Онлайн книга «Библиотека в Париже»
|
– Где Маргарет? – спросила я Битси. – Она уже неделю не появляется. Мы послали ей приглашение, но она не ответила. Я нахмурилась. Маргарет заболела? Или Кристина? Я направилась было к телефону, но тут хлопнула пробка – символ праздника, мой любимейший в мире звук. Мы с Полем выслушивали поздравления родных и друзей, поглощая торт. Я почти не заметила, когда Поль поцеловал меня в щеку и ускользнул на службу. Слегка навеселе после торжества, я пошла к Маргарет по золоченому мосту Александра III, откуда мельком увидела Эйфелеву башню. – Привет, моя прекрасная железная леди! – крикнула я ей. Дверь мне открыла Иса. Горничная? Как необычно. Наверное, и дворецкий тоже заболел. – Мадам нет дома. – А когда она вернется? Иса попыталась захлопнуть дверь. – Она никуда не выходит в ее состоянии. Я пролезла внутрь: – В ее состоянии? Она что… в ожидании? – Если бы, – со слезами в голосе ответила Иса. – Она больна? А ее муж здесь? – Он забрал маленькую мисс и уехал в Англию. – Какая-то бессмыслица… Шампанское кружило голову, мне трудно было уследить за словами Исы. – Подождите… Вы говорите, она никуда не ходит. Так она дома? – Мадам не желает никого видеть. – Но я ее лучшая подруга! Иса колебалась: – Она, возможно, спит… – Если она спит, я сразу уйду. Я осторожно прошла по коридору, то и дело касаясь стены, чтобы не потерять равновесие. Что за безумие! Конечно же, Маргарет захочет меня видеть… Как жаль, что она пропустила праздник… И какое неподходящее время для всяких неприятностей… Только Маргарет может быть такой невезучей. На пороге полутемной спальни я всмотрелась в спящую подругу и поняла, что лучше ее не тревожить, но не смогла сдержать возбуждение и на цыпочках подкралась ближе. Клочок волос сбился в ком у ее уха, а остальные волосы были лишь на несколько миллиметров длиннее. Шея Маргарет как будто была в синяках… Я моргнула. Нет, не столько же я выпила… Mais non, даже после того, как я потерла глаза, ее волосы остались короткими, и синяки не пропали. Рука Маргарет лежала на одеяле, запястье было обмотано белой марлей. Выглядело все так, словно она попала в какую-то аварию… Нет! Она была остриженной; избитой и остриженной, как та юная мать на улице… Эта мысль ужаснула меня. Не открывая глаз, Маргарет спросила: – Кто это приходил, Иса? – Я. Маргарет резко села. – Что случилось? – спросила я. – Как будто ты не знаешь! – хриплым шепотом ответила она. Я уставилась на темные синяки, окружавшие горло Маргарет: – Когда? – Неделю назад. Я вспомнила напряженность Поля, его настойчивое требование, чтобы мы уехали… Что-то было не так. Как я могла не заметить? – Зачем ты рассказала ему о Феликсе и обо мне? – спросила Маргарет. – Я не… – Я же ничего плохого не имела в виду. – Это ты во всем виновата! – Она провела рукой по остриженной голове. Я задрожала и ухватилась за изножье кровати: – Нет… – Тогда почему он это сделал? – Я не знаю. – Врешь! – сказала Маргарет. – А я-то думала, что только дипломаты могут быть злыми. Скажи мне, подруга, что именно ты ему сболтнула? – Ничего, вообще-то… – Да, Феликс дарил мне разные вещи. Но я делилась, уверенная, что и ты сделала бы то же самое для меня. Ты ведь отлично знала, откуда эти подарки. – Да, но я сама никогда не опустилась бы… – Не опустилась бы? Тебе и не нужно было, я это делала для тебя! И для Реми. – Я ни о чем тебя не просила! – Тебе и не нужно было. – Это не моя вина. – Тогда чья же? – спросила она. Ее уродливая голова пугала меня. Я посмотрела в окно, на туалетный стол, на портрет Кристины… – Что плохого в том, чтобы желать кого-то? – продолжила Маргарет. – И быть желанной? Ты же сама говорила, что если я иностранка, то и могу делать, что мне вздумается. – Я имела в виду – кататься на велосипеде, а не связываться с нацистом! Маргарет по привычке потянулась к своим жемчужным бусам, как всегда, когда бывала расстроена, но на этот раз их не было. Она должна знать, что я не хотела ей никакого зла. – Я этого не делала… – Поль был пистолетом, но на спусковой крючок нажала ты. – А как насчет тебя? Что ты говорила о Битси? Что она притворяется горюющей… – Да, это непростительно, – ответила Маргарет. – Но я, по крайней мере, признаю, когда бываю не права. – Я только одному человеку рассказала… – Как ты могла предать меня? – Я завидовала. – Завидовала мне, имея прекрасную работу, любящую семью и преданного тебе мужчину? Я никогда не задумывалась над тем, что имела, только о том, чего мне хотелось. – Наверняка все не так плохо. Волосы отрастут. – Ты думаешь, то, что он сделал с моими волосами, самое худшее? Из-за тебя я потеряла всё! – Она подняла сломанную в запястье руку. – Видишь, что они со мной сотворили? Я не могу сама одеться, не могу написать своей дочери. Если ты так уж меня ненавидишь, лучше бы наняла убийцу, потому что теперь для моей семьи я все равно что мертвая. Слуги могли выбирать – остаться со мной или уехать в Англию с Лоуренсом и Кристиной. И никто, кроме Исы, не захотел оставаться в квартире со шлюхой вроде меня. – Я никогда не думала… Маргарет откинула одеяла и подняла подол сорочки, открыв раны, покрывавшие ее ноги. Я крепко зажмурилась, желая взять обратно все свои слова, желая все изменить, переделать… – Трусиха! Если я могу обнажить шрамы, ты вполне можешь на них посмотреть. Она кипела гневом. Ее дух пострадал, но не был сломлен. – Представь, Лоуренс меня сфотографировал. Если я посмею поднять шум, он использует эти снимки в суде, чтобы доказать, что я – недостойная мать. Только шлюхам срезают волосы, так ведь? Разве я могу претендовать на то, чтобы вернуть свою малышку? – Я могу позвонить Лоуренсу, объяснить… – Позвонить Лоуренсу, объяснить! – передразнила меня Маргарет. – Ты лучше уйди. – Я могу остаться, помочь. Приготовить тебе поесть, написать твоим родным. |