Книга Люби меня через годы, страница 33 – Лилия Орланд

Она зарыдала с новой силой, цепляясь в меня руками. Мне только и оставалось, что гладить её по волосам и ждать, когда она выплачется.

Витюша, конечно, подлец, но всё равно печально, что мама узнала об этом таким жестоким способом.

В кухню вбежал встревоженный отец.

— Что за шум… — начал он и осёкся, увидев плачущую маму.

Я покачала головой, вряд ли это быстро прекратится. Но она вдруг взяла себя в руки. Выпрямилась, выпуская мой свитер из цепких пальцев, промокнула мокрые глаза салфеткой, аккуратно высморкалась.

— Извините, — произнесла она слегка осипшим голосом.

— Всё в порядке, — заверила её я.

Отец, осознав, что появился совсем не вовремя, попытался снова ускользнуть. Но мама его остановила.

— Серёжа, можно поговорить с тобой?

Похоже, теперь лишней здесь была я.

— Пойду переоденусь, — пробормотала, чтобы что-то сказать, и ушла, оставив их одних. Думаю, этим двоим есть, о чём поговорить.

И всё же зачем она приехала? О том, что Витюша оказался подлецом, можно было сообщить и по телефону…

Я переписывалась с Иркой, когда раздался негромкий стук в дверь. Почти тотчас в комнату заглянула мама.

— Можно к тебе?

— Заходи, — я отложила телефон и села на кровати.

Мать подошла ближе, уместилась на краешек. Мне было очень любопытно, о чём они говорили с отцом, и главное — до чего договорились. От решения взрослых, я это понимала, зависела и моя жизнь.

Но ничего не спросила, ждала, когда она сама расскажет. Если мама хочет забрать меня домой, я не буду облегчать ей задачу. Ирке я уже сообщила, что полна решимости остаться в Анапе, и, если потребуется, буду бороться до конца.

Но мама меня удивила.

— Ты не будешь против, если я немного погощу у вас? — вдруг спросила она. — Я взяла отпуск на работе.

Видимо, недоумение было ярко написано на моём лице, потому что она сочла нужным пояснить:

— Мне нужно время, чтобы прийти в себя. А в нашей квартире всё напоминает о Вите и о том, что произошло…

Я машинально отметила, что она говорит «в нашей», а не «в моей» как раньше.

Чувствовала себя чудовищем, но мне совсем не хотелось, чтобы мама жила с нами. У нас с отцом установились отличные отношения, мы прекрасно понимали друг друга и не напрягали в быту. С мамой подобное было невозможно, потому что ей просто необходимо устанавливать свои правила везде, где бы она ни появилась. Не уверена, что в этот раз будет иначе. Но что я могла ей возразить? Единственный аргумент, который пришёл мне в голову:

— А отец не будет против?

— Он уже согласился, — она скромно опустила ресницы. И мне хотелось зашипеть от досады. Вот ведь же…

Если папа не против, чтобы его бывшая жена жила в его же доме, то с моей стороны будет просто верхом невоспитанности выставить за дверь собственную мать.

— Ну раз папа не против, то и я не буду возражать, — тяжело вздохнула. Всё-таки подобная перспектива не слишком радовала.

— Если хочешь, мы можем жить в одной комнате, — обрадовалась она.

— Ну уж нет! — наверное, я отреагировала чересчур эмоционально, но сама мысль, что я лишусь личного пространства, и моя мать будет рядом двадцать четыре часа в сутки, приводила в ужас. И тут же добавила, чтобы как-то сгладить свою резкость: — У нас отличная гостевая спальня.

— Знаю, — улыбнулась мама, — показывая, что разгадала мой маневр, — папа уже отнёс туда мои вещи. Я пошутила насчёт комнаты.

Очень смешно. Ха-ха. Я вымученно улыбнулась, всё ещё чувствуя напряжение между нами. Всё-таки эта история с Витюшей здорово подгадила нам отношения. Даже не знаю, смогу ли я доверять ей как прежде.

— Я собираюсь запечь на обед утку с апельсинами. Хочешь помочь?

Она протягивала мне трубку мира, предлагала вместе приготовить что-то для отца. Точнее не что-то, утка с апельсинами была её коронным блюдом. Мне так и не удалось повторить тонкий вкус и неповторимый аромат, выходило какое-то жалкое подобие. И после двух провальных попыток я отказалась от этого рецепта в нашей кухне.

И сейчас прекрасно понимала, почему мама остановилась именно на утке. Хотела произвести впечатление.

Но я не была готова изображать счастливую семью, воссоединившуюся после многих лет разлуки. А потому покачала головой:

— У меня много уроков. Одиннадцатый класс, сама знаешь…

Я ожидала долгих уговоров и уже приготовилась давать отпор, но неожиданно она не стала настаивать, а сразу же отступила.

— Конечно, учёба сейчас для тебя — самое главное.

Пересела ближе ко мне, наклонилась и поцеловала в щёку, погладила по волосам.

— Надеюсь, ты сможешь простить меня, а я буду стараться больше не совершать подобных ошибок, — пообещала она перед уходом.

Когда за ней закрылась дверь, я вдруг засомневалась. Это точно моя мама? Говорят, что люди не способны меняться. Но мне хотелось верить в чудеса.

Ведь у нас с ней были и хорошие периоды. Мы не всегда ссорились и не понимали друг друга. Возможно, когда-нибудь мы сумеем преодолеть наши разногласия и забыть о произошедшем этим летом.

Я с полчаса посидела в своей комнате, а затем не выдержала и спустилась вниз. Ещё на лестнице меня встретил весёлый мамин смех. Ей вторил голос отца, рассказывавшего какую-то байку из больничной жизни.

А ведь у них должно быть много общего, вдруг поняла я.

Интересно, почему они развелись? Мама никогда не упоминала о расставании с отцом и его причинах, а я была слишком мала тогда, чтобы задавать правильные вопросы.

Может, сейчас они сумеют преодолеть разделяющие их годы и начнут всё сначала? Вдруг у моих родителей есть второй шанс?

Мне так понравилась эта мысль, хотя она и была из разряда «а что если…». Но ведь чудеса случаются. К тому же скоро новый год. А как известно, в преддверии этого праздника в волшебство хочется верить с удвоенной силой.

Пожалуй-ка не буду я им мешать. Пусть побудут наедине.

Я уже развернулась, чтобы подняться обратно в свою комнату, но меня остановил весёлый голос отца:

— Сашка, ты куда собралась? А кто будет помогать?

Заметили.

Я улыбнулась и направилась к ним.

В кухне вкусно пахло апельсинами. Это был аромат детства и праздничного застолья.

— Чем вам помочь? — я ухватила жёлтый кружочек и сунула в рот. М-м, обожаю.

— Саша, не трогай апельсины, — произнесла мама, не оборачиваясь и не прекращая процесс помешивания медовой глазури. Всё-таки она слишком хорошо меня знала. — Почисти лучше картошки.