Онлайн книга «Ида Премудрая»
|
Перевела взгляд на часы. Уже вечер. Группы на сегодня закончились. Я вышла в холл к администратору. Но девушка, вопреки нашему обычаю не выключила звук телевизора, а наоборот — увидев меня, побледнела и сделала громче. — Смотрите, — кивнула она на экран. — … встречал Кирилл Галицкий. Бизнесмен и советник президента по экономическому развитию Курильских островов и Сахалина ратует за доверительные отношения с Японией. И наш специальный корреспондент… — Яна? Яна, вы на связи? Слышите нас? — Да-да! Добрый день, дорогие зрители! Эта самая Яна аж захлебывалась, стараясь как можно скорее все рассказать. Так вот кто ты такой… Кирилл Галицкий. На экране — холодный, отстраненный человек. Безупречно сидит костюм. Часы. Вот дались мне эти часы… «Советник президента по экономическому развитию» был совершенно не похож на мужчину, который ворвался в мою жизнь умопомрачительным поцелуем. — Господин Галицкий не только ратует за улучшение русско-японских отношений. Кроме того, он курирует подготовку недели русско-японской дружбы, которая пройдет уже осенью. Но мы выяснили, что его связывают со страной Восходящего солнца не только деловые отношения — в Москву вместе с делегацией японских бизнесменов прибыла дочь японского миллиардера, невеста господина Галицкого. Кто знает? Возможно, неделя русско-японской дружбы завершится не только… Дальше я не слышала. Все мысли перемешались, я перестала распознавать звуки. Мир вокруг стал глухим. Серым. Мертвым… Вот тебе и мужчина мечты, с невестой в придачу… Пел в душе. На странном, мяукающем языке. Это японский, Ида. Не эльфийский. Эльфы бывают в романах, которые иногда читает Васька. Какая глупость… когда ж тебя жизнь научит? Мужчины… Переспать здоровья для. В гостинице. После ужина… Как вариант — через несколько лет использовать как донора спермы. Только хорошо отобрать, качественно… и все. Больше ни на что эти кобели, козлы, бараны и желтые суслики не годятся! Только так и можно жить. Только так и нужно жить. Понимать природу и не пытаться разглядеть за зверьками строго выстроенной и выстраданной на личном опыте классификации человека… Чтобы не было больно. Никогда. Больше. Не было. Больно. Я пыталась вдохнуть. Но не могла. Воздуха не было. Невеста… вот что за глупость. Что за пошлость. Ну почему нельзя было сказать: «Ида. Просто секс. Ничего личного». МОЖЕТ, я бы согласилась. Может — нет. Но это было бы честно. Почему они все считают, что женщина не имеет право на выбор? За что? — Как же так, Ида Викторовна… Девчонка расстроилась — вон, глаза на мокром месте. А ты думала, солнышко — в сказку попала? А ведь… я тоже. Так думала. Дура. Я отказалась от предложенной воды. Ушла, даже не переодевшись. Я обязательно побуду красоткой в маленьком черном платье. Но не сегодня. Не сегодня. Долго сидела в машине, уставившись в одну точку. Шел дождь и ничего не было видно… но откуда дождь на крытой парковке. Она же крытая… Значит, не дождь? А ведь в моей жизни уже было нечто похожее. И когда ж я, наступая на грабли, каску надевать буду… Советы у меня раздавать получается куда лучше… Даже чужое счастье устроить получилось. А вот сама… Думала — премия, а оказалось — отрезвляющий ледяной душ. Очнись, Идочка! Что ж… Спасибо и на этом. Судьбу надо благодарить за все… Почему-то вспомнила первый курс. Об этой истории не знал никто. Даже Василиса. Я — молодая и, как считала тогда, страшно умная. Раскованная, прекрасная, красивая. Он старше. И… любовь, чтоб ее. Я ничего не видела вокруг — ни мира, ни людей, не себя. А потом… Потом ко мне пришла его жена с требованием прекратить преследования уважаемого человека. — У вас же еще впереди, милочка, — сказала. Помню ее лицо, голос, интонации — как будто это было вчера. Не зло, не агрессивно. Скорее — снисходительно-привычно. Очередные шалости супруга. Влажная уборка дома по четвергам… – На чужом несчастье счастья не построить, поймите. Это было жутко. Но я очнулась. И потом… никого не подпускала. Потому что секс — это одно. Лес знаю — волков не боюсь. Эдакая продвинутая Красная Шапочка… А сейчас… сейчас Красной Шапочке хотелось выть. Волком выть! — Ида Викторовна, — в окно негромко постучали. Я даже не вздрогнула. Вот что стресс делает… а ведь днем еще тряслась. — Ида Викторовна… с вами все в порядке? — Со мной? Все. В порядке. А в чем дело? — Кирилл Андреевич распорядился отвезти вас в гостиницу и передать, что задерживается. — Я не поеду. Охранники или личные помощники (кто там полагается советнику президента по делам Дальнего востока?) переглянулись. Видимо, мысль о том, что кто-то может не выполнять распоряжения босса, показалась им диковатой. — Но… — начал один. — Давайте я отвезу вас домой, — перебил его второй. Я кивнула и отдала ключи. Машину бросать не хотелось. А за рулем я была просто опасна. Вышла, пересела на место пассажира. Как глупо все. Почему нельзя было сказать правду? Сразу… Почему?! Я сидела на полу около двери. Как зашла — так и рухнула. Сил шевелиться не было. Ну что же ты, Идочка? Давай, уговори себя встать, пройти в дом, раздеться и лечь на кровать. Если уж страдать — то с комфортом… Надо же… язвительная часть меня еще трепыхается. Ну, вот и славно. Значит, жива. Не все еще потеряно. И это пройдет. Хорошо, что знакомы мы с кобелем высокородным, в котором я заподозрила человека, всего ничего… Что там еще положено говорить себе, пытаясь во всех ситуациях найти какой-то позитив и, вцепившись в него как в спасательный круг, жить дальше? Куда-то ходить, о чем-то говорить. Улыбаться. Да к черту улыбаться — хотя бы дышать. Нет, рассыпавшейся на осколки я себя не чувствовала. Мне было … никак. Словно меня и не существует вовсе. Так как-то … Странно пусто… Окруженная этой затягивающей пустотой, я вдруг потерялась. Как дети в лесу из старой сказки, когда все хлебные крошки склевали злые голодные птицы. Больше всего хотелось зарыдать. Навзрыд, по-детски, размазывая слезы по щекам. Наверное, если бы я так смогла — стало бы легче. Но… слезы спрятались. Жаль… … Наверное, я задремала, потому что трель звонка восприняла, как будильник. Вскочила. Пошатнулась, схватилась за край стола, чтобы не упасть. Села обратно на кровать. Надо же… Голова как закружилась. Поморщилась, вспомнив жестокий, глупый сон… |