Книга С первого взгляда, страница 64 – Николас Спаркс

Джереми не грустил. Он радовался, что стал таким, как теперь, — в том числе отцом. Лекси была права — любовь наполнила его жизнь смыслом. По утрам Джереми всегда с нетерпением ждал той минуты, когда Клэр спустится из детской на кухню, где он читал газету и пил кофе. Пижама на ней обычно сидела криво — один рукав задран, штанины перекручены, темные волосы взлохмачены. В ярком кухонном свете девочка останавливалась, жмурилась и терла глаза.

— Привет, папа, — говорила она чуть слышно.

— Привет, детка, — отвечал Джереми.

Клэр обнимала его, и он брал дочь на руки — она клала голову ему на плечо, ее крошечные ручки обхватывали Джереми за шею.

— Я тебя так люблю, — говорил он, чувствуя, как дви-гается ее грудка в такт дыханию.

— Я тебя тоже, папа.

В такие минуты Джереми страшно жалел, что она не знает матери.

Пора.

Джереми оделся, прихватил с собой куртку, шапку и перчатки Клэр и вошел в спальню. Он коснулся спины девочки и ощутил, как быстро колотится ее сердце.

— Клэр, детка, — прошептал Джереми. — Просыпайся.

Он легонько потряс ее, и она перекатила голову с боку на бок.

— Просыпайся, крошка, — повторил Джереми, осторожно взял дочь на руки и подивился тому, какая она легкая. Пройдет всего несколько лет, и он уже не сможет этого сделать.

Она тихонько застонала и шепнула:

— Папа…

Джереми улыбнулся и подумал, что Клэр — самая красивая девочка на свете.

— Пора ехать.

С закрытыми глазами она отозвалась:

— Ладно, папа.

Он усадил ее на кровать, надел резиновые сапожки, набросил на плечи, поверх пижамы, куртку, натянул перчатки, шапку и снова поднял дочь на руки.

— Папа.

— Что?

Малышка зевнула.

— Куда мы идем?

— Немного прокатимся, — сказал Джереми, неся ее через гостиную. Устроив девочку поудобнее, он похлопал себя по карманам в поисках ключей.

— На машине?

— Да. На машине.

Клэр огляделась с выражением младенческого замешательства, которое Джереми обожал, и повернулась к окну.

— Темно, — заметила девочка.

— Да, — подтвердил Джереми. — И туман.

На улице было холодно и сыро, отрезок дороги, который проходил мимо дома, выглядел так, будто его окутало облако. Ни луны, ни звезд на небе, словно исчез сам космос. Джереми достал ключи и посадил Клэр в детское креслице.

— Страшно, — пожаловалась она. — Как в «Скуби-Ду».

— Немножко есть, — согласился он, застегивая ремень безопасности. — Но с нами все будет в порядке.

— Знаю, — отозвалась Клэр.

— Я тебя люблю, — добавил Джереми. — Ты знаешь, как сильно я тебя люблю?

Она театрально закатила глаза.

— Твоя любовь глубже моря и выше луны.

— Да.

— Холодно, — сказала Клэр.

— Я включу обогреватель, как только мы поедем.

— Мы едем к бабушке?

— Нет. Бабушка спит. Мы едем в другое место.

За окнами машины мелькали тихие улицы Бун-Крика, город спал. Не считая фонарей на крылечках, в домах света небыло. Джереми медленно, осторожно вел машину меж Покрытых туманом холмов.

Остановившись у кладбища Седар-Крик, он достал из бардочка фонарик, извлек Клэр из креслица и пошел к воротам, крепко держа дочь за руку.

Джереми взглянул на часы и заметил, что уже почти полночь. Он знал, что у него есть несколько минут. Клэр держала фонарик; шагая рядом с ней, он слышал шуршание листвы под ногами. Из-за тумана вокруг ничего не было видно, но Клэр сразу поняла, где они находятся.

— Мы идем к маме? — спросила она. — Ты забыл купить цветы.

Раньше, когда они приезжали сюда, Джереми всегда приносил цветы. Лекси похоронили рядом с ее родителями. Потребовалось специальное разрешение, но мэр Геркин добился этого по просьбе Дорис и Джереми. Джереми помолчал.

— Ты сама все увидишь, — сказал он.

— Что мы здесь будем делать?

Джереми сжал ее руку и повторил:

— Увидишь.

Несколько шагов они прошли молча.

— Можно я посмотрю, цветы еще там?

Джереми улыбнулся, обрадованный тем, что Клэр не испугалась, оказавшись здесь посреди ночи.

— Конечно, детка.

Со дня похорон Джереми бывал на кладбище по крайней мере раз в две недели, обычно вместе с дочерью. Именно здесь Клэр узнала многое о своей матери. Отец рассказал ей о поездках на вершину Райкерс-Хилл и о том, что именно там он влюбился. Он объяснил девочке, что переехал сюда, поскольку не мог вообразить себе жизни без Лекси. Он говорил, пытаясь сохранить жену живой в своей памяти, и сомневался, что Клэр слушает. Но хотя ей еще не исполнилось пяти, дочка могла пересказать его истории так, как будто была всему свидетелем. В последний раз, когда они приезжали сюда — вскоре после Дня благодарения, — она слушала тихо и держалась очень серьезно.

— Жаль, что она умерла, — сказала Клэр, когда они шли к машине. Впоследствии Джереми гадал, не связано ли это каким-то образом с ее кошмарами, которые начались месяц спустя.

Шагая сквозь морозную сырую ночь, они наконец добрались до могил. Клэр осветила их фонариком. Джереми увидел имена Джеймса и Клэр, а рядом — имя Лекси Марш и цветы, которые они положили на могилу в канун Рождества.

Отведя Клэр туда, где они с женой впервые увидели огни, он сел и устроил дочь у себя на коленях. Джереми вспоминал то, что Лекси рассказала ему о своих родителях и о кошмарах, которые мучили ее в детстве. Клэр, догадавшись, что вот-вот произойдет нечто необычное, не двигалась.

Клэр была истинной дочерью Лекси — в большей мере, чем он подозревал: когда на небе вспыхнули огни, Джереми ощутил, как дочь прижалась к нему. Клэр, которую прабабушка убедила в существовании призраков, словно зачарованная смотрела на разворачивающееся перед ней действо. Это было всего лишь ощущение, но Джереми, держа малышку в объятиях, вдруг понял, что кошмаров больше не будет. Сегодня они закончатся, и Клэр сможет спать спокойно. Он не знал, как это объяснить, но в последние несколько лет Джереми убедился, что у науки есть ответы далеко не на все вопросы.

Огни, как всегда, были настоящим чудом, они вспыхивалии угасали. Джереми поймал себя на том, что любуется ими вместе с дочерью. Сегодня отблески как будто задержались на небе чуть дольше обычного, и в ярком свете он видел благоговейное выражение на лице девочки.

— Это мама? — наконец спросила она. Ее голосок шелестел не сильнее ветра в листве.