Книга Тот, кто всегда рядом, страница 68 – Сара Пекканен, Грир Хендрикс

Утром, когда я уходила, Шон и Джоди еще спали, и я надеюсь, что сейчас дома будет только Шон. Но, поднявшись на второй этаж и открыв запасным ключом дверь, я понимаю, что квартира пуста.

Стою, осматриваюсь и раздумываю, что делать дальше. Я так замерзла, что не чувствую пальцев ног.

Три фарфоровые чашки и блюдца с цветочным узором стоят на небольшом подносе на кухне, рядом с маленьким фарфоровым сливочником и коробкой ромашкового чая. Видимо, Джоди кого-то ждет, потому что Шон пьет только свой любимый кофе темной обжарки. Может, она выбежала купить печенье или сконы.

Хорошо бы выпить горячего чаю, думаю я. Лезу в шкаф за кружкой и бросаю пакетик. Тянусь за чайником, но дотрагиваюсь до металлической ручки и отскакиваю. Такой горячий, что я обожглась.

Включаю кран и подставляю пальцы под холодную воду.

Потом снова смотрю на поднос, приготовленный Джоди. Зачем кипятить чайник для гостей, которые еще не пришли?

Выключаю воду.

– Джоди? – зову я.

Все три двери открыты – в ванную, в спальню Шона и Джоди и в кабинет. Если она здесь, она не могла меня не услышать.

И тут я снова поворачиваюсь в сторону кабинета – дверь в комнату, где я спала, широко открыта.

Но я точно оставляла ее закрытой.

Я стою, обмотав ноющие пальцы мокрым бумажным полотенцем, и смотрю на открытую дверь.

Дежавю: когда я жила в квартире Валери Риччи, я порезала палец, нарезая красный перец, и хотела зайти в ее спальню, чтобы поискать пластырь. Но не стала; дверь была плотно закрыта, и такой я ее и оставила.

Но на следующий день я заметила, что она приоткрыта.

Я написала сестрам Мур, спросив, не заходил ли в квартиру комендант, и Кассандра сразу ответила, что он был там и проверял, нет ли протечек.

Тогда ответ не смутил меня. Но сейчас я думаю – откуда она узнала, что комендант заходил в квартиру одной из ее подруг?

И если это был не комендант, то кто приходил к Валери, пока я якобы присматривала за ее квартирой?

Это могла быть сама Валери. У Кассандры и Джейн тоже был ключ – они использовали его, когда впервые показывали мне квартиру. Или Валери могла дать ключ вообще кому-то другому. Пока я была преисполнена чувством благодарности сестрам за то, что они предоставили мне убежище в красивой квартире, кто-то мог заходить, копаться в моих вещах или даже наблюдать, как я сплю.

Вздрогнув, я бросаю бумажное полотенце на столешницу. Потом поднимаю голову и медленно принюхиваюсь.

Разворачиваюсь и спешу прочь из квартиры.

Я живу в этом городе уже почти десять лет и испытала много различных эмоций: надежду, уныние, радость, раздражение и глубокое одиночество.

Но я никогда прежде не чувствовала такого мучительного, первобытного страха, как сейчас, когда вдохнула тонкий отличительный аромат цветочных духов – постоянного атрибута Джейн.

Я иду по улицам, спрятав волосы под капюшон. Вокруг относительно людно, но я все равно периодически петляю, чтобы убедиться, что за мной не следят.

У меня с собой только моя одежда, бумажник и айфон, но я знаю, что возвращаться к Шону и Джоди нельзя. Нужно найти какое-то безопасное место.

И тут приходит сообщение от Джоди: Привет, у меня заболела бабушка, поэтому нам с Шоном придется на несколько дней уехать из города.

Смотрю и думаю: раньше Джоди ни разу не упоминала при мне о бабушке.

Меня словно ударили под дых.

Только вчера они казались такими заботливыми, так обо мне беспокоились. Откуда эта резкая перемена?

Смаргиваю слезы и глубже опускаю руки в карманы. Пытаюсь убедить себя, что я могла неправильно понять интонации Джоди, как часто бывает в сообщениях.

Бесцельно иду вперед и снова думаю о трех фарфоровых чашках на подносе и горячем чайнике. Джоди достала дорогой фарфор вместо простых кружек.

Словно хотела произвести на гостей впечатление. И теперь я понимаю почему.

Что-то случилось, что превратило ее заботу в грубость? Или кто-то это устроил?

Кассандра и Джейн видели Джоди и Шона, когда забирали кулон Джейн.

Сестры Мур приходили в квартиру, чтобы настроить Джоди и Шона против меня?

Кто-то задевает меня на ходу, и я поворачиваюсь. Но это всего лишь подросток с телефоном в руках и большим рюкзаком на спине.

Поднимаю взгляд на возвышающиеся вокруг здания. Столько окон. За мной может наблюдать кто угодно.

Я не могу вернуться в новую квартиру или остановиться у мамы или Мел. Возможно, у сестер Мур есть их адреса, а я не могу подвергать любимых людей опасности – или рисковать, что Кассандра и Джейн настроят против меня и их.

Не знаю, что именно задумали сестры Мур, но они со мной явно не закончили.

Набираю номер детектива Уильямс, но она не берет трубку. Сообщения не оставляю. Что я могу сказать? Знаю, звучит безумно, но мне кажется, Кассандра и Джейн Мур – подруги Аманды, с которыми я общалась, – за мной следят. Они откуда-то знают, что я ем и где нахожусь. И настроили против меня моих старых соседей.

Прежде чем идти в полицию, мне нужно собрать больше фактов.

Брожу по городу несколько часов, пока не начинают болеть ноги и неметь тело. К наступлению темноты я принимаю решение, где остановиться на ночь. Я смотрела достаточно фильмов, чтобы знать – если я не хочу, чтобы меня выследили, нужно платить наличными. Поэтому я останавливаюсь возле банкомата и снимаю максимум наличных, восемьсот долларов.

Потом прохожу через Таймс-сквер и направляюсь на запад. Оставаться невидимой будет проще в одном из самых людных мест города.

Вскоре я нахожу, что ищу – потрепанный маленький отель с неоновой табличкой СВОБОДНЫЕ НОМЕРА.

Пытаюсь открыть дверь, но она заперта. Слева приделана красная кнопка звонка, и я нажимаю ее, оглядываясь через плечо.

Раздается громкое жужжание, и я инстинктивно снова тянусь к двери, чтобы открыть ее. Захожу в темный вестибюль. Мужчина за стойкой регистрации сидит за компьютером и едва бросает на меня взгляд. У него седые волосы, закрывающие уши, и такие же усы.

– Бронь? – спрашивает он, когда я подхожу к стойке.

– Простите, нет. Но я видела табличку, что есть места…

– Есть номер с двуспальной кроватью на втором этаже.

– А выше?

– Лифта нет. Большинство предпочитает пониже.

– Я не против.

– Есть один на пятом. Восемьдесят за ночь. Нужны только права.

Достаю из кармана джинсов стопку двадцаток, которые только что сняла в банкомате, и отсчитываю пять под стойкой.

– Меня ограбили. Украли бумажник. У меня нет прав, – говорю я и протягиваю ему купюры, разложив их так, чтобы он точно увидел дополнительную двадцатку. – Это проблема?