Онлайн книга «Кукла на троне»
|
– Она никуда не пойдет. Я вместо нее. Колдун уставился на Нея: – Это как? Светлая Агата выбрала Чару. Ты же не станешь спорить с Праматерью! – Чара не пойдет в разведку… с этим. – Почему? – спросила Чара. – Почему? – спросил Колдун. – Я ему не доверяю. – Ты имеешь право не доверять кому угодно, – согласился Колдун. – А я имею право ссать толстой струей на твое недоверие. Те, кого я выбрал, пойдут или в разведку, или на Звезду. – Меня прельщает первый вариант, – сказал Новичок. – И меня, – сказала Чара. Ней глубоко вздохнул, раздувая ноздри, мотнул головой – и сел на место. – Ладно, лысый хвост. Пусть будет так. Лаксетт торчал на холме, островерхий и многозубый, как гребень. В отличие от прочих городов, где побывал отряд, Лаксетт целиком опоясывала внушительная стена, усыпанная башнями. Выше городских стен краснела цитадель, на шпилях которой белели лоскуты флагов. Дорога шла от леса вниз, а после снова вверх – к городским воротам. До них оставалось меньше мили. Солнце клонилось к горизонту, размазывало по дороге длиннющие тени двух всадников, заливало багрянцем громаду цитадели. Чара спросила Новичка, с обычной неловкостью пытаясь завязать разговор: – Почему он красный, этот замок? – Мы в герцогстве Альмера, миледи. Оно недаром прозвано Красной Землей: излюбленный материал здешних зодчих – кирпич из красной глины. – Значит, замок – из кирпича? – В Альмере и Короне такие часто встречаются. – Постой, откуда вообще замок? Мы брали банки только в вольных городах. Теперь уже нет? – Некоторые вольные города располагают замками, оставшимися от прежних лордов. Но в случае с Лаксеттом миледи права: этим городом владеет феодал. Наш Колдун поступил мудро: изменил тактику выбора целей, чтобы запутать возможных преследователей. – Угу… Чара мучительно не находила, что сказать еще. Рядом с Новичком будто язык отнимался: его слова звучали как-то… исчерпывающе, вот как. К ним ни прибавить, ни отнять. Но он, как на зло, искоса глядел на нее и словно ждал ответа. Никогда прежде Чара не думала, что разговор может представлять столько трудностей. Вдруг на ум пришел вопрос, который давно хотелось задать: – Новичок, почему ты все время говоришь мне «вы»? – Это знак уважения. В центральных землях на «ты» обращаются к самым близким, либо к тем, кого не уважают. – Я уважаю тебя! – воскликнула Чара. – Знаю, – кивнул Новичок. – А Колдуна? Она придержала коня. – Ты это о чем? – Вы говорили, что не можете уйти от него. Я спрашиваю: почему? Какая веревка держит? – Много хочешь знать! – возмутилась Чара. – Верно, много, – не моргнул глазом Новичок. – Собственно, миледи, я желаю знать о вас все. – И думаешь, я тебе отвечу? – Думаю, вы не купите половину коня. Чара умолкла от удивления. Новичок сказал: – Доверие, как и лошадь, продается только целиком. Нельзя доверять наполовину. Она вперила в него взгляд: – Решил, что я тебе доверяю?! Ты чужеземец, и я знаю тебя всего пять дней! – Вы поверили мне с первой минуты в доме лекаря. Так верьте до конца – либо не верьте вовсе. Есть люди, склонные лгать самим себе. Есть люди, готовые свернуть с половины пути. Чара никогда не входила в их число. – Мы с Неймиром были с разведкой в Мелоранже. Принц Гектор Шиммерийский поймал нас и приказал казнить. Колдун спас. Так мы ему задолжали. – Выходит, вы должны ему жизнь? – Да. – Если однажды спасете его, то будете в расчете? – Да. – Благодарю, миледи. Он умолк с задумчивым видом. – Какого хвоста?! – вот теперь Чара действительно разозлилась. – Запомни: я не люблю тех, кто темнит! Хочешь быть моим другом – выкладывай, что имеешь на уме! – Вы правы, миледи, я хочу видеть вас своим другом. А ум мой занят тем фактом, что мы с вами… – он бросил взгляд на город, до ворот оставалась четверть мили, – …едем в ловушку. – Дух Червя!.. В какую еще ловушку? – Я кое-что слышал о бароне Лаксетте, здешнем лорде. Имеется у него премилая страстишка: вешать людей. Под это действо отводится лучшая площадь, строится роскошный эшефот, воздвигаются зрительские трибуны. В полдень трубят фанфары, бьют барабаны, милорд Лаксетт занимает почетное место и собственной рукою дает отмашку. Он заключает с вассалами пари о том, как долго будет дергаться казнимый, и сломается ли его шея. Говорят, ставки барона всегда выигрывают – ему довольно одного взгляда на человека, чтобы понять, насколько крепки шейные позвонки. Что доказывает, миледи, давнюю истину: опыт – великая сила. – Но он же не повесит нас просто так. – Конечно, нет. Барон уважает законы: сперва ждет какого-нибудь преступления, потом хватает кого-нибудь, годного в подозреваемые, и лишь тогда затевает действо. Поскольку собственные жители платят ему налоги, а приезжие – нет, то предпочтение отдается приезжим. Заведен такой порядок: всякому, кто вступает в город, на руке делается чернильная пометка – дата въезда. А когда выезжаешь, стражники сверяют пометку со списком последних преступлений. Если во время твоего присутствия в Лаксетте совершено злодеяние, ты попадаешь в каземат и шагу не ступишь, пока не докажешь невиновность. – Выходит, Колдун выбрал скверный город для грабежа. – В этом – самая соль моей мысли. – Почему сразу не сказал Колдуну? Новичок глянул на Чару с лукавым огоньком: – Я хочу воплотить одну задумку. И вы, миледи, мне поможете. * * * Новичок вернулся в лагерь спустя пару часов. Один, без Чары. В ответ на общее недоумение сказал: – Лаксетт – скверный город для грабежа. Здешний лорд обожает вешать людей, причем предпочитает приезжих. В полдень воздвигают эшефот… Он повторил всю историю и показал руку. На запястье темнели чернильные цифры. – Видите: нынешняя дата повторена дважды – в час въезда и выезда. Если бы в означенном промежутке времени в городе случилось преступление, меня бы задержали до прояснения ситуации. Шаваны ворчливо зашептались. Ней спросил: – Где Чара? – Она осталась в городе, чтобы довести разведку до конца. – А почему ты вернулся? – Предупредить вас об опасности. Если бы я остался на ночь, а ночью в городе кого-нибудь убили, то нас с Чарой задержали бы до конца следствия, а вы остались в неведении. |