Книга Горький шоколад, страница 119 – Валентина Щиброва

— Какие люди к нам пожаловали! — услышала я Ромин голос. От его нескрываемой радости, я застенчиво улыбнулась. — Привет, Маруся! Присаживайся!

Рома развернулся на стуле ко мне. Его губа приобрела фиолетовый оттенок, отек немного сошел.

— Привет, Ром! — села на диван и поставила на колени свою поклажу. Тут же почувствовав на себе пристальный взгляд, я исподлобья посмотрела на впереди стоящую машину, но Саша уже отвернулся.

— Решила навестить работяг? Все ли у нас тихо — мирно? — Рома бросил взгляд на Сашу, но вряд ли тот что — то расслышал под грохотом музыки. — Что у тебя с лицом?

— Да так, — махнула я рукой. — Не парься. Я же кое — что обещала, вот и приехала.

И, открыв рюкзак, вытащила из него все, что прихватила с собой для них.

— Маруся! — не веря произнес Рома, откручивая крышку термоса. — О, супчик! Как вкусно пахнет!

От его мальчишеского поведения, я засмеялась. Его искренняя радость умиляла. Еще никто так не был счастлив от простого супа.

— Доставай тарелки, работяга, а то твои слюни сейчас потекут прямо в термос.

— Конечно! — Рома загремел посудой, доставая из ящика. — Ради такого аппетитного обеда готов на все!

— Прямо на все? — снова посмеялась я. Рома поднимал настроение.

— Проси, что хочешь женщина! — и тут же пригнул голову, с опаской посмотрев на Сашу, который не обращал на нас внимание. — У него в заднице не горит красная кнопка? Посмотри.

Я повернулась к Саше, с интересом рассматривая его задницу, которую он предоставил для лучшего обзора, когда наклонился ниже.

— Снова твои приколы, шутник? — посмотрела на Рому, глумившегося над позой Саши после своих слов.

— Ха — ха — ха, — Рома прикрыл рот рукой. — Сейчас точно доржусь. Санек в прескверном настроении, такой злой дядька. Ух! Страшно лишнего слова сказать.

— Не провоцируй его, Рома, — мое веселье снова сменялось грустью. — А то опять разбесится. Мы поссорились.

— В курсе, — Рома наблюдал, как я разливала суп по тарелкам, надеясь, что Саша тоже не откажется. — Сто пудов косяк его. Этот пенек по — другому не может. Мозги с утра ему вправляю, но тот пока ни в какую.

— Ну и отстань от него. Остынет.

— О, Маруся, походу сегодня у него были кошмары. Полночи гремел чем — то в квартире, я сам не выспался.

— Не я начала, — настроение снова портилось. — Не приставай к нему, ладно? Не хочу, чтобы тебе еще раз досталось.

— Пусть попробует! Больше терпеть не стану. Переживаешь? — довольно улыбнулся Рома, вдыхая пар, исходящий от бульона.

— Конечно, переживаю. Будешь зелень? — достала в пакете пучок укропа.

— Ага. Маруся, давай быстрее уже! Мой желудок скоро прилипнет к позвоночнику.

— Погоди, две минуты, — улыбнулась я. — Ром, слушай … извини, но … я скорей всего не попаду к тебе на день рождения.

С сожалением посмотрела на Рому, который от моих слов перестал суетиться.

— Почему? — серьезно спросил он.

— Мы с Сашей не разговариваем. Зачем тебе портить хороший праздник? Никакой разницы нет в том, что меня не будет, — усердно нарезала хлеб под внимательным взглядом Ромы. Ему неприятны мои слова.

— Маруся, ты меня убила! — откинулся на спинку стула. — Все, я обиделся! Бойкот! Не буду есть.

— Что? — опешила я. — Для кого я, блин, старалась?

— Потому что ты решила забить на меня.

— Рома, что ну что за чушь? — расстраивалась я.

— Ну а как еще? Ты не хочешь приезжать. Если проблема с транспортом, я приеду за тобой сам лично. Это мой день рождения. Мне плевать на ваши ссоры! Я — то тут причем?

— Ром, ты серьезно? — удивилась я. — Ты обиделся на меня?

— Ромыч, ты работать собираешься? Сам свалишь вечером, а я тут один буду вкалывать? — рявкнул Саша.

— У меня обеденный перерыв! — таким же тоном рявкнул Рома ему. Ну вот! Еще и Рома не в духе. Саша выругался.

— У меня нет подарка, — раздраженно сказала я Роме. Я, действительно, не знала, что подарить Роме. — Господи, Рома, ты знаешь меня совсем мало …

— Да пофиг на него!

— На кого? — его пренебрежительный тон сбил меня с толку.

— На твой подарок! Нашла к чему прикопаться.

— Я не могу так! Ты будешь есть? — спросила я. Рома промолчал, не понимая моей причины отказа. — Ну и ладно!

Сердито запихивала термос в рюкзак. Да пошли они все! За что на меня взъелся и Рома?

— Марусь, ладно, не кипишуй, — Рома встал, взяв меня за руку. — Не сердись. Погорячился.

— Рома! — повысила я голос. — Что не так? Я не хочу портить тебе праздник своим плохим настроением!

— Ромыч! — неожиданно звук убавился. Саша подошел к нам. — Не трогай ее.

Рома выпустил мою руку.

— Знаешь что, дружище! — ткнул пальцем в Сашу Рома. — Ты задолбал уже со своими дебильными закидонами!

— Тон сбавь! — сощурился Саша.

— Не сбавлю! Когда уже начнешь нормально относится к девушкам? Ты взгляни на нее! — кивнул Рома в мою сторону. — На ней лица нет. Хочешь, чтоб сбежала от тебя, как Даша?

— Рот закрой! Не лезь!

— Хватит быть толстолобым бараном! Ни одна еще девушка, которой ты действительно понравился, не пускала слезы! Что за паранойя у тебя? — наседал на него Рома. — Ты взрослый мужик! Строй свой жизнь, как хочешь. Что тебе мешает? Твое прошлое в семье? Это тупо, Саня!

— Рома, я тебе сейчас врежу, если не захлопнешь свою варежку! — Саша не спускал с него глаз. Я сильно нервничала. Из — за меня сейчас разругаются лучшие друзья.

— Ха — ха-ха, — Рома засмеялся ему в лицо. — На большее ты и не способен! Все решаешь кулаками. А я все жду, когда мой самый лучший друг начнет включать башку и наладит личную жизнь? Легче вмочить в морду, рассорится из — за фигни, уверен, что ваша ссора на пустом месте, и думать, что так и должно быть. А еще лучше думать, что все особи женского пола проститутки, а ты полное дерьмо. Зашебись, Сань? А как же? Ведь Саня недоумок, Саня отмороженный псих. Пусть об этом все знают и не лезут к нему! Ему так легче себя оправдать!

— Рома! — пригрозил Саша. — В последний раз говорю, закрой свой рот!

— А что ты меня затыкаешь? Кто ты такой, чтобы указывать мне?

— Я не верю, что мы сейчас ругаемся из — за бабы! — Саша передернул плечами.

— Не в ней дело. Мне надоело каждый раз талдычить об одном и том же, Санек! И уже столько, твою мать, лет жду, когда ты перестанешь рыть себе яму. Ты с каждым годом становишься жестче, агрессивнее. Иногда даже я не могу тебя понять. Наступит момент, когда ты не сможешь из нее выбраться и сдохнешь там, захлебываясь вонючей жижей. Этого хочешь? Учти, помогать не стану.