Книга Песнь Серебряной Плети, страница 41 – Бранвена Ллирска

Или что-то другое? Неуловимое и неведомое, тонкое и хрупкое, как осенняя паутинка на ветру…

Пустота извергла из своего бездонного чрева лошадиноподобную фигуру Шинви. Его природным способностям к превращению пребывание в мире мертвых явно никак не препятствовало: агишки привычно встряхнулся и начал обретать гуманоидное обличие.

— Пустехоненько, — отчитался он. — Ни воды, ни суши, одни энти пустоглазовые безносные.

— И, похоже, их число прибывает, — отметил Киэнн.

— Агась. Они сюды-ть потягиваются.

— По мою душу, — мрачно проворчал Дэ Данаан.

И тут Фэй вновь захлестнула нестерпимая злость. Но не такая, как когда-то раньше, не бессильная и самоубийственная, но упрямая, густая, как смола, черная, как чернила каракатицы, тяжелая, как свинец. Она осязаемо собиралась в плотный комок где-то внутри, раскаляя сознание добела, набирая обороты, и наконец — пушечным ядром ударила по цели, а в горле само собой лязгнуло, точно раскололся ржавый колокол. Призрачный рой, дрогнув, рассеялся и еще мгновение спустя растворился во всепоглощающей пустоте.

Киэнн молча наградил Фэй почтительным взглядом и многозначительно посмотрел на никса:

— Теперь что скажешь?

Нёлди неожиданно занервничал:

— Но ты же не собираешься…?

— Придержи-ка язык за зубами! — оборвал его король. И вновь обернулся к Фэй: — Благодарствую, хозяйка!

Иронии на его, теперь отчетливо различимом лице, как ни странно, не читалось. И это почему-то начинало беспокоить.

— Хозяйка чего? — нахмурилась Фэй.

— Видишь ли, моя дорогая, — мягко начал Киэнн, и Фэй внезапно осознала, что он, за все это время, еще ни разу не назвал ее «подменышем». — Судя по тому, что ты вытворяешь, есть все основания полагать, что ты — фомор. Вероятно, один из последних.

— Ч…что? — только и сумела выдавить из себя ошарашенная Фэй.

В памяти всплыла история о Глейп-ниэр и ее прежних хозяевах, а заодно — те самые жуткие хтонические чудовища из ирландских мифов, живописно нарисованные Джоном Дунканом: зооморфные, бледные как мертвецы, карикатурно уродливые и отталкивающие. Козлиноголовые и одноглазые демоны, смертоносные силы хаоса. А еще — заклятые враги Племени богини Дану.

— Ты же говорила, что знаешь, кто это? — испытывающе уставился на нее Дэ Данаан.

Фэй сглотнула и через силу подтвердила:

— Демоны. Злобные, зубастые, одноногие черти со дна морского. Я так похожа?

Киэнн присмотрелся, и Фэй нутром почуяла: ему так и свербит ляпнуть очередную гадость. Поразительно, что он снова сдержался.

— Если да, то ты это тщательно скрываешь. И иллюзия двуногости у тебя очень убедительная. Но знала бы ты, как злился чёрт, когда впервые увидел, кем его малюют!

— Тогда позволь все же полюбопытствовать, на основании чего были сделаны столь далекоидущие выводы? И по какой причине фольклорные представления о демонах моря фоморах, если я тебя правильно поняла, не соответствуют действительности?

По правде говоря, Фэй точно не знала, на что она злится в этот раз. Но заставить себя просто так взять и перестать злиться ей тоже ни в какую не удавалось.

— Фоморы — не совсем демоны моря, л-леди Риан, — несмотря на, казалось бы, прямые указания Киэнна, взял на себя смелость вмешаться Нёлди. Его отношение к Фэй также заметно поменялось, и опасался он ее явно ничуть не меньше, чем своего короля. — Они… были духами шторма. И еще, кажется, повелителями Аннвна.

Ну что ж, не так уж сильно противоречит академическим выкладкам. Персонификация разрушительной стихии. Поздравляю тебя, мисс Флетчер! Твоя школьная учительница была права: ты — стихийное бедствие! И порождение ада.

Тем временем Нёлди, чуть осмелев, продолжил:

— Поэтому, когда твои силы пробудились прямо посреди бури, а потом ты открыла врата в мир мертвых, мы сразу же подумали…

— Не примазывайся! — самодовольно перебил его Киэнн. — «Мы подумали». Да ты до последнего отрицал, что она — фомор!

— А может он прав? — поморщилась Фэй.

Нёлди прикусил губу и печально покачал головой:

— Ты прогнала тени мертвых. Я не представляю, кто еще мог такое сделать.

Фэй обреченно вздохнула:

— Почему хоть одна из последних-то? Остальных вы куда дели?

Она успела заметить, как никс виновато отвел взгляд. Но инициативу перехватил Киэнн:

— Я ж тебе, помнится, рассказывал. Вымерли твои предки. От какой-то неведомой доселе хвори вымерли. Подчистую.

Да, о чем-то похожем речь действительно шла. Правда, Шинви на этих словах как-то подозрительно хрюкнул, и Киэнн метнул в него яростный взгляд. После чего, как ни в чем ни бывало, продолжил:

— Думаю, ты уцелела только потому, что тебя вовремя вывезли в Сенмаг. Не знаю, кто так позаботился, но нам крупно повезло. — Он хитро усмехнулся: — Ты спасла нас от верной смерти и гарантировала идеальное прикрытие: с точки зрения Аинэке, мы теперь наверняка мертвы. Осталось только надеяться, что вытащить нас из этой могилы ты тоже в состоянии.

Ах ты ж сукин сын! Так вот почему ты так передо мной расшаркиваешься! О жизни моей, значит, печешься, почти не хамишь, как в очередной раз подменили тебя! Да вот только неувязочка: я понятия не имею, как вообще оказалась здесь. А уж насчет «особой уличной магии», чтобы повернуть эту шарманку вспять — так у меня ее и подавно нет.

Или есть? И что мне для нее нужно? Шторм в пустоте? Артефакт силы? Кровавое жертвоприношение? Мудрый наставник в лице какой-нибудь давно почившей Вёльвы?

Ладно, не кипятись. Давай-ка извлечем из сложившейся ситуации все возможные выгоды.

Фэй аккуратно поправила складки нарядного кружевного воротника, небрежной (и все еще насквозь мокрой) волной возлежавшего на плечах и груди, и испытывающе взглянула на Киэнна:

— Руку не предложишь?

Тот послушно склонился, помогая ей встать.

— Только еще и сердце не проси. У меня его нет.

— Ври больше, — скривилась Фэй.

— Как прикажете.

Ну что ж, вроде жить буду. Горло, конечно, все еще болит, но в ушах гудеть почти перестало, и перед глазами как будто больше не темнеет.

Магия… Что она такое вообще, эта их чертова магия? Луг Савилданах обходил свое войско на одной ноге, прикрыв один глаз и подвязав одну руку. Помнится, у йогов и друидов ритуал стояния на одной ноге тоже должен был гарантировать практикующему сверхъестественное могущество или божественное вмешательство. Может, ты и впрямь совсем не то, чем кажешься?

Фэй вздохнула и принялась говорить первое, что пришло на ум:

— Не знаю, может ли то, на чем мы стоим, считаться «землей», но полагаю, что магические способности оно впитывает еще быстрее, чем обычная твердь. Так что, если вы трое хотите, чтобы я была способна колдовать…