Онлайн книга «Не рычите, маэстро, или счастье для Льва»
|
- Я горжусь тобой, бро! – сообщил ему тенор, припрятывая деньги. - Да иди ты! Работаем! - Ура! - Никогда не думала, что так порадуюсь, услышав «В лесу родилась елочка». - А вот мы ее как-то не часто пели, - пожал плечами Артур. – Не, на Новый год – само собой. Но в пределах разумного. - Это потому что ты, - Олеся говорила с видом человека, раскрывающего государственную тайну, - Снегурочкой не был. - Вот Бог миловал, - теноры скривились синхронно. - Ага! А вот была бы у вас к вашим вокальным данным еще и коса по пояс, так не отвертелись. И кокошник из картонки на резинке, что все время падает на лоб. Бухой в умат дед Мороз, который слов не знает. По-моему, из всегда по такому принципу и выбирали! Это дебильное: «Снегурочкааааа!» - Олесь, - Лева рассмеялся, - ты, по-моему, роскошный анти-пиар песне сообразила. Даже мне ее петь расхотелось. Хотя она в заказе стоит. И люди жаждут. - Жаждут – так работайте. Вы сможете. Хотя… Олеся с сомнением оглядела и рояль, и четырех музыкантов, что имели консерваторское образование. И проговорила: - Вообще, для аутентичности, ее надо петь под баян. Все остальное – не то! - У тебя было тяжелое детство, - с ликованием возопил Артур. И пошел раздавать всем нотные листы с прописанными партиями. Песню сбили быстро. Несмотря на все Левины изыски, который решил, что из хороводной песни вполне можно слепить блюз. Куплетов было много, досталось всем попеть и соло, и дуэтами, и на четыре голоса. - И много-много радости детишкам принеслаааааа! – закончили музыканты. Как только допели, Лева снова стал мрачен. После того, как они прогнали свои песнопения еще и еще, Олеся подошла к нему и тихо сказала: - Хочешь видеть ребенка – отправляйся. И увидь. Заодно и разберешься, что там с роялем оказалось не так. … - Вот стоит только уехать на симпозиум, как дома становится настолько интересно! Антонина Георгиевна прислушалась к звукам музыки, которая вольно и властно разливалась по дому. Джесс подняла голову, только решила гавкнуть, чтобы поддержать госпожу профессора, но покосилась на хозяйку, что была все время не в духе. И уронила голову на лапы. Ну этих людей с их непонятными заморочками. - Бабуля! - Что? Такие страсти! Такие. Ну, просто книгу пиши. Желательно, что-нибудь приближенное к классике. К Шекспиру, например. А не к тому безобразию, что написала ты. Благодарю. Госпожа профессор с царственным поклоном головы приняла бокал. Потому как она с Ириной пили джин с тоником. Ну, чем же двум дамам лечить истерзанные нервы в разгромленной квартире? Антонина Георгиевна сделала глоток и глубокомысленно заметила: - Любопытно, если б я уехала недели на две, чтобы еще случилось? Ирина только рукой махнула. - Может быть, этот… Лев, - и столько ядовитой иронии в голосе, - приехал бы к тебе, в Петербург, нашел бы нормальную работу. Хоть преподавателем в музыкальной школе… Ирина как раз сделала жадный глоток – а по-другому слушать бабушку не было никакой возможности, как и смотреть на перегороженный ее вещами коридор… Но услышав про Льва в роли учителя музыкальной школы и – главное, представив себе это. Поперхнулась. Да так, что слезы из глаз брызнули. - Почему в музыкальной? – просипела она. - Ну, не в консерватории же. После его работы на эстраде. Она посмотрела на бабушку внимательно. Вот по госпоже профессору никогда не было понятно: шутить она, глумится или говорит серьезно. - И вообще, может быть ты даже успела выйти замуж. - Ба-буш-ка. - Что бабушка! «И снилось платье белое, когда цвели садыыыы», - вдруг запела она чистым, сильным звучным голосом. - Какое платье белое, какие сады – снег кругом. И вообще, - Ирина залпом допила свой джин и поднялась намешать еще. – Я ему все высказала, так что… - Высказала – вот и хорошо. Тоже надо. Только, можно совет опытной женщины, что ценно, еще не вышедшей окончательно из ума. - Хочу, - обреченно проговорила Ира. - Не стоит делать из каждой вашей размолвки пародию на греческие трагедии. Отнесись к этому… Так как должно́. - Это как же? - Без излишнего драматизма. Ты – старый холостяк с непростым характером. Лев этот – так вообще чудовище. Тоже без особого опыта длительных отношений. Ну, по крайней мере он никогда ни под кого в отношениях не подстраивался – это точно. Да и ты подобным никогда не страдала. - Бабушка, - Ирина поставила перед опытной женщиной бокал, с удовлетворением отмечая, что в голове приятно зашумело. И напряжение этих последних ненормальных дней, ее какая-то сюрреалистическая ярости… как-то уходят. – Он – не чудовище. - Ты его уже защищаешь. - Нет. Просто он звезда. - Хорошо. Чудовищная звезда. Или звездатое… - Ба!!! - А что, - Антонина Георгиевна строго посмотрела на внучку, словно читала лекцию по употреблению суффиксов прилагательных. – Хорошее слово. Выразительное. Вы оба – два человека, привыкших, что все будет по-вашему. И только так. Любое отклонение от вашего удобства, ваших решений, вашего желания – это же невозможно. Просто немыслимо. И договариваться вам…. Ууууу. Она только рукой махнула. Женщины снова прислушались к звукам концертного рояля, который захватил и подчинил себе весь их дом. - А я, кстати, до появления этого… инструмента, - скривилась госпожа профессор, - искренне считала нашу квартиру большой. Просто огромной. Не хрущевка все-таки. Старый фонд. Четыре комнаты, одну из которых мы объединили с кухней. Коридор – хоть на самокате катайся. - И поэтому туда поместилась вся мебель из моей бывшей комнаты, - рассмеялась Ирина. - Слушай, а что мы с ней будем делать? - В теории – надо наводить порядок. Саше – переезжать ко мне. Осталось придумать, как что поставить, что поместиться около рояля. - Может, матрасик постелем ребенку на полу, под инструментом? - Или положим спать на рояль. - Ну, - Антонина Георгиевна с насмешкой посмотрела на внучку. – На инструмент, без матрасика, но в чем-то шелковом, таком… развратном… надо бы тебя. Пара снимков – я смогу. И отправить с благодарностью за рояль по известному тебе теперь телефону. Пусть мужчина порадуется, что угодил. Хорошо, что Ирина не стала делать глоток, по прищуру любимой родственницы догадавшись, что она сейчас скажет что-нибудь эдакое. И не ошиблась. - И вообще – ты почему не распорядилась, чтобы эту громадину на кухне не разместили. Вполне бы поместилось. Здесь у нас тридцать шесть метров. И если выкинуть диван и тот шкаф, то… |