Книга По ту сторону снов, страница 86 – Питер Гамильтон

Бетаньева подняла бровь.

– Из книг. Я читаю книги. Я умею читать, как тебе известно.

– Ой. Ну да, конечно. Извини. Может быть, мне тоже стоит что-нибудь такое прочесть.

– Кулен разыскал для меня несколько полезных книг.

– Я нашел несколько очень старых политических текстов в университетской библиотеке, когда работал там архивариусом, – сказал Кулен. – Пожалуй, я смогу достать вам некоторые из них.

– Ты работал архивариусом? – спросил Слваста.

Он вдруг понял, что очень мало знает о прошлом Кулена. Тот работал в Министерстве промышленности, управляющем химическими компаниями, – да, пожалуй, только это Слваста и знал.

– Работал. Когда был студентом. Говорят, хранилища под университетской библиотекой почти такие же большие, как и под дворцом, где захоронен корабль Капитана. Там тысячи книг и журналов, и большинство из них разваливается на части, так они стары. Я помогал привести их в порядок – подрабатывал на выходных, стараясь получить пару монет.

Слваста сообразил, что история из тех времен, когда Кулен и Бетаньева были вместе. «Вот и не суйся туда».

– Это может оказаться полезным, – сказал Хавьер. – Мы должны предложить людям практическую альтернативу нынешнему правительству, а не просто разрушить все до основания. И заодно найти законные основания для действий.

– Создать оппозиционную партию, ты имеешь в виду? – спросил Кулен. – Рискованно.

– Рискованнее, чем то, что мы делаем сейчас? – хмыкнул Слваста.

– Чтобы бросить вызов Капитану, люди должны знать: существует конкретная альтернатива, – сказал Хавьер. – Организация, на которую они смогут положиться и которой будут доверять. Не «Гражданская заря» – она никогда не станет противостоять Капитану, ведь состоит из таких же аристократов. Это должна быть новая политическая партия, готовая отстаивать интересы бедняков и рабочих.

– Нам не слишком рано создавать партию? – обеспокоился Слваста.

– Подготовительную работу уже можно начинать, – сказала Бетаньева. – Если мы получим законный статус до того, как полиция Капитана поймет, что мы стали проблемой, им будет намного сложнее задвинуть нас.

– Начнем с малого? – предложил Кулен.

– Муниципальный совет, – сказал Слваста.

– Может сработать. Городские советы практически не имеют власти. Они никого не волнуют. Но это даст нам прочную основу для дальнейшего развития.

– Одна проблема, – заметил Хавьер. – Нам нужно победить на выборах.

– Подготовка решает эту проблему, – сказал Кулен. – Никогда не ввязывайтесь в бой, если не уверены, что выиграете. Нам надо удостовериться: если наша партия выдвинет кандидатов, они наверняка будут избраны.

– Как это сделать?

– Нам нужно иметь уже существующую базу избирателей.

– Только не ячейки, – быстро сказала Бетаньева.

– Нет, конечно. Я говорю об альтернативной политической организации, союз с которой будет взаимовыгодным для демократической партии. Я думаю вот что: Слваста и Хавьер могли бы создать профсоюз в Уэлфилде. Там не существует профсоюза в течение двух последних веков – с тех пор как гильдия подписала соглашение об оплате выходных. А профсоюз мог бы выставить кандидатов на муниципальных выборах.

– Это оставляет нам не так много времени, – сказала Бетаньева. – До городских выборов всего пять месяцев.

– К тому времени должна стать заметной нехватка модов, – добавил Хавьер. – А нынешняя проблема с железнодорожным мостом послужит нам отличной отправной точкой. Все в Уэлфилде станут работать усерднее, стараясь обойти проблему. Половина владельцев лавок сделали сегодня то же самое, что мы с Кофлином, – съездили на скотобойни за городом, стремясь обеспечить мясо на завтра. И вы думаете, кому-то из работников заплатят за сверхурочные?

Как всегда во время этих обсуждений, Слваста злился на себя за то, что не видел очевидные факты до тех пор, пока на них не указывал кто-то другой. «Почему я всегда отстаю от них с идеями?»

– Отлично подмечено, – сказал он вслух. – Мы можем использовать это, чтобы вызвать недовольство.

– Вы не должны быть вожаками профсоюза, – сказала Бетаньева. – Не на ранней стадии. В Уэлфилде работают три члена ячейки. Мы дадим им указание начать организацию профсоюза. Вы подключитесь позже и станете их поддерживать.

– Мы становимся кукловодами, – презрительно сказал Слваста.

– Так поступает Капитан, – парировала Бетаньева. – Он уходит от критики, окружая себя козлами отпущения – слой за слоем. Начиная с таких, как твой Арнис. Именно это мы и проделаем с тобой.

– Со мной?!!

– Именно. Ты – идеальная кандидатура для вождя революции. Полковой офицер. Полевой командир. Настоящий герой, который собственноручно зачищал местность от паданцев. Ты побывал в руках паданцев и спасся. И ты отверг Капитана и его полки, потому что понял: их на самом деле не интересует народ, их интересует только собственное благополучие. Ты не аристократ и не торговец; ты честный рабочий человек, который станет истинным представителем народа. Люди сразу чувствуют твою порядочность. Я поняла, ты порядочный человек, как только ты переступил порог моего кабинета. Люди поверят тебе. Ты наше секретное оружие, Слваста. Ты станешь первым демократически избранным президентом на Бьенвенидо.

2

Наступал знаменательный день. Притом благоприятный. Десять дней назад Гильдия наблюдателей заметила приближение небесных властителей и предсказала точный день их появления. Многие в Варлане обсуждали интересное совпадение: небесные властители прибывали в день столетней годовщины событий на проспекте Жасмин. Несколько печатных листков даже назвали это предзнаменованием.

Прошла неделя с момента нарушения движения на железнодорожном мосту через Хоси. Хаос и финансовое напряжение, которые случились в результате на рынке Уэлфилд, стали последней каплей для бедняги старика Кофлина. Он решился уйти – вывести лодку с погребальным костром на Кольбал и освободить свою душу, чтобы великолепное кристаллическое существо унесло ее с собой.

В тот вечер Слваста, Бетаньева, Хавьер и Кулен отправились на собачьи бои, которые Филиппа устраивала в честь появления небесных властителей. Бои использовались как прикрытие. Потом сотни людей смогут засвидетельствовать: они видели там Слвасту и Хавьера. Бетаньева сообщила о готовности людей Тревина к любым признакам протестов или демонстраций солидарности с событиями на проспекте Жасмин. Нельзя было дать им ни малейшего повода для ареста.

Слваста согласился с ее логикой и необходимостью появиться на публике, но глубоко внутри ему казалось, что это уже граничит с паранойей.

– Хавьер теперь лавочник, – сказал он Бетаньеве. – Люди не заподозрят его в убийстве его собственных мод-обезьян.

– Сейчас, конечно, не заподозрят, – сказала она. В этот раз они сидели за столиком только вдвоем, а Кулен и Хавьер присоединились к компании приятелей, собравшихся около арены. – Но, когда вы двое начнете обретать популярность, полиция Капитана проведет тщательное расследование. Мы должны быть уверены, что они не найдут никакой зацепки. Ничего подходящего для обвинения.