Книга Та, которую я люблю, страница 59 – Салма Кальк

Наверху пофотались, прошлись по хребтику, в который переходила верхушка скальника, потом полезли вниз. В расщелине нашли куст лесной смородины, нарвали листьев в чай. И когда спустились вниз, то всем захотелось хотя бы ноги помыть и умыться.

Вообще Вероника считала купание в Олхе разновидностью сумасшествия, но ей доводилось. Да что уж, раз взяла купальник, то и вправду - хоть ноги помочить.

Вода постепенно спадала, и названный вчера Виком большой камень посреди реки показался наружу. Он легко вместил из всех, а сбоку у него оказалась впадинка, в которой осталась вода, и эту воду оккупировали дети.

Детям было дозволено разве что побродиться ногами и побрызгаться, но оба уже через пять минут были мокрыми с головы до ног. Правда, они носились так быстро, и солнце пекло так жарко, что, скорее всего, ничего с ними не будет, подумала Вероника. Это мама бы уже в обморок упала - как это, дети в Олхе купаются, караул. Холодно и вообще. А Алиса принесла пенку, легла на неё, прикрыла лицо кепкой, и разве что лениво порыкивала, когда дети начинали скакать у неё прямо над головой.

Братья Ледяные в купальных трусах представляли собой ту ещё завлекательную картинку. Их хотелось рассмотреть, гм, обоих и с головы до ног. Немудрено, что рюкзаки таскают и по камням скачут - ничего ведь лишнего нет, только мышцы. И оба они, похоже, собирались лезть в воду.

После недолгой дискуссии о том, есть ли у реки дно и где его искать, Вик погрузился в воду между камнями, держась за них руками. Он шипел и фыркал, но обратно не выскакивал. Сообщил, что дно есть. Для доказательства встал на ноги - ему вода доходила до середины бедер. Майк захотел туда же, они поменялись. Ему тоже пришлось сесть, чтобы хоть как-то окунуться. Потом они выясняли температуру воды, оказалось - у Вика в навороченных водонепроницаемых часах есть датчик. Одиннадцать с половиной градусов, ага.

Глядя на них, Веронике тоже захотелось в воду. Что она, рыжая, что ли? Рыжая, конечно, но хочется же! Её намерение одобрили и поддержали, помогли спуститься с камня и придерживали, пока она не оперлась о дно. Песчаное нормальное дно. Вода позволила сесть, окунуться по шею и даже немного посидеть, прежде чем выскочить наружу сохнуть.

Потом лежали рядом на пенке, обсыхали, размазывали друг по другу капельки воды. Вик держал её за руку. Можно было закрыть глаза и воображать себе разное.

Из грёз вырвал детский визг и ругань Майка, впрочем, не слишком сильная. Они открыли глаза, сели и увидели, что дети под шумок залезли в воду ровно в том месте, где взрослые, стояли между камнями на дне и визжали от восторга. И надо думать, от холода тоже. Майк не смог пресечь безобразие сразу, потому что сам сидел в воде выше по течению, но теперь выбрался и шёл по камням к ним. Дошёл, вытащил за руки Анну, потом Сашу, сообщил, что они обормоты безголовые, и погнал их на большой камень, где выдал каждому по полотенцу. Алиса встала, и все они пошли на берег сушить и переодевать детей.

Вик подтянул её пенку к Вероникиной, и можно было лечь, снова закрыть глаза и не думать о лишнем.

Дальше тоже было хорошо - кипятили чай, пили его с чем попало, потом мужики сказали, что уже нужна еда и они будут её делать. У Вероники снова глаза полезли на лоб, но Алиса только рассмеялась - не отравят, мол, не переживай.

Оказалось, что с собой был взят изрядных размеров контейнер с замаринованным мясом, и они принялись его жарить. Дети захотели поучаствовать, им было выдано по сосиске с наказом найти палочку, наколоть сосиску и жарить. Можно с хлебом.

Алиса принесла пакет с овощами, и пригласила Веронику резать салат. Все оказались при деле.

В итоге получился изумительный ужин. К мясу и салату сделали новый котёл чаю, и ещё, оказывается, среди припасов нашлось вино, а для детей сок. Когда всё съели, расчехлили гитару. Играли по очереди Вик или Майк,  Алиса подпевала, и Анна тоже подпевала - очень звонко, красиво и со знанием дела.

Снова Сашу сон сморил первого, прямо на лавке. Впрочем, Анна довольно скоро последовала за ним.

Майк и Алиса переглянулись и ушли к реке. Вик взял гитару и тихонько пел о любви, иногда поглядывая на Веронику. Господи, как бывает-то, оказывается…

Впрочем, в конце концов они всё равно оказались в палатке.

Вероника уже давно очень плохо засыпала в лесу. Нет, спалось-то хорошо, но вот заснуть - проблема. Всё время мерещились какие-то звуки, особенно если рядом волны, как на Байкале, или река шумит, как на Подкомарной. Или ветер в вершинах деревьев. И всё время казалось, что вокруг палатки кто-то ходит и разговаривает. Здесь от Олхи звуков было предостаточно, но посторонние мысли в голову не лезли совсем. Ночью в лесу Вик Ледяной вправду был хорош необыкновенно. Когда доходило до сна, то мыслей к тому моменту уже не оставалось, а глаза всё равно что сами закрывались.

В воскресенье долго спали, потом пили кофе, потом сидели у реки. Алиса предложила сварить борщ и поесть хорошенько перед тем, как паковаться и стартовать обратно.

Овощи чистили в четыре руки.

- Я правильно понимаю, что ты с ними как-то работаешь? - спросила Алиса, кивнув на братьев Ледяных, которые вместе с детьми сооружали из кучи хвороста какую-то пристройку к камню неподалёку от стоянки.

- Да. Я финансовый директор транспортной компании. А ты разве нет?

- Круто, что. Я гуманитарий до мозга костей и если считаю, то на калькуляторе. Поэтому нет. Если только Валентин Фёдорович очень просит помочь на важных переговорах.

- А ты вообще кто?

- Переводчик. Перевожу книги. Кроме того, синхронист, три языка - английский, французский, итальянский.

- Тоже круто. Я кое-как говорю на английском, и это мой предел.

- Почему предел? Просто не слишком нужно, да и всё. Будет нужно - заговоришь на любом языке.

Так-то да, конечно.

- А ты давно замужем?

- Десять лет, - усмехнулась Алиса. - И ещё десять лет мы встречались. Мы, можно сказать, с детства знакомы. Хочешь спросить, как не надоели друг другу? А я сама не знаю. Привыкли, наверное. Но мне реально ни на кого другого смотреть не хочется.

- А ему? - не удержалась Вероника.

Алиса усмехнулась.

- А ему, случись что, Валентин Фёдорович голову быстро на место поставит.

- Почему?

- Потому, что у него прежде всего семья. А всё, что семье во вред, идёт мимо.

Это было как-то странно и требовало осмысления. Во вред - ну и что, развестись нельзя, что ли? Вон старший же развёлся.

- А ты знала жену Вика?

- Станиславу? Да. Дура она. Дурой была, дура и есть. Понятно, что не все по большой любви замуж выходят, но раз вышла - чего выёживаться? Сиди и не фыркай. Ладно бы ещё в нищий какой дом, а тут, как понимаешь, совсем не так. Вот и кукует теперь в Испании, но одна.

- А ты как вышла - по большой любви? - Вероника снова не удержалась.