корделия тем временем рассказывала свою историю. Когда рассказ подошел к концу, Люси вздохнула.

– Значит, это было сделано по требованию Грейс, – сказала она. – А я думала… я надеялась, что… нет, ничего. – Она положила щетку для волос на туалетный столик. – Грейс по-прежнему собирается выйти замуж за Чарльза, поэтому остается лишь уповать на то, что рано или поздно он забудет ее.

– Да, – ответила Корделия. Она тоже думала и надеялась. И точно так же ошиблась. Тупая боль в груди усилилась, словно у нее отняли часть ее, какой-то жизненно важный орган, без которого она не могла дышать. Книга, «Лейли и Меджнун», по-прежнему лежавшая в кармане жакета, больно упиралась ей в бок. Наверное, ей следовало там, в Идрисе, бросить ее в огонь.

Когда они вернулись в общую комнату, оказалось, что «Веселые Разбойники» о чем-то спорят между собой. Томас присоединился к Мэтью и налил себе бренди.

– Я все никак не могу поверить в то, что ты сжег дом, – произнес Томас, чокаясь с Джеймсом.

– О, ты просто никогда не видел, что там творится, внутри этого так называемого «дома», – усмехнулась Люси, примостившаяся на краю дивана рядом с Джеймсом. – Когда я была маленькой, то иногда тайком пробиралась туда и заглядывала в окна. Там все столы были заставлены какими-то высохшими объедками, повсюду бегали тараканы, и все часы стояли и показывали без двадцати девять. Никто и не подумает, что это поджог; все решат, что это чистая случайность, ведь дом давно заброшен.

– Значит, мы так и расскажем? – спросил Кристофер. – Я имею в виду, Анклаву. Завтра будет собрание, посвященное этому делу.

Джеймс сложил пальцы «домиком» и оперся на них подбородком. Блеснул браслет на запястье правой руки.

– Я мог бы признаться в том, что сделал, но мне не хочется впутывать в это дело Мэтью и Корделию. И прежде всего, я не могу никому рассказать, зачем я пошел в дом. Это означает нарушить обещание, данное Грейс.

Кристофер с озадаченным видом уставился на него.

– Значит, ты хочешь, чтобы мы придумали тебе причину?

– Ты всегда можешь сказать, что сжег этот дом, потому что он портил вид из окон Эрондейл-Мэнора, – заметил Мэтью. – А тебе хотелось повысить цену на свое поместье.

– Еще можешь сказать, что ты неизлечимый пироман, – весело добавила Люси.

Томас откашлялся.

– Мне лично кажется, – заговорил он, – что многие люди пострадают, если ты расскажешь правду о том, что сегодня произошло. Мрачный темный дом, в котором занимались черной магией, и смертоносный механизм уничтожены. Я настоятельно рекомендую тебе ничего не говорить.

Мэтью в изумлении приподнял брови.