Онлайн книга «Мир пауков. Башня»
Ладно, достаточно. Когда откроем дверь, я пойду первым, а там уж выходим по одному. Найл, пойдешь замыкающим. Оружие поставить на единицу, но без моей команды не стрелять. Криспин, отодвигай кресло. А ты, Милон, открывай дверь. – Стой… – проговорил Найл. Разум его все еще улавливал биение энергетического пульса, поэтому он почуял, что сейчас произойдет, еще прежде, чем брюнет сделал шаг к креслу. Это напоминало едва уловимое дыхание ветра, предвестье урагана. Найл инстинктивно сжал волю, готовясь принять удар, поэтому, когда спустя мгновение мышцы стылым металлом сковал паралич, разум уже собрался словно в кулак. В это отчаянное мгновение в мозгу успело мелькнуть, что Доггинз прав: действительно напоминает приказ, резкий окриком раздающийся в недрах сознания. И хотя мышцы свело, как от броска в ледяную воду, воля осталась неуязвимой. Найлу стоило немалых усилий сдвинуть предохранитель жнеца – враз онемевшие пальцы шевелились вяло, как во сне, – но тем не менее, это удалось. В дверь толкнули с такой силой, что тяжеленное кресло, почти что вплотную припертое к ее ручке, юзом отъехало в сторону. Найл спокойно дожидался, зацепив пальцем спусковой крючок. Мельком глянул вбок на Доггинза. Лицо у него перекосилось и дрожало от мучительного напряжения, губы топорщились над стиснутыми зубами. Он походил на атлета, пытающегося поднять огромный вес. Вот рука у него дернулась, и из дула вырвался голубой сполох, прорезав спинку кресла и дверь. Спустя секунду в расширившийся проем пальнул и Найл. Нагнетаемая тяжесть мгновенно исчезла, освобождая от невидимых пут. Найл, едва не потеряв равновесие, кинулся вперед и пихнул кресло обратно к двери. Это он проделал свободно, не встретив сопротивления. Остальные шатались как пьяные, кое-кто свалился на пол. Доггинз повернулся к своим с широкой улыбкой: – Порядок, парни! Один-ноль в нашу с вами пользу! Голос, правда, был напряжен, прерывался. Лицо у него неожиданно посерело, он, качнувшись, попятился и тяжело сел. – С тобой все в порядке? – встревоженно спросил Найл. – Все просто прекрасно, – вымолвил Доггинз. кивнув. – Дай мне минут пять, и будем готовы к отходу. – Ты собираешься наружу? – изумился Найл. – А то как же! Нам что, весь день здесь торчать? Доггинз закрыл глаза и запрокинул голову. Крючковатый нос придавал заострившемуся лицу мертвенное выражение. В течение пяти минут никто не обмолвился ни словом. Все, держа оружие наготове, смотрели на дверь, и Найла поразило: решительно никто не выглядел напряженным или испуганным. В положении, когда людям грозит смертельная опасность, не было места сомнениям или колебаниям. Все тревожно вскинулись: послышался короткий скрип. Следом донесся звук шагов, кто-то спускался по лестнице. В дверь постучали, и послышался голос: – Смею ли войти? – Это Каззак, – узнал Найл. – Ты один? – спросил Доггинз. – Да. Доггинз сделал знак Уллику, и тот, сдвинув кресло, приотворил дверь. Снаружи стоял уже день. Каззак, входя в комнату, с улыбкой поклонился. – Я – Каззак, управитель. – Он наделил Найла приветливоироничной усмешкой. – Я догадывался, что застану тебя здесь. – Доггинз встал на ноги. – А это, очевидно, господин Доггинз? Можно ли присесть? Кто-то поспешил подтащить кресло. Было заметно, что величавость Каззака, а также явное отсутствие страха немедленно произвели впечатление на молодых людей. Управитель опустился в кресло аккуратно, с достоинством. Доггинз тоже сел. – Я выступаю как посланник пауков, – отрекомендовался Каззак. – Сюда я пришел, чтобы передать вам их предложение. Они просили сказать, что вы совершенно свободны и можете идти. Его слова вызвали замешательство. Доггинз, не веря ушам, спросил: – Ты хочешь сказать, мы можем отправляться домой? – Именно. Только с одним условием. Вы должны сдать все свое оружие. Доггинз размашисто мотнул головой. – Ни за что. Каззак, казалось, был слегка удивлен. – Позвольте спросить, почему? – Потому что я им не доверяю, – отозвался Доггинз. – Нам никогда не удастся выбраться из этого места живыми. Каззак покачал головой. – Вы ошибаетесь. – Он сказал это с глубокой убежденностью; Найл понял, что искренне. – Если вы сдадите оружие, пауки пойдут на компромисс с жуками-бомбардирами. А потом это уже будет для них делом чести. Безопасность вам будет гарантирована. У них нет желания начинать войну. Найл: – Если мы сдадим оружие, им не потребуется ее начинать. Нас просто уничтожат в любую минуту, вот и все. Каззак кивнул. – Логично. Но я абсолютно уверен, что они выполнят свое обещание. – Откуда у вас такая уверенность? – осведомился Доггинз. – Потому что я убежден: пауки хотят мира. – Боюсь, наш ответ будет отрицательным. Ясно было, что Каззака это не удивило. Некоторое время он напряженно думал, хмуро уставясь в пол. – Получается, вы собираетесь уничтожить пауков? – Нет. Мы хотим мира. – Они предложили вам мир. – Но на их условиях. Они могут передумать, если мы сдадимся. – Я полагаю, вы заблуждаетесь. – Найл видел, что он все так же искренен. – Тем не менее, позвольте мне предложить еще и такой вариант. Допустим, мы приходим к соглашению уничтожить это оружие, чтобы им не завладела ни одна из сторон. Вы пошли бы на это? Доггинз долгое время взвешивал, затем он (Найл так и знал) покачал головой: – Нет. – Осмелюсь спросить, почему? – Потому что, пока оно у вас в руках, мы можем чего-то требовать. За него поплатились жизнью трое наших людей. Разве это можно сбрасывать со счетов? – Оно стоило жизни и семерым паукам (вот это осведомленность!). Почему бы не считать, что вы квиты? Доггинз ровным, терпеливым голосом отвечал: – По очень простой причине. До этого момента ты был раб и я раб. А вот теперь нас рабами уже не назовешь. – Я не чувствую себя рабом. – По тому, как Каззак согнал складки со лба, можно было судить, что такое замечание уязвило его. Доггинз упрямо покачал головой. – И все же ты раб, точно так же, как я – раб жуков. У Каззака побагровела шея. |