Книга Мама, мама, страница 62 – Корен Зайлцкас

На Вайолет нахлынуло чувство страха. Она спрашивала себя, испытывал ли тот, кто травмировал Уилла, такую же ненависть к нему, какую люди вроде нее и Эди испытывают к самим себе.

– Что у тебя там? – спросила Эди.

– Очередное письмо от сестры.

Эди кивнула.

– Она что-нибудь пишет о том вечере? Ты по-прежнему думаешь, что она пришла мстить твоему брату в стиле «Убить Билла»?

– В смысле, «Убить Уилла»? Смешно.

Вайолет перевернула конверт и снова провела пальцем по печати.

– Даже не знаю. Она по-прежнему не пишет ни слова об Уилле. Она спрашивает, не хочу ли я жить с ней, когда выйду отсюда.

– Тебя отправляют домой?

– Возможно. Надеюсь. Сара-певт ведет себя очень уклончиво и ссылается на бюрократию.

Эди задумчиво стряхнула пепел.

– Переезд к Роуз решит многие твои проблемы. По крайней мере, тебе не придется возвращаться домой к этой лживой ненормальной.

Если, конечно, Роуз и Дэмиен тоже не окажутся ненормальными.

– Просто нужно все это переварить. Я не хочу быть подозрительной. Но каждый раз, когда Роуз – когда кто угодно в моей семье – старается что-то сделать изо всех сил, обычно есть какой-то нюанс.

– Ты чувствуешь, что есть какой-то скрытый мотив, – кивнула Эди, покусывая губу. – Понимаю.

– С другой стороны, я чувствую, что у меня снова есть сестра.

Эди ободряюще сжала ее плечо.

– Ты что-нибудь придумаешь. У тебя есть время.

Вайолет потеребила уголок письма.

– Не уверена, что у меня его много.

Уильям Херст

– Вот, Дуглас, – сказала мать, помахивая кредитной историей Роуз.

– Отлично, – ответил он, глядя сквозь нее. – Я покажу это полиции, когда приеду в участок.

– Не клади ее просто так в карман. Посмотри. Роуз открыла новые кредитные карты! Думаю, это обнадеживает, не так ли?

– Фантастика, – уныло отозвался Дуглас. – Я прослежу, чтобы они на это взглянули. Тебе же приходило в голову, что карты мог открыть Дэмиен?

– Ты поедешь прямо сейчас? Неужели это не может подождать до завтра?

– Я сказал им, что приеду сегодня вечером.

– А как же ужин? Вы двое, должно быть, совсем изголодались.

– Я да, – кивнул Уилл. – Я преголоден.

Дуглас бросил на него взгляд, способный покалечить, если не убить.

– Просто скажи, что ты хочешь есть, – еле слышно произнес он.

– Но это же одно и то же! – Голос Уилла сорвался на поросячий визг.

– Он прав, Дуглас. Нет, серьезно. Это просто ты не логофил.

Джозефина подмигнула Уиллу и горько рассмеялась.

Даже Уилл мог признать, что это было чересчур – то, сколько хлопот доставила себе Джозефина, сервируя стол льняными салфетками и суповыми тарелками, стоящими на декоративных.

– Правда, Джози, – сказал Дуглас. – На все это нет времени.

– «Все это» – это просто разогретый суп. Сейчас он в микроволновке. Хочешь бокал вина? – В ее улыбке было что-то хищное. – Или что-нибудь еще?

– Нет, Джо. Я просто хочу добраться до участка. Ты специально хочешь сделать так, чтобы я опоздал? Неужели тебе наплевать на Роуз?

– Это просто смешно. Конечно, я беспокоюсь о Роуз. Но мой приоритет – Уилл. Если ты так беспокоишься, почему бы вам двоим пока не обуться, чтобы сэкономить время? Поедим быстро, как три дальнобойщика, и сразу поедем. Я хочу накормить Уилла. У меня есть теория об обмороках и уровне сахара в крови.

Лицо Уилла застыло в панике. Он не рассказал матери о своей поездке к психиатру, о дурацкой теории дока Мартина о том, что расстройство нервной системы Уилла – это всего лишь способ, которым лимбическая система его мозга справляется с травмой и страхом. Когда он это сделает, у отца будут колоссальные проблемы из-за того, что он подрывает ее авторитет.

– Пошли, Уилл, – сказал Дуглас.

Уилл ощутил слабость, склонившись зашнуровать свои замшевые ботинки. Он чувствовал себя нагруженным, как мул, каждым граммом нервозности, которую скрывали его родители.

– Держи, – сказал Дуглас, кидая ему свои ключи от машины. Уилл не смог поймать их, и они с грохотом упали на пол.

– Мы должны подождать маму.

– Просто иди прогрей машину.

– Я не знаю как.

Лицо Дугласа вспыхнуло разочарованием.

– Ты просто вставляешь ключ в замок зажигания и поворачиваешь.

– Но что, если… что, если машина случайно тронется?

– Уилл, машина никуда не тронется, пока ты не включишь передачу.

– Ох.

Стыд ядовитым цветком распустился в животе Уилла. Может быть, домашнему обучению действительно чего-то не хватало.

Уилл ненавидел гараж по ночам. Там было холодно, как в морге, и флуоресцентные лампы мерцали, придавая всему бледный, нереальный вид. Он подошел к машине отца, стараясь не смотреть на яростные царапины на водительской двери. Потянувшись к ручке, он поймал свое слегка искаженное отражение на выпуклом окне. Ему показалось, что он увидел что-то – какую-то тень, мелькнувшую позади него, – но, обернувшись, он никого не заметил. Там не было ничего, кроме шатающихся лопат для уборки снега, садовых грабель и сваленных отходов, ждущих отправки на переработку, – слегка прополосканных и воняющих. Всего того беспорядка, который его родители старались держать за закрытыми дверями, подальше от взглядов. Уилл вставил ключ в замок зажигания, отчего двигатель с рычанием ожил. На пути обратно в дом он открыл дверь гаража.

Тем временем на обеденном столе появились три дымящиеся миски. Суп был из цветной капусты, и вся картина выглядела иллюстрацией к сказке о трех медвежатах, за исключением двух бокалов белого вина.

Уилл искоса, приподняв бровь, взглянул на мать. Он пытался телепатически передать ей: «Ты помнишь, я рассказал тебе в папином кабинете о его маленькой проблеме? Помнишь?»

Джозефина только улыбнулась и взяла ложку. Подумав, она попросила (на самом деле приказала):

– Уилл, не передашь ли ты отцу хлеб?

Уилл сделал, что ему было велено. Он опустил в миску ложку, наблюдая, как ее поглощает бесцветная жижа.

– Суп превосходный, – сказал он, хотя он не был его любимым. Уилл старательно следовал строгим наставлениям матери по поеданию супа: зачерпывать от переднего края миски к заднему, отпивать суп, поднося ложку боковой стороной. «Нет, я сказала, отпивать! Не хлюпать!»

– Он стоял в морозилке? – спросил Дуглас.

Джозефина проигнорировала вопрос.

– А почему это так срочно, зачем мы должны ехать в участок сегодня вечером? Они же будут смотреть на нас, как на паникеров и болванов, которые могли бы просто позвонить и сообщить им новости.