Книга Восьмой детектив, страница 71. Автор книги Алекс Павези

Грант снова повернулся к ней.

– И что вы сделали?

– На этот раз мне показалось недостаточным просто изменить концовку. Вместо этого я вообще выбросила оригинальный рассказ и написала новый ему на замену. Я просмотрела вашу «Комбинаторику детектива», выбрала одну из описанных там структур и написала собственную историю. Я работала почти всю ночь, и к утру у меня был готов абсолютно новый рассказ. И вы обсуждали его со мной так, будто вы его автор.

– Тот самый, что мы читали пару часов назад?

Джулия кивнула.

– Лайонел Мун, мертвый детектив. Эту историю написала я.

– И что за рассказ вы заменили?

– Он был короче других. В нем действуют двое детективов. Оба известные сыщики-любители. Они расследуют странные происшествия в здании, где некогда располагался приют Святого Варфоломея, а теперь якобы обитают привидения.

– Как их зовут?

– Юстас Аарон и Лайонел Бенедикт. Один из них верит в сверхъестественное, а другой нет, поэтому они договариваются провести ночь на чердаке, чтобы выяснить, кто прав. Они расставляют раскладушки и в ожидании заката варят какао на керосинке. Здание заброшено. Через некоторое время они чувствуют запах дыма. Они видят трещину в стене, через которую на чердак попадает дым из дымохода, и понимают, что внизу кто-то разжег огонь. Комната постепенно заполняется дымом. Они пытаются выбраться, но обнаруживают, что дверь заперта, а ключ исчез. Они не слишком беспокоятся, полагая, что огонь скоро прогорит. Разбивают окно. Зовут на помощь, но приют находится слишком далеко от деревни.

– Чем все заканчивается?

Лайонел Бенедикт стоял у окна. Он чувствовал, как за спиной растет облако дыма.

– Не пролезу, – произнес он, глядя на дыру в стекле. Она была размером с кулак. Все окно по диагонали было меньше фута. Он выбил остатки стекла, порезав пальцы. – Все равно не пролезу. – Он повернулся к приятелю. – Тебе не интересно? Мы можем тут погибнуть.

Юстас Аарон смотрел в зеркало изящного голубого туалетного столика. В задымленной комнате это был единственный предмет мебели, не считая раскладушек, которые они притащили с собой. Столик был то ли старый – тех времен, когда их делали неудобными, – то ли детский. Ему приходилось нагибаться, чтобы рассмотреть свое лицо.

– Я скажу больше, Лайонел. Мы здесь точно умрем, это неизбежно. Дым все прибывает. Я пытаюсь свыкнуться с этой мыслью.

Лайонел наблюдал, как его младший товарищ изучает черты своего лица – грозный взгляд, зубастую ухмылку, – словно ищет в них итог прожитой жизни.

Лайонел повернулся к трещине в стене. Она шла от пола до потолка, разделяясь на многочисленные ветви. Будто дерево зимой. Дым шел из всех щелей, и заткнуть их все было невозможно. Лайонел закрыл глаза. Мысль о собственной смерти ужасала его.

– Тут есть запертый ящик, – бросил Юстас через плечо. – Закрытый ящик в заброшенном доме. Вот она, наша последняя загадка. Ты поможешь мне ее решить?

Лайонел подошел к своему другу, и вместе они стали пинать туалетный столик, так что он неуклюже завалился на бок и запертый ящик удалось вытащить. Внутри оказалась темно-синяя картонная коробка.

– Может, это ключ, – сказал Лайонел.

Юстас поднял коробку и, услышав, как в ней что-то гремит, покачал головой.

– Конфеты, – предположил он и снял крышку, чтобы проверить свою догадку.

Конфеты были сделаны в виде фруктов, и хотя покрылись налетом от времени, но не ссохлись, и каждая в своей ячейке выглядела соблазнительно, до неприличия аппетитно.

– Хочешь?

– Им, наверное, лет двадцать.

На лице Лайонела было написано отвращение, и Юстас положил коробку обратно в ящик, взяв одну конфету для себя.

– Я, пожалуй, не буду, – сказал Лайонел. – А вдруг отравишься.

Юстас рассмеялся, будто Лайонел удачно пошутил, и откусил половину конфеты. Лайонел смотрел, как его товарищ ест, и ждал, что он что-нибудь скажет. Когда ответа не последовало, он устало произнес, словно только чтобы заполнить тишину:

– Юстас, я должен тебе сказать. Это я зажег огонь внизу. Я надеялся выкурить нас отсюда, чтобы не пришлось заканчивать расследование. Я думал подпустить таинственности. Должно быть, кто-то увидел меня и решил запереть нас внутри. И он не хочет, чтобы мы вышли отсюда живыми.

– Я знаю, кто это, – ответил Юстас, доедая конфету. – Я уже вычислил его.

И хотя Лайонел Бенедикт был на волосок от смерти, он все равно ощутил острый приступ зависти. Он отвернулся от друга и стал рассматривать конфеты, гадая, нет ли подсказки на коробке. Из-за дыма он уже не мог различить ее цвет даже на расстоянии вытянутой руки. Найти ничего не удалось. Тогда нехотя он взял одну конфету и откусил. У начинки был вкус вишни.

– Ты все еще не веришь в призраков? – спросил Лайонел.

Он пытался отвлечь друга, чтобы выиграть время и разгадать загадку самому.

– Нет, не верю. А ты веришь, Лайонел? Даже после этого? – Юстас иронически улыбнулся. – Ты разве не убедился, что жизнь бессмысленна и жестока?

Лайонел подошел к окну и выплюнул конфету сквозь поток выходящего дыма. Он наблюдал, как снаружи скапливаются серые дымные облака.

– Ровно наоборот.

– Ну конечно. – Юстас пожал плечами. – Надеешься еще вернуться.

Лайонел покачал головой. Он порылся в карманах и нашел свою фотографию из журнала, которую хранил на случай, если кто-то попросит. Он закрыл глаза и выкинул ее в окно – спасти хоть малую часть себя. Свежий воздух заполнил его легкие, но стоило ему вдохнуть снова, как он наглотался дыма и закашлялся. Он заковылял к Юстасу.

– Голова кружится, думать не могу. Скажи, кто это. Кто закрыл нас здесь умирать?

– Это я. – Юстас пожал плечами. – Я хотел быть уверен, что мы останемся на всю ночь и решим загадку. Поэтому я запер дверь и выкинул ключ. А утром бы нас спасли.

– К утру мы уже умрем.

– Да, от удушья. Я же не знал, что ты разжег огонь внизу, когда я нас запер. Не повезло.

– Но где ключ? – Лайонел схватил друга за грудки.

– Нет ключа, – ответил Юстас. – Я закинул его в щель под дверью. До него ярда четыре, не больше, но мы не дотянемся. – Он улыбнулся, словно это было смешно.

Лайонел подошел к двери, лег на пол и заглянул в щель. Отсюда было видно ключ, лежавший на второй ступеньке лестницы, которая вела вниз. Юстас был прав: достать невозможно. Он еще раз потряс дверь, но она была все такой же огромной и неподвижной. Она была сделана из дерева и усилена металлом.

– Дурак, – сказал Лайонел, вставая на ноги. – Это ты виноват.

Юстас протянул руку к перекошенному зеркалу на туалетном столике и повернул его так, чтобы Лайонел увидел свое отражение.