Книга Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере, страница 44 – Салма Кальк

Голос Лодовико:

— Видишь — вон, прямо во дворе, под фонарем — чего он тут стоит?

— А ты знаешь его? — голос Карло.

— И ты мог бы знать — он участвовал в нашем с Элоизой похищении, — это Себастьен.

— Наверное, все еще ищут свой хвост, — Элоиза очень хорошо представляет, как Карло пожимает плечами.

— И долго он будет тут торчать? — Лодовико недоволен.

— Да сколько бы ни торчал, — похоже, Себастьен что-то решил. — Берто и Франко ладно, а вот наши рожи светить перед этими людьми не следует — мою, твою, Элоизину, Карло тоже в доле, потому как они нас видели и узнают, если не совсем безголовые.

— Спасибо на добром слове, монсеньор, — Элоизин язык в последнее время как помело, сам болтается и невесть что говорит.

— Прошу прощения, госпожа де Шатийон, — он несколько повышает голос, чтобы его было лучше слышно. — Это я по доброте душевной посчитал вас, как своего офицера. У вас, безусловно, лицо.

— У донны Элы, значит, лицо, а у меня рожа? — вопит Карло.

— Элоиза — прекрасная дама, пострадавшая за правое дело. А ты — нет, — Себастьен говорит, как режет.

Лодовико хохочет.

— Может, ты тоже хочешь быть прекрасной дамой?

Дальше раздается грохот, наверное, кто-то кого-то чем-то стукнул.

— В общем, так: до утра остаемся здесь, — командует Себастьен. — Сейчас ужинать, потом спать.

— Раз никуда не едем, так и пить можно, что ли, — Франко радостно извлекает две бутылки вина и коньяк.

— А тебе только бы пить, — сварливо отвечает Карло.

Элоиза дремлет.

* 40 *

К ужину ее разбудили… а лучше бы вовсе не трогали. Хотя даже короткий сон пошел на пользу — вроде и не так уже болели коленки, захотелось есть — обед-то был ой как давно, так что всё к лучшему.

После ужина она попробовала встать и дойти до ванной. Выбросила многострадальные чулки, позвонила Анне, чтобы приготовила ей одежды и отправила с кем-нибудь к утру, раз уж ночью они тут тихо сидят и не отсвечивают и раз уж так случилось, что она без туфель и чулок, зато с разбитыми коленями. Так, если спать — жакет снять, шарфик снять, юбку по-хорошему тоже бы снять, она, конечно, не пострадала, но это не повод в ней валяться. Ладно, будет видно. Еще она сняла из-под блузки бюстгальтер, разобрала прическу, заплела свободную косу и уложила ее высоко на затылке, чтобы удобнее было спать.

Ещё можно посмотреть, есть ли с собой её вечерние постоянные лекарства. Она заглянула в таблетницу, которая всегда в кармане жакета, но там оказалось далеко не всё необходимое. Что ж, хотя бы обезболивающих-то надо съесть, а там видно будет.

Что, хотела приключений? Вот тогда будь готова падать на гравий в темноте и потом спать, где ночь застала. Или уже иди и работай только аналитиком, сиди в уютном офисе, а ночуй в своей кроватке. Третьего не дано.

Вышла, огляделась. Верхний свет выключили, диван разложили. Он оказался какой-то огромный, и спать на нем предлагалось не вдоль, а поперек. На нём уже спал Берто, тут же ворочался под спальником Франко, и еще две трети оставались свободными.

Элоиза положила жакет и сумку на стул, а потом выглянула в соседнюю комнату. Там Себастьен и Лодовико сидели за двумя компьютерами и убивали каких-то тварей, а Карло давал ценные советы. Минуты через две сражение закончилось, Лодовико плеснул Себастьену из фляжки в стакан, они чокнулись и выпили.

— Элоиза, вы собираетесь спать? — Себастьен поставил стакан на стол и подошел к ней.

— Да, я думаю, это лучшее, что я сейчас могу сделать.

Он прошел мимо неё в комнату, извлек из стенного шкафа несколько подушек и спальник и положил на диван.

— Тогда вейте гнездо, а мы еще посидим.

Вить гнездо оказалось как-то непросто — диван был кожаный, с него все съезжало. Тем более что она мостилась с краю. Но места хватало — между ней и спящими оставалось еще метра два. Она сняла юбку, завернулась в спальник и попробовала уснуть.

* 41 *

Но сон не шел. За дверью негромко смеялись, потом Карло пришел, добыл спальник и улегся прямо на ковре у стены. И вскоре засопел.

Элоиза лежала и думала — а может быть, ей тоже нужно было лечь на ковре у стены? Нет, там жестко, спать на жестком не даст спина. Куда ни кинь — всюду клин, как говорит Линни. Да еще и как-то холодно, ноги холодные, руки холодные, никак не получается согреться.

Потом в какой-то момент ей пришла в голову светлая мысль, она встала, взяла со стула тот самый плед, на котором они сидели в кустах, расстелила его на диване, затолкала края куда смогла, чтоб зафиксировать, и потом уже легла сверху. Уткнулась носом в подушку и укрылась спальником. Это помогло — она начала дремать. Мысли по-прежнему крутились в голове, мутные сны сменяли друг друга, но это было лучше, чем лежать и таращиться в кожаный диванный подлокотник.

Она снова проснулась от того, что на ее плечи бесцеремонно легла рука. Первым побуждением было — развернуться и с размаху да прямо в глаз, но потом мозг проснулся, понял, что нужного сосредоточения не получится, и опознал гостя. Себастьен, ясное дело. Подушку принес еще одну, а под спальник забрался к ней. И на плед. Он что, совсем раздет? Она повернулась и недовольно на него взглянула. Нет, не совсем, в трусах, меланхолично отметило сознание.

— Простите, Элоиза, я вовсе не хотел вас будить, — вид покаянный, и вправду не хотел, хотел пристроиться рядом и спать.

— Значит, не нужно было меня трогать, — отрезала она.

— Извините, — а говорит тихо-тихо, впрочем, в комнате, где еще трое, иначе нельзя.

— Извинения приняты, я сплю дальше, — она повернулась к нему спиной и закрыла глаза.

Но сказать оказалось легче, чем сделать. Сон не шел снова, каждое шевеление ногами тут же напоминало о содранных коленках, и в довершение всего опять стало холодно. Она пыталась то сжаться в комок, то, наоборот, расслабиться, но ничего не помогало, более того, еще и дрожать начала.

— Элоиза, мне кажется, что вы как-то очень не в порядке, — он никуда не делся, и по-прежнему хотел совать нос в ее дела.

— Ну да, и что? — она не хотела грубить, у нее выходило само.

— Двигайтесь, будем греться. Ну хоть просто рядом ложитесь, что ли. Мне-то не холодно, да еще вы с этим пледом хорошо придумали.

— Извините, я… несколько не в себе.

— Я заметил, — улыбнулся он. — Ничего страшного, это нормально. Скажите, а почему вы себе колени не полечите? Вы же как-то прикладываете пальцы, и все становится хорошо?

— Не могу, — скривилась она.

Не объяснять же ему все тонкости и подробности!

— Если бы от меня был толк, я бы попробовал, — он дотянулся и положил ладонь на ближайшее колено, то есть на повязку, подержал с полминуты. — Давайте я вас хотя бы согрею, если разбудил, должен же я помочь моему ценному сотруднику?