Онлайн книга «Стрела, монета, искра»
|
Затем Хармон описал дорогу от Дымной Дали к Солтауну, столкновение с сиром Вомаком, бегство от погони, добрался до встречи с корабельщиком и во всех деталях пересказал их цветистый спор о цене. На всякий случай поведал даже о том, как предлагал Предмет барону Деррилу – хотя об этом слуги барона знают и без него, но все же, пускай убедятся в его правдивости. Хармон окончил рассказ моментом, когда ночью к нему постучался Вихренок. Сложно поверить, что это было всего неделю назад… Жизнь тому назад – так будет вернее! Тучный мужчина выслушал его, потер ладони, заговорил: – Итак, Предмет достался тебе от графа Виттора Шейланда. Граф продает его затем, чтобы выплатить Ориджинам невестин выкуп. А к тебе обратился по совету своего кастеляна Гарольда. Так получается с твоих слов? – Да, добрый господин, так и получается. – Давеча моему товарищу ты сказал, дескать, леди Иона знает, что граф продает Священный Предмет. Верно? Хармон соврал об этом, но теперь побоялся отступиться. – Да, добрый господин. – Тогда выходит, если верить тебе, что герцог Ориджин – великий властитель Севера – отдал свою единственную дочь купеческому внуку, который к тому же распродает фамильное достояние. Правильно? – Добрый господин, я не говорил, что герцог Ориджин знает о продаже, я только сказал о леди Ионе. И граф не распродает достояние, а продает всего лишь один Предмет. – Да-аа? – тучный прищурил свои лукавые глазенки. – И откуда ты это знаешь? Хармон потер бороду. Она была грязной и слипшейся, словно кусок пакли. – Если так посудить, добрый господин, то вы правы – я не знаю. Мне просто так показалось. – Тогда вполне может быть, что граф Шейланд продает не один Предмет, а два или три? – Да, добрый господин. – А может быть и так, что дал тебе не один Предмет, а два? И первый ты уже продал негоцианту, а денежки припрятал? По спине Хармона пробежался озноб. – Нет, добрый господин, нет, верьте мне! Всего лишь один Предмет – Светлую Сферу, она теперь у вас! – С чего бы мне тебе верить? – Добрый господин, я диву давался, что граф мне и один-то Предмет поручил! Где уж говорить о двух! Кто я, чтобы возить за пазухой целых два Священных Предмета? – И верно, – дружелюбно согласился тучный, – ты – никто. – Да, добрый господин. – Скажи-ка мне вот что. Зачем графу Шейланду продавать святыню? – Я уже сказал, добрый господин. Он хочет заплатить Ориджинам выкуп за принцессу Севера. Видать, занял у кого-то перед свадьбой, а теперь пытается вернуть долг. – Да, ты это уже сказал. Но откуда ты это знаешь? Граф с тобой пооткровенничал? – Да, добрый господин. – Да? – То есть, нет! Я сам догадался и высказал, а граф подтвердил. – Стало быть, прямо в лицо графу высказал: не продаете ли вы святыню, чтобы за невесту расплатиться? А он тебе: да, дорогой, ты прав. Так было? – Да… нет, добрый господин, не совсем так. Тучный поджал губы и раздраженно встряхнул щеками. – Что-то частенько ты путаешься… Скучаешь по Молчаливому Джеку? – Нет, нет, нет, добрый господин! Прошу, верьте мне! Видите ли, разговор с графом – он вышел такой странный, полным полно было иносказаний, недомолвок, намеков. Сложно припомнить, кто именно сказал то или иное. Выходило так, что один намекнул, а второй догадался. – И кто же намекнул о причине продажи? – Я, добрый господин. – А граф? – Подтвердил мою догадку. – Стало быть, Виттор Шейланд продает Предмет, чтобы расплатиться за невесту. И позвал для этого дела Хармона-торговца. Толстяк повторил эту фразу уже, кажется, в третий раз и недоверчиво потеребил подбородок. – Добрый господин, – зачем-то сказал Хармон, – граф любит леди Иону. – Да? – Обожает. Пылинки сдувает. – Вот как!.. – Добрый господин, вы просто не видели леди Иону. Мужчина нацелил в нос Хармону пухлый указательный палец. – Ты мне голову не морочь этой лирической дрянью! Это бабе своей будешь рассказывать! Меня не заботит леди Иона. Я не сомневаюсь, что Ориджины взяли за нее громадный выкуп, и любовь тут ни при чем. Будь Иона хоть слепой, хромой и юродивой, она все равно потомок рода Агаты, дочь герцога и любимая сестра наследника! Заботит меня вовсе не она, а то, что графу Виттору – одному из богатейших людей Севера – пришлось продать святыню. А еще то, что для этой цели он привлек такую мелюзгу, как ты. Тюремщик будто устал, произнося столь длинную речь. Уронил подбородок на ладони и вяло буркнул: – Ну?.. Хармон понял, что от него требуют пояснений. – Добрый господин, что касается первого вопроса, то я ведь не знаю, как у графа обстоят дела с монетой. Вы правы, я слишком мелок, чтобы понимать в таких делах. – Угу… – Что же до того, почему он выбрал именно меня… Я так думаю, он не хотел доверяться кому-то из собственных вассалов, искал человека со стороны. – И почему же? – Чтобы слухи не расползлись по графству. Меня в Шейланде мало кто знает, стало быть, я мало кому смогу разболтать, даже если захочу. И еще… – Еще?.. – Я полагаю, – с горечью на языке процедил Хармон, – граф бы расстроился, если бы кто-то из верных ему рыцарей угодил в гости к Молчаливому Джеку. А Хармона-торговца ему не жаль. Толстяк хохотнул: – Граф отдал серповую фишку… А это похоже. Давай-ка, торговец, припомни что-то еще. Глядишь, и заработаешь вторую миску каши. – Гобарт-Синталь… – начал Хармон, но тучный сразу же перебил его: – Чхать на корабельщика. Этот к делу не относится. Ты мне вот что скажи. Северная Принцесса – она таки знала о Предмете или не знала? – Она, добрый господин, – осторожно ответил торговец, – ничем не показывала, что знает. – Но ты все-таки решил, что она знает? – Мне не верится, добрый господин, что у графа есть от нее какие-нибудь тайны. – Хм. Тут толстяк поднялся, обошел стол. Остановившись за спиной у Хармона, положил ему на плечи тяжелые ладони. – А не может ли быть так, что это не Шейланд, а Ориджины продают Предмет? А граф лишь им пособничает? – Я… я… не знаю, добрый господин. – Да светлый день, что ты не знаешь! А как думаешь? – Думаю… думаю, это вряд ли, добрый господин. |