Онлайн книга «Мефодий Буслаев. Огненные врата»
|
– Ты безответственный! Лучше бы его съел Депря! – сказала Дафна. Меф покосился на хитрую кошачью морду. – Ничего себе утверждение! И главное: от кого я его слышу! От девушки с флейтой, которая по роду службы обязана защищать всех хомяков, сусликов и прочих хордовых, позвоночных, плацентарных грызунов! Даф не любила рассуждений про «род ее службы». Они лишний раз подчеркивали, что Меф еще не свет и до света ему ох как неблизко. Слишком сильна была в нем самость и желание лично решать, что хорошо и плохо, что делать и чего не делать. «Меж светом и тьмой останься собой!» Девиз звучный, но бессмысленный. Что такое тьма, как не выродившийся свет, не имеющий собственной творческой энергии и не способный самостоятельно создать даже мухи? И что ты имеешь, чего не получил бы извне? Таланты, разум, зубы, волосы, кости, пальцы – даже это от света. Пусти Буслаева сейчас в Эдем – он после короткого периода адаптационного смущения и вежливого шарканья ножкой принялся бы валить в эдемском саду деревья, выстроил бы из них дом, воздвиг вокруг дома стену и принялся бы сам определять, кого пускать за свою ограду, а кого не пускать. Надо полагать, досталось бы не одним назойливым русалкам и скрипучим лешакам. Учитывая же, что смерти в Эдеме нет, лет так через миллиард весь Эдем оказался бы занят одним Буслаевым, а от вечных деревьев остались бы только вечные пеньки, на которых сидели бы контрабандно просочившиеся гномики. – Меф! Ты баран! – вздохнула Дафна. Буслаев отнесся к этому определению философски: – Ты меня с бараном не сравнивай. Вдруг бараны обидятся? На лбу у Дафны прорезалась озабоченная морщинка. Она думала о Варваре. – Надо купить продукты. Что-нибудь долгоиграющее. Гречка, рис, вермишель, колбаса, сахар, мука… – сказала она. Меф вспомнил, как в кастрюле у «гражданки Гормост» переваренные сосиски выворачивались наизнанку, образовывая причудливые композиции на тему многомерного пространства. – А мука зачем? – спросил он. – Для блинчиков, пирогов и так далее. – Варвара, пекущая блинчики! На такое у меня воображения не хватит! Лучше побольше круп, консервов и колбасы. – Варвара сильно изменилась за последние полгода, – серьезно сказала Даф. – Осталась совсем без денег. Эссиорх пытался ей дать – не берет. Продукты – дело другое. Их еще можно подсунуть, что мы и делаем. – А бесконечная кредитка? – Мефодий слышал о ней от Корнелия. – Обнулилась на другой день после гибели Арея. Банкир разнюхал моментально. Интересно, кто ему капнул? Мефодий вспомнил коллекцию разбитых автомобилей, которые Варвара оставляла у столбов в разных местах Москвы. – А машины? У нее же штук десять было. Можно постепенно продавать. – Не осталось даже велосипеда… Арей не обременял себя такими скучными вещами, как права и документы. Половина машин Варвары оказалась в угоне. На другой половине были совершены преступления. Машины мрака, сам понимаешь. – Она же где-то работала, – вспомнил Меф. – Да, с зимы. В магазине «Сувениры» на Старом Арбате. Дали два месяца испытательного срока. К концу второго месяца заявили, что она не подходит, и вытурили. – Заплатили хоть что-то? – Нет. Сказали, у них пропала бронзовая лошадь, и она сама им должна. – Обвинили, что она ее украла? – возмутился Буслаев. – Или не уследила… Варвара говорит, они сами спрятали. Корнелий был в бешенстве. Примчался в магазин и… – …разнес все из флейты? – Нет. Укусил хозяина магазина за палец, когда его выталкивали. С флейтой что-то не сложилось. Говорит, мундштук отскочил. – Жаль, меня там не было. Покусали бы хозяина вместе! – мрачно произнес Меф. Дафна засмеялась. – Лучше не надо! Какой-нибудь суккуб мигом накатал бы статью: «Два молодых человека ангельской наружности зверски погрызли хозяина сувенирной лавки». Меф шел по Москве, ощущая подвижность и изменяемость города. Город жил, как живет человек, каждую минуту обновляясь и никогда не замирая. Выныривали и исчезали люди, возникали какие-то ситуации, проносились машины – и все это можно было увидеть лишь единожды. Вот идет навстречу девушка со стремительными ногами, нырнула в переход, и больше никогда ее не увидишь. А вот два подростка на скутере и бездомная собака у столба. Меф сжал руку Дафны. Она вскрикнула. Буслаев порой не соизмерял сил. – Прости! Я подумал, как ужасно было бы, если бы ты вдруг потерялась, – сказал Меф. Даф вздрогнула. – Сожми мне руку еще раз! – неожиданно попросила она. Меф послушался, но Дафна осталась недовольна. – Сильнее! – Чего сильнее? – Как в прошлый раз. Не жалей! – Тебе будет больно. – Плевать. Жми! Меф сжал. Этот случай он быстро забыл и вспомнил только потом… Пока же, шагая по Москве, Меф обнаружил интересную закономерность, связанную с высотными домами. Часто многоэтажный дом виден только издалека. Идешь к нему навстречу, почти бежишь, а он вдруг пропадает. Его закрывают другие дома, более низкие. Тщетно пытаешься нашарить его взглядом, а нет его, и уже сомневаешься, правильно ли идешь, не сбился ли с пути. И только в самом конце, совсем близко, дом вдруг выныривает, и ты снова недоумеваешь, как такое могло быть. Меф подумал, что это как путь к свету. В начале жизни видишь его, как соседнюю гору с другой горы. А потом спускаешься в низину, и все скрывает туман, и изредка мелькнет только солнечный луч или крохотный, с ладонь, участок неба. Они добрались до «Белорусской», потом до «Маяковской» и «Тверской». Слева тянулись пестрые бутики, между которыми изредка попадались кафешки. – Сюда нельзя в смокингах! – пошутил Меф, кивая на табличку «No smoking!». Дафна засмеялась, скользнула взглядом по витрине магазина модной одежды, и внезапно смех ее стал натянутым. Продолжая смеяться, она пальцами сдавила запястье Мефа. – Веди себя естественно!.. Не оборачивайся! – Почему? – не понял Буслаев. – Незаметно заслони меня! Мне нужно достать флейту! Меф сделал так, что его спина отгородила Дафну от витрины. Рука скользнула в рюкзак, а в следующую секунду мундштук флейты был уже у губ. – Пригнись! Мефодий поспешно присел, чтобы не попасть под атакующую маголодию. Витрина брызнула стеклом. Повалились черные, лишенные лиц манекены. Тот первый, что принял основной удар маголодии, разлетелся вдребезги. В следующую секунду Мефодий уже затаскивал Дафну за локоть в арку. Слушать вопли охраны и смотреть на метания продавщиц он считал занятием пошлым и неполезным, особенно в современном городе, когда всюду установлены камеры слежения. |