Онлайн книга «Белоснежка и босс Громов»
|
— Убери, — простонала я, отталкивая ведро. Мужик только хмыкнул и вышел за дверь, за тряпкой, которую и бросил возле кровати со старым дырявым матрасом. На ней я и лежала, скрючившись от боли. — Телефон звонит. Возьми трубку. И это было к сожалению, не мне. — Да? — ответил на звонок второй. — А чего с ней делать? Закрыть можем. Ну ладно. По столу брякнул телефон, а я затаила дыхание. — Сказал, бросить девку здесь. Женишок ее пока не в деле. — И надолго? — спросил второй. — А хрен его знает. Эй, деваха. Вот вода, тут сушки. Ссышь-срешь в ведро, блевотину сама за собой убираешь. Ну всё, пошли. Через пять минут я осталась одна. Кое-как перевернулась проваленной сетчатой кровати, проверила карманы куртки и джинсов. Телефона, конечно же, не было. Обхватила себя руками и провалилась в сон. Второе пробуждение я добралась до стола, выпила сразу полбутылки и затолкала пару сушек. От слабости кружилась голова, счет времени потеряла, но по крайней мере тупая боль прошла. Я пролазила чулан, в котором меня закрыли вдоль и поперек. Окно над кроватью под самым потолком, забрано решеткой, ни подтянуться, ни высунуть голову. Я покричала, но никакой реакции снаружи не дождалась. Обследовала дверь, подергала ручку, и та сразу осталась у меня в руках. Обрадовалась, может дверь гнилая, смогу ее выломать?.. Но уже через пять минут обессиленная сползла по двери на пол. Ну хоть ручку смогу использовать как оружие в самообороне. Покрутив вентиль в углу над раковиной, обрадовалась, что из крана пошла вода, пусть мутная, но хоть какая-то, намочила тряпку и вытерла у кровати вонючую жижу. Вымыла грязные руки грязной водой, доела сушки и легла на кровать, замерзая в неотапливаемом помещении. На следующий день встать не смогла. Нос заложило, горло раздирало от боли, каждый вдох давался с трудом, выбивая мне легкие кашлем. И ужасно ломило каждую косточку в теле. Я с грустью посмотрела на воду, оставшуюся в бутылке и закрыла слезящиеся глаза. Сейчас еще немного полежу и схожу за бутылкой. * * * — Чего с ней? — Валяется. Не реагирует. — Зрачок посмотри. Я застонала и заворочалась, пытаясь увернуться от грубой руки, раздвигающей мне веки и направляющей луч света в до боли слезящийся глаз. — Эй, у нее температура кажется. И глаза красные. — Да-да, а еще она дохает так, что с улицы слышно. Оставь ее, один хрен кончать. И что-то от его слов мне так грустно стало, но сил на то, чтобы встать, отделать их дверной ручкой и сбежать, не было… Я еще не успела отключиться, поэтому услышала телефонный звонок мужиков со своим нанимателем. — Чего с ней делать? Она тут скоро копыта двинет. Может вывезти ее в лес, пока жива? Нет?.. Стой, это которому звонить? А! Женишок объявился… Громов! Ох, от одной мысли, что Андрей ищет меня, даже после того, как я отказала ему два раза, мне потеплело. — Да она не протянет до вашей сделки. У нее температура под сорок… Может мне ее к себе домой взять?.. Черт! Так приезжай сам и смотри! После отборного мата, я все же поняла, что им велено сохранить меня, пока Громов чего-то там для них не сделает. — Коли ей эту хрень. — Бля, не могу… Она загнется. — Босс сказал коли, если она его увидит — кранты всей операции. Сознание мутилось, мне чудилось, что они говорят о Громове. Скоро он приедет и заберет. Скорее бы. Мне так холодно… Я прижмусь к моему Андрею, обниму, дотянусь до горячих губ и согреюсь… — Сдохнет. Да и состояние у нее не то, чтобы кого-то разглядеть. — А хрен с ней, все равно кончать. — Я бы ее трахнул. — Дебил? — Ну, не такую, — смутился бандит, — а когда еще живенькая была… Красивая девка. — Понятно, что красивая. Боссы с некрасивыми так не нянькаются. — Да они и красивых меняют каждый день, — с сожалением заключил несостоявшийся насильник. — Ладно, пойду одеяло принесу и чай в термосе. Может отпоим. — И водки купи. С водкой точно отпоим. — Кстати! И разотрем. Точно. Сейчас все будет. В следующий раз я очнулась от шипящего голоса: — Какого хрена она в таком состоянии? — Так мы думали, на день ее заныкаем, ну крайний случай на два, и кокнем. — Не кокнем. Громов заглотил наживку, все идет по задуманному, — шипел заказчик. Я услышала шаги и прикрыла глаза, силясь в щель между век и ресниц рассмотреть этого подонка. У самой кровати он вляпался модным ботиночком в тряпку, на которую я мочилась, не в состоянии доползти до ведра. — Твою мать! — отчётливее произнес мужчина и вздернул брючину, чтобы не запачкать дорогие штаны. Он отошел, издали оценив мое состояние. — Дотяните ее еще на пару дней. Громов ложится под нож, и оттуда уже не встанет, а Кунин тоже неровно дышит по девчонке. Если не сможем прихлопнуть Руслана очередной девственницей, подсунем ему эту. У него есть к ней личные счеты. А потом я ее сам прикопаю, тварь. Меня бросили на кровать, как тряпичную куклу и все вышли из комнаты. Я пережила приступ кашля и свернулась в калачик под принесенным одеялом. Отключиться мешала какая-то мысль... Что меня убьют, когда стану не нужна? Страшно, но тревожило что-то другое… Что могут отдать меня Руслану? Да я сейчас обрадовалась ему, как самому близкому человеку! Что Андрея попытаются убить на операции? Я бы зарыдала, потому что внутри все обрывалось от боли и бессилия, но почему-то грела мысль, что если уж нам суждено умереть вместе, то там, на небесах, мы обязательно встретимся. И все равно что-то не давало отключиться. Что-то важное. Бандиты вернулись. — Разливай. Выпьем по стопарику, потом ее натрем. — В нее тоже влить надо, — согласился второй. А дальше начался какой-то ужас, когда два мужика стягивали с меня одежду в холодном помещении, лили водку и размазывали руками, похабно хватая за груди, задницу, залезая между ног. — Сочная, бля… — Нахрен только распаковали, — согласился второй. — Можем и присунуть, никто же не узнает. Я замерзала, сознание отключалось от ужаса предстоящего, но именно это меня и спасло. Очнулась, когда горло обожгла влитая водка. — Черт, не надо было раздевать. Сейчас хрен напялишь на нее эти шмотки. — Так не напяливай… Ага, очухалась. Слушай, давай завернем ее в одеяло и пусть в нем лежит. |