Книга Белоснежка и босс Громов, страница 47 – Ася Невеличка

— Согласна, — прохрипела я и тут же заорала, когда Руслан резко развернул меня обратно на стол, прижимая грудью к столешнице, задирая юбку и оголяя ягодицы. — Не сейчас! Ай! Подожди! Меня же босс ждет.

— А чего тянуть? — тяжело дыша, пропыхтел Руслан, отводя полоску трусиков и скользя пальцами между ног.

Я взвилась, перепугавшись, что все идет совсем не по плану, который я даже продумать не успела.

— Меня Громов ждет! — пискнула я, сжимая задницу так, что его пальцы застряли между ягодиц.

— Господи, куколка, с таким напором я кончу в два счета, Громов даже номер набрать не успеет.

И я услышала звук растягиваемой ширинки.

Сердце неистово заколотилось, я завизжала, дергаясь во все стороны, чтобы вырваться. Вопила во всю глотку:

— Отпусти меня, мудак! Я не согласна. Не согласна! Пусти!

Дверь распахнулась, в кабинет влетел Громов, не разбираясь в ситуации, в один шаг подскочил к сковывающему меня Кунину, развернул и выбросил руку вперед, смазывая хищное лицо Руслана в лепешку.

Вот теперь завопил он, хватаясь за сломанный нос, из которого фонтаном лилась кровь. Визг бабочки добавил драматичности, но она быстро сообразила вернуться за салфетками и кинуться на помощь боссу.

— Я думал, мы все решили в моем кабинете, — холодно проговорил Громов, обращаясь к Руслану. — Ты уволен.

— Что? — простонал Руслан. — Из-за этой шлюхи? Да она сама согласилась, легла на стол и задницу отклячила! Ты не видишь, что она специально нас подставляет?!

Громов отступил на шаг, то ли, чтобы еще раз не звиздануть Руслану и не убить его, то ли, чтобы посмотреть теперь на картину преступления.

— Я не… Это не я, — что происходит с моим голосом, когда нужно оправдаться?

Я глупо протягивала фотографии обнаженной меня Громову, как будто по ним он сразу сообразит, какой план я преследовала.

Он не сообразил. Я по лицу видела, как его начинают глодать сомнения:

— Он затащил Краснову в кабинет? — задал босс вопрос бабочке.

— Нет. Она пришла сама до Руслана Григорьевича.

Скула Громова дернулась.

— Да, пришла, — судорожно сглотнула и продолжила, — хотела найти улики. Вот.

Снова протянула фотографии Андрею.

— Улики, ага, — заговорил Руслан. — Я ее на понт взял, решил проверить. Она продажная, Андрюх, даже не торговалась. Говорю, буду шпилить тебя в задницу и все претензии сниму. Она сразу согласилась. Дальше ты видел.

У меня затряслись руки:

— Неправда! Андрей, это все он! Он уничтожил цветы, он уволил Иванну, он украл мои фотографии, чтобы везде их наклеить!

У Громово лицо потемнело, пока мы с Русланом лили помои друг на друга:

— Ты согласилась на его предложение?

— Я не… Д-да, но не…

— Иди в мой кабинет, — глухо отрезал босс.

— Андрей, пожалуйста? Я бы никогда не стала… с ним…

— А с другим стала? Уходи.

Не знаю, зачем Громов остался в кабинете Руслана, но я вышла, еле сдерживая слезы. Ведь если они додумаются посмотреть видео записи, то мое согласие услышат, а мысли нет. Андрей отказывается принимать объяснения.

Фигу я пойду в его кабинет. Спустилась на лифте вниз, прошла мимо удивленного Сергея, хотя чего он удивляется? Передернулась от холода и побежала в метро. Но у двери квартиры меня уже ждали.

Андрей с Гошей, виновато распинающийся, как так получилось с моими фотографиями. В квартиру Громова благоразумно не пустили. Безопасник стоял тут же, хмуро протягивая мне куртку.

— Что в моем распоряжении было непонятно? — прервал разговор Громов, стоило мне только показаться на лестничной площадке своего этажа. — Сергей, в машину ее.

Безопасник бесцеремонно развернул меня и сопроводил вниз, да самой машины, припаркованной с торца дома. То-то я ее и не увидела.

Через пять минут спустился Андрей. Со мной не разговаривал. Махнул рукой, и мы поехали к нему домой.

Там он тоже со мной не разговаривал, да мне и не до разговоров было, я впала в какой-то ступор, делай со мной что хочешь, где хочешь и как хочешь.

Я пошла к холодильнику и опустошила его на раз. Потом уснула на диване перед включенным мультиком. Потом ворчала, когда Андрей поднял на руки и перенес в спальню, но там опустил, накрыл одеялом и больше не трогал.

На следующий день я выбралась исключительно в туалет, поесть и снова залегла спать. Громов молча наблюдал за моим переходом в спячку. Не знаю, чем он днем занимался, но к вечеру растолкал меня и вытащил из одеяла.

— Поговорим?

— У тебя опять приступ? — буркнула я, ведь он всегда просит говорить, когда боль терпеть не может.

— Нет. Но я хочу разобраться с этим делом уже сегодня. Я всех выслушал, хочу узнать твою версию.

Я шмыгнула носом, обрадовавшись, что Громов готов меня послушать. Может и не поверит, но хоть выслушает. И с самого начала, с домогательств Руслана в лифте, с видеозаписи, со странного запаха в опрыскивателе, я рассказала боссу всё, вплоть до блефа отдаться Руслану, чтобы записать на диктофон его домогательства в противовес судебной претензии в унижении достоинства.

— Только я то думала, что успею подготовиться и запишу на телефон все, что он собирается со мной сделать, как он нас с Васей записал и сдал Иванне…

— А он нагнул, чтобы получить аванс?

Я обреченно кивнула. С этим Русланом никогда не знаешь, что выкинет.

— Фотореклама изъята из публикаций, Гоша постарался в ударных темпах заменить исходники, — проговорил босс.

— Я очень рада!

— Иванна на дни пропуска оформила отпуск и с завтрашнего дня возвращается на службу.

— Правда?!

— Она возвращается на работу, — подчеркнул Громов, — но в части налаживания отношений, это уж пусть Василий сам.

Я хмыкнула:

 — Он справится!

— С цветами… не знаю, что делать. Илья весь расклеенный ходит, не в состоянии взяться за работу.

— А могу я… воспользоваться своим положением?

Громов нахмурился:

— Каким?

— Ну, особым положением с тобой? — замялась я. — Если бы ты выделил деньги, я могла бы восстановить ему оранжерею.

Андрей застыл, разглядывая меня из-под опущенных век.

— Сначала свое положение восстанови, — хриплым голосом произнес он, а по моему телу потекло расплавленное золото, моментально лишая воли и желания сопротивляться.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Всё. Хочу, чтобы ни одной девственной дырки в твоем теле не осталось, — прорычал Андрей, обхватывая мои бедра горячими ладонями и подтягивая к себе.