
Онлайн книга «Большая стрелка»
В Москве пока ловить нечего. Команда уничтожена. Армен мертв. Шайтан мертв. К Политику хода нет – там могут ждать. Художник ощущал не разочарование и раскаяние, а какое-то отупение. И вся его жизнь представлялась странной компьютерной игрой, где приходилось проходить разные уровни сложности, а вокруг сыпались замертво толпы виртуальных врагов. Вот только компьютерную игру можно загрузить заново и начать сначала. А удастся ли ему начать сначала жизнь? Вряд ли. Что-то в нем сломалось… Хотя время лечит. Отлежаться здесь, затем вернуться в Россию, где имя Художника еще что-то значит. Набрать команду и начать опять завоевывать сферы влияния… Если удастся. Тогда, много лет назад, начинать было проще. Тогда он презирал опасности, его пьянил риск. И он не дорожил собой. А сегодня, после всего произошедшего, он все чаще просыпался ночью и ощущал, что панически боится смерти. Он сидел в надувном кресле на краю бассейна и посасывал холодный апельсиновый сок. В бокале позвякивали кусочки льда. Рядом на столике стояло блюдо с яблоками и персиками и лежал любимый нож с выкидными лезвиями. Все-таки до чего шустро разделались с его командой! Художник не мог понять, как все получилось. Их будто преследовал злой рок. О бойне в Мытищинском районе он имел самые смутные представления, пользовался в основном скудными сообщениями из СМИ. С оставшимися в живых руднянскими выходить на связь боялся. Началось с того заказа на устранение рядового фирмача и с погони за бумагами. Тогда он начал один за другим терять людей. И те загадочные фигуры – бывший опер и еще какой-то менеджер. Не от них ли все шло? Но чтобы двое народных мстителей уничтожили мощную организованную группировку – такое просто невозможно! – Ну что, Художник, перекинемся словечком? – послышалось откуда-то сзади. Он медленно повернул голову и увидел того самого типа – родственника погибшего фирмача. И воспринял это как-то без удивления. – Ты кто? – для порядка спросил Художник. – Я? Человек, которому сделали больно. – Полковник подошел к владельцу виллы и остановился от него метрах в трех. – Ты родственник того дурачка, которого мы… – Художник широко улыбнулся. – Точно. И что тебе надо? – Ты же знаешь, Художник, зачем я здесь. – Ты пришел за мной. Такой ангел смерти, да? – Нет. Просто советский офицер. – Голубые береты? Рыцари плаща и кинжала? Это ты с моими ребятками разобрался? – Я. – Круто. Уважаю, – без эмоций произнес Художник, оценив, что в руках противника нет оружия. Это давало шанс. Неожиданно резко Художник схватил кнопочный нож и вскочил на ноги. Гурьянов улыбнулся. Уже лучше. Он знал, что так будет. И его это устраивало. – Волки сами на забой не идут! – воскликнул Художник. – Нет, фраер! Мы еще побьемся! Ножом он владел виртуозно. Лезвие мелькало, рукоятка скользила между пальцев. Сделал выпад, лезвие прочертило дугу. Гурьянов легко ушел с линии атаки. Художник опять бросился на него. Нож летал у него из руки в руку, как заговоренный. – Умеешь, – оценил полковник, уклонившись от очередного выпада. Художник перевел дыхание и вдруг с диким воплем рванулся в последнюю атаку, решив, что или убьет противника сейчас, или умрет сам. Но рука с ножом попала в жесткий блок, хрустнула. Нож выпал из нее. Гурьянов зажал противника в мертвой хватке. – Больно, сука, – жалостливо прошептал Художник. – А им больно не было? – Мне больно… Ну давай. Не тяни, – прохрипел атаман руднянских. Гурьянов резким движением свернул ему шею и толкнул в бассейн. Полдела сделано. Оставалась вторая половина. Тоже нелегкая… * * * – Ужас какой, – сказала Вика, протягивая через круглый столик газету Гурьянову. – Я его знала. – Правда? – Он отставил маленькую чашку с крепким кофе, который официант в «Шоколаднице» только что принес ему. – Красивый был мужчина. Представительный. VIP-класс. Кстати, и Костя его знал. – Я тоже с ним как-то встречался. Не старый ведь мужик. Крепкий. Кажется – весь мир в кармане. А смерть уже за спиной. И ты не знаешь этого. Не привык к близости костлявой. И не можешь смириться, что она пришла за тобой. Некролог был на пятой странице. Большой, с портретом. «Скоропостижно скончался известный российский бизнесмен, председатель совета директоров финансово-инвестиционной компании «Амстан» Владимир Афанасьевич Лупаченко»… Действительно, скончался скоропостижно. Только в газете не написано, от какой болезни. А болезнь была редкая – лучевая. Не вовремя Лупаченко затеял ремонт в своем кабинете. Туда привезли новую, тяжелую, кожаную мебель в допотопном, монументальном, солидном стиле. Ему мебель понравилась. И кабинет дизайнеры оформили на «отлично». Только одного он не ведал – что в его кресло перед рабочим столом зашита ампула с радиоактивным веществом. Вот так и получается. И все предосторожности, бронированные машины, натасканные охранники оказались невостребованными. Ведь нужно было одно – счетчик Гейгера, а о нем-то и не подумали. За четыре дня председатель совета директоров «Амстана» хватанул смертельную дозу. Впрочем, если бы не подвернулся этот случай, подвернулся бы другой. Гурьянов решил, что Лупаченко жить не будет. – Как у тебя на работе? – спросил полковник. – Нормально. Дела в гору пошли. – Она отхлебнула кофе. – Никита, ты не представляешь, кто ко мне вчера заявился на работу. – И кто? – Лешка. – Этот подлец! И чего хотел? – Я была одна. Он меня обнял и говорит: «Вика, родная, давай забудем то мелкое недоразумение. Все прошло». Представляешь? – А ты? – Я дала ему по морде. Он просто взбесился. Я думала, он меня ударит. Даже руку занес. Тогда я объявила, что те двое моих знакомых заглянут к нему вечерочком. И мне стало его жалко. У него был вид несчастного человека. – Понятно. – Гурьянов усмехнулся. – Мне жалко несчастных людей. Потому что я такая счастливая. – Да-а? – протянул Гурьянов. – С чего бы это ты такая счастливая? – Потому что у меня есть ты. – Она положила свою ладонь на его. – Самый лучший. Рыцарь Айвенго. – Ну что ж. Я польщен… Любовь моя. – На этот раз он не заставлял себя произнести это слово. Оно вырвалось само. |