Онлайн книга «Новогодняя коллекция детектива»
|
– Она не знает, что монтировала ту кассету для меня, – возразил Андрей. – А то она эфир не видела! – воскликнула Вика. – Нет, ты и вправду того или притворяешься? Она в титрах твоей программы была, придурок! А кино она монтировала совсем не то. В ее кино про Глебова ни слова не было. Конечно, при случае ты все на нее свалишь, а если она станет опровергать? Что, в суд пойдем? Права качать, как шахтеры? – Я думал, Глебов сгинет… – пробормотал Андрей. – Все так думали, – отрезала Вика. – На то и мозги, чтобы думать. Я тебе телефончик дам. Ты позвонишь, скажешь адрес и заплатишь. И все. – Что? – спросил Андрей. – Убить?.. – А у тебя есть другие предложения? – улыбнулась Вика. – Как же ты одна справилась, Санька? – удивленно спросила Маша. Они сидели втроем у Маши на кухне, в Потаповском, пили кофе и обсуждали свои не слишком веселые дела. – Сама не знаю, – сказала Александра. – Такая злость напала, я думала, что кого-нибудь поколочу или окна разобью, что ли… – Позвонила бы, – перебила Ладка. – На Канары? – спросила Александра. – Да хоть бы и на Канары, – ответила Лада. – Все равно не отдых был, а черт знает что. Ни секса, ни кайфа, одни телефонные звонки с утра до ночи. – Почему? – спросила Маша. – У него неприятности какие-то, – поморщилась Лада. Ей не хотелось об этом говорить. Уже несколько дней Васятка не звонил и не приезжал, а она, будь он неладен, как-то незаметно к нему… привыкла. Остальные любовники появлялись и исчезали, не оставляя следов, а к этому вот… привыкла. – У всех неприятности, – подытожила Маша. – Черт побери их совсем… – У меня приятности, – вклинилась Александра. – Вчера Леша Бобров позвонил, они делают какой-то опрос для «Нестле», и мне предложили смонтировать… – Ты уже один фильм смонтировала, – заметила Лада. – Остановись. – Но деньги же… – жалобно отозвалась Александра, понимая, что Лада права. – И нужно приехать всего один раз. И монтажная не в «Останкино», а рядом со мной, на Соколе. – А деньги сразу дадут? – спросила недоверчивая Лада. – Сегодня же, – заверила ее Александра. – Боброва я давно знаю, он себе не возьмет, а сотрудникам заплатит. – Знаем мы таких Бобровых, – хмуро сказала Ладка. – И тоже довольно давно. – Да что ты все бухтишь? – повернулась к ней Маша. – Не пропадет твой Васятка. Выберется. Он в замминистры без тебя вышел! Что это ты взялась за него переживать? Они помолчали. Александре смерть как не хотелось ехать в монтажную, да еще на ночь глядя, поэтому она, как могла, тянула время. – Нашлась, значит, Ванькина кассета, – задумчиво проговорила Маша. – И все это время она была у тебя в шкафу… Александра рассказала девицам все, включая беспримерный подвиг Кати Матвеевой, поверившей ей и заставившей поверить Глебова. Тогда же они решили, что конспирацию можно пока отменить. – Но видишь, все равно ничего не помогло, – пробормотала Александра. – Глебова сняли, а от Вешнепольского ни слуху ни духу… – Был бы жив… – сказала Маша, встала и ушла на кухню. – Что-то мне кажется, – раздумчиво проговорила Лада, – что этим дело не кончится. Глебов – он, поди, не совсем дурак и наверняка попытается найти тех, кто его подставил. – Ну, к нам это отношения не имеет, – уверенно заявила Александра. – Те где-то намного выше. Очевидно, даже выше Викиного папаши. – А Победоносцев? – заводясь с полоборота, начала Лада. – Он на всю страну его «прославил»! А вдруг Ванька вернется?! Они тяжело задумались. – А как бонапартист отреагировал на перспективу провести ночь без тебя? – спросила Лада. – Не выразил желания встретить-проводить? – Да чего меня встречать-провожать, когда от монтажной до дома ровно семь минут, а сейчас еще рано? – Александра чувствовала необходимость заступиться за Филиппа, которому, конечно, и в голову не пришло, что ее нужно бы встретить с работы. – Ты бы хоть ему намекнула, чтобы он к подъезду выдвинулся, – посоветовала из кухни Маша. – Постоял бы, воздухом подышал… – Идите вы… – буркнула Александра и поплелась в прихожую одеваться. Куртка была холодной и влажной. Сразу после Нового года вместо крещенских морозов пришла оттепель, лил дождь, подъевший почти весь снег, на тротуарах стояли глубокие лужи, и по дороге от метро Александра попала под дождь. Куртка промокла, и одеваться было противно. – Подожди, – приказала Ладка, поднимаясь. – Я, конечно, не Филипп, король Франции, но, так и быть, отвезу тебя хотя бы туда. Кто знает, во что ты еще по дороге можешь вляпаться… – Ничего страшного, – убеждал Филиппа усталый молодой врач, приехавший на «Скорой». – У нее просто нервный шок, довольно сильный, и еще эти порезы… – Да, да, порезы, – повторил Филипп. Он не мог смотреть на Александру, он отворачивался от дивана, на котором она лежала, неподвижная и бледная, как неживая. Ему было стыдно. Он знал, как виноват перед ней. – Ничего страшного, – твердил врач, который с первого взгляда понял, что Филипп иностранец. И это раздражало его еще больше. «Да, – думал он язвительно. – У нас на улицах, случается, убивают. Нечего по ночам болтаться. А уж коли ты такой заботливый, мог бы оторвать задницу от кресла и подождать у подъезда, глядишь, ничего бы и не было…» – Вы слышите меня? – спросил он раздраженно. – Ну хотите, я заберу ее в больницу? – Нет, нет, спасибо, – сказал Филипп, очнувшись, и посмотрел на врача так, что тому показалось: сейчас этот бледный взъерошенный мужик кого-нибудь ударит. Он даже отступил немного. Кто его знает, может, и вправду переживает… Зазвонил телефон. Филипп долго не мог сообразить, где он звонит, пока фельдшер не тронул его за плечо и не кивнул на надрывавшуюся трубку. – Я уже еду, – сказали в трубке, когда Филипп ответил. – Насколько все плохо? Нужно везти в больницу? – Вроде нет, – сказал Филипп спокойно. – Но, если можешь, привези… врача. – Хорошо. Только это займет какое-то время. Ничего? – Ничего, – ответил Филипп. Теперь почти все – ничего. «Ишь ты, – подумал, раздражаясь, врач со «Скорой», – мне он не доверяет. Требует другого. Ну, и пошел к черту…» – Милицию вызывали? – спросил он грубо. – Вызовите, они хоть протокол составят… – Она поправится? – вдруг спросил нервный иностранец. – Вы точно уверены, что она поправится? Врач чуть не заскрипел зубами: – Да говорят вам, нет никакой опасности! У нее два пореза, совершенно бессмысленных и не представляющих угрозы для жизни. Чистенькие, никакой инфекции, только крови много. Через две недели они заживут. Ну, через три. Если вы положите ее в хорошую клинику, и следов никаких не останется. Вообще никаких. Вы меня понимаете? |