Онлайн книга «Единственный истинный король»
– Скажи, а ты уверен, что твоя подружка не того… не чокнутая? – ворчливо спросил волк-оборотень Хорт, расхаживая по тёмному лесу. Тедрос на него внимания не обращал, он пытался убаюкать маленького Мерлина. – Рассмотрим факты, и только факты, – продолжал Хорт. – Сначала она говорит, что Робин оставил для неё в «Стреле» написанное волшебной пыльцой сообщение. Между прочим, кроме неё самой этого сообщения никто в глаза не видел. Затем она утверждает, что ей являлся Мерлин и велел отправляться в Путси. По-моему, и то и другое – полный бред. Сквозь густые заросли Тедрос видел в отдалении высоко поднимавшееся над землёй волшебное дерево. Что-то мелькнуло в его ветвях, но что именно, разглядеть с такого расстояния было невозможно. Путси был хорошо вооружённым городом, и появление над ним выросшего сквозь банк волшебного дерева, конечно же, подняло по тревоге и многочисленных солдат, и гвардейских гусей императрицы. Малыш Мерлин вцепился в рубашку Тедроса, принялся теребить её. Ох, не надо было отпускать Агату одну, не надо было. – Боишься, что она ошибается? А я вот волнуюсь, как бы она права не оказалась, – ответил принц. Он так засмотрелся на волшебное дерево, что не заметил, как Мерлин выскользнул у него из рук. – Что, если ответ, который мы ищем, всё это время хранился в Путси? – Тогда молись, чтобы мы нашли его раньше, чем это сделает Змей, – сказал Хорт и в самый последний момент поймал Мерлина в свои лапы, не дав малышу упасть на землю. – Тот, кто выиграет в первом раунде, получает отличную стартовую позицию для второго тура. И если Змей настолько далеко вырвется вперёд… Ветер хлестнул сквозь деревья, словно закончив за Хорта его мысль. Тедрос смотрел на то, как нежно прижимает Хорт маленького Мерлина к своей заросшей густой волчьей шерстью груди, как малыш начинает уже закрывать глазки… «Как я мог быть таким глупцом?» — подумал Тедрос. Отец и думать не думал, что его сын будет разыскивать старого волшебника и резать у него бороду. Пути-дороги короля и волшебника давно разошлись, и Артур мог даже предполагать, что Мерлин уже умер ко времени этого Турнира королей. А Тедрос поступил как обычно: принял, не подумав, неверное решение и вцепился в него как клещ. А права была Агата. Борода волшебника была здесь, в Путси. Только слишком поздно это дошло до него, дурака. А значит, он по-любому не справился с первым заданием, независимо от того, чем всё это закончится. Первую загадку разгадал не он, а Агата. Агата, которая и сейчас была где-то там, в гуще событий и вела его битву. В одиночку сражалась вместо него. А он, по своему обыкновению, сидит в обозе и валяет дурака. Точь-в-точь как в Камелоте, когда Агата первой ответила на брошенный ему вызов. Это случилось ещё до появления короля Райена или короля Яфета, когда в замок явился незнакомец в маске и вызвал Тедроса на дуэль. И кто тогда принял этот вызов? Агата, конечно. А он, Тедрос, как всегда, остался дома, на печи сидеть. Это была его ошибка, с которой всё и началось. «Но я же чему-то научился, извлёк какие-то уроки, правда? – сердито подумал Тедрос. – Теперь я стал другим. Я готов быть королём. Только бы принцесса моя мне не мешала». Кровь закипела в жилах Тедроса, отцовское кольцо холодило палец. Это был его турнир, его бой, разве не так? Его шанс что-то доказать самому себе. Даже Агата была согласна с этим, если вспомнить тот их разговор на постоялом дворе. Тогда почему же он, Тедрос, торчит здесь, как какая-нибудь Рапунцель в башне, а его принцесса тем временем разгадывает его первый тест. Хорошенькое дело! Нет, он, конечно же, пытался остановить её. Во время их короткого путешествия из Бладбрука Тедрос пришёл к выводу, что они с Агатой должны вместе сразиться со Змеем. И так же вместе, как одна дружная команда, искать бороду Мерлина. Но когда они подошли к самому краю леса, вымахало это волшебное дерево, и Агата тут же приказала Тедросу и Хорту оставаться на месте. – Как на месте? Почему на месте? – запротестовал Тедрос. – Там же Змей должен быть! – Вот именно, что Змей, – спокойно осадила его Агата, слезая со спины волка-оборотня Хорта. – И если он убьёт тебя и завладеет твоим кольцом, всем нам конец. Так что присматривайте за Мерлином, мальчики. Я скоро вернусь, надеюсь. – Что за чушь! – не успокаивался Тедрос. – Никуда я тебя одну не отпущу… – А я и не буду одна, – повернулась к нему Агата. То, как она это сказала… Так решительно, так чётко, и к тому моменту, когда Тедрос успел хоть немного собраться с мыслями, успела уже довольно далеко уйти вперёд, растворившись в темноте. «А я и не буду одна». Не буду одна? И тут его словно током ударило. Тот крик. Ну да, тот крик, что раздался, когда волшебное дерево вырвалось из-под земли… Крик, от которого у Агаты загорелись глаза, и она моментально начала перекраивать их планы. Я не буду одна. Блеск в её глазах. Тень улыбки у неё на губах. Только одного человека могла при этом иметь в виду Агата, единственного человека в мире. Вот почему она так яростно пришпоривала Хорта, когда они мчались сюда. Вот почему она бросила своего принца и волка-оборотня заодно с ним. Агата гналась за тем, что было для неё важнее бороды Мерлина. Гналась за собственным святым Граалем. Софи. Это её крик о помощи они услышали тогда. Софи, ведьма, которая постоянно была вбитым между Тедросом и Агатой клином. У принца всё сжалось внутри. Туда, где появляется Софи, следом за ней всегда приходит Зло. Он выудил из своего кармана крепко спящую Динь-Динь и тряс её до тех пор, пока фея не проснулась. – Следуй за Агатой и присмотри за ней. Как только она окажется в опасности, подай сигнал вспышкой. Ты всё поняла? Динь-Динь зевнула и звякнула в ответ. – Нет, не поцелую я тебя за это, – проворчал Тедрос. Динь-Динь зазвенела, попыталась что-то доказать ему… – Мне нет никакого дела до того, что Питер целовал тебя, – сказал принц. – Иди. Отправляйся, пока я тебя Хорту не скормил. Фея недовольно забренчала, поднялась в воздух и полетела искать Агату. Вот так и оказался Тедрос в своём нынешнем положении – подавленный, расстроенный, с ребёнком на руках, а его принцесса упорхнула к своей лучшей подруге. Снова упорхнула, между прочим. – Теперь-то ты понимаешь, какие чувства я испытывал к Софи все эти годы, – раздался низкий хриплый голос. |