Книга Fair Play, страница 110 – Оле Адлер

Внезапно трибуны взорвались, оглушив меня. Я поняла, что это означало. Перед глазами уже зеленело. Сбавив скорость и утирая слезы, совершенно растерянная и абсолютно счастливая, я медленно приближалась к выходу на поле. Мне навстречу прошло несколько игроков Португальской сборной. Мужчины прятали свои слезы разочарования и досады от вездесущих камер. Это футбол, ребята. Простите, но победитель только один.

Я встала прямо возле выхода, не зная, что делать дальше. Нагло выйти на поле? Нет, не хочу. Лучше окрикнуть кого-нибудь из ребят и попросить позвать его. Я только быстренько скажу то, что должна, поцелую его и убегу. Но звать никого не пришлось. Мой муж спрыгнул с трибуны и подошел к кромке поля, где валялись бутылки с водой.

— Майк! — крикнула я что было силы.

Он обернулся и ослепил меня счастливой мальчишеской улыбкой. В этот момент мне показалось, что он не маститый, уважаемый, заканчивающий карьеру футболист, а семнадцатилетний паренек, у которого все только впереди. Его глаза засияли еще ярче, когда Майк заметил меня. Он в три прыжка оказался рядом.

Потный, уставший, но такой красивый. Муж не спешил обнять меня, но и не ругал за то, что я находилась здесь. Он лишь отвел меня к раздевалке, где сейчас никого не было, и можно было поговорить без лишних глаз и ушей.

— Мы выиграли, — очень серьезно проговорил Майк, хотя при этом не прекращал улыбаться.

— Знаю, — тихо ответила я, положив ладони ему на грудь.

Мы смотрели друг другу в глаза, и я понимала, что он — вся моя жизнь, что этот момент — самый лучший, что пришло время сказать:

— Я тоже люблю тебя.

Хотя стадион ревел, я не слышала ничего, кроме биения собственного сердца. Майк на миг стал серьезным, но тут же его чертова насмешливая бровь поползла вверх.

— Тоже? — уточнил он.

Я не сдержалась и пихнула его в грудь.

— Все видели, что ты орал после гола.

— Плевать на всех, главное, что ты видела.

Майк положил одну руку мне на талию, а вторую на живот и склонился, чтобы осыпать мое лицо поцелуями.

— Люблю тебя, Мел. Так люблю тебя, малыш, — шептал он, лаская мои щеки, губы и прикрытые глаза своими нежными губами.

— Люблю, люблю, люблю, — повторяла я эхом, желая прижаться к нему всем телом, крепко-крепко.

— Давно? — спросил Майк, слегка отстранившись.

— Всегда, — я пожала плечами. Уже не помню то время, когда я не любила его.

— Детка, — он печально улыбнулся, погладив мою нижнюю губу большим пальцем. — Почему мы не говорили этого раньше?

— Не знаю. Это важно?

— Уже нет.

Я снова потерялась в сладкой нежности поцелуя, который на этот раз был глубоким и отчаянным. Майк тихо застонал мне в рот, и я скомкала в кулаке его майку. Меня одновременно пронзило острое желание и… боль.

— Мел… — тревожным голосом позвал муж.

Я зажмурилась и затаила дыханье, чтобы не завопить. Придя в себя, я поняла, что сжимала через майку и руки Майка. Господи, у него же синяки останутся.

— Мел, это же не?.. — он уставился на меня огромными перепуганными глазами, а сам побелел, как мел.

— Наверное, тренировочные, — проговорила я, не веря, что это на самом деле была схватка.

— Точно?

— Да… О-о-о… — я на автомате опустила глаза и увидела, что по ногам течет.

Майк тоже посмотрел вниз.

— Чтоб меня. Матерь божья… — выругался он.

— Я сто раз просила не выражаться. Отвыкай от этого дерьма, — огрызнулась я.

— Но ты же… Ведь это… Мел, нам нужно в больницу! — бормотал он, запинаясь через слово.

Я хихикнула.

— Сторм, у тебя такой вид, словно ты сам сейчас родишь, — уже в голос посмеивалась я.

— Спаркс, ты меня убиваешь. Неужели тебе не страшно? — спросил Майк, зачесывая волосы пальцами.

— Не знаю. Мне кажется, что это так… правильно, — я, и правда, была спокойна. Не считая дискомфорта от отошедших вод, я чувствовала себя хорошо, уверенно. Майк любит меня, он знает, что я люблю его, Англия — чемпион Европы. Что еще сегодня надо для счастья? Встретиться с нашей маленькой девочкой.

Я натолкнулась на панический, перепуганный взгляд Майка, поймала его руку и крепко сжала. Одними глазами я постаралась объяснить ему все, что чувствовала. Не зря же мы все это время умудрялись любить друг друга, не произнося слов признания. Наши тела и души уже давно научились общаться без лишнего трепа языков.

Муж сжал мою руку в ответ, улыбнулся и уверенно кивнул. Он все понял.

— Ты можешь идти? Черт, я ведь без машины, — проговорил Майк.

— Какая машина? Ты рехнулся? Через пару минут награждение, а потом пресс-конференция, — возмутилась я. — Все еще только началось. Просто найди человека, и мы поедем в больницу. Увидимся там.

Он открыл рот, но я даже слушать ничего не хотела.

— Теряем время, — уперлась я.

Майк сощурился, но снова кивнул. Он довел меня до фито-бара и усадил на стул. Через пару минут я уже шла к выходу под руку с Лив, а Джошуа подгонял машину. Майк крепко поцеловал меня.

— Я быстро, — пообещал он, неохотно отпуская меня.

— Я буду смотреть телевизор, даже не думай отделаться по короткой программе, — пригрозила я.

— Люблю тебя, — проговорил он беззвучно, одними губами.

— Люблю тебя, — точно так же ответила я.

В этот момент меня снова скрутило схваткой, и я прижалась к Лив, которая взволнованно приказала Джошу:

— Поехали уже.

По дороге мы позвонили моему доктору, которая прибыла в больницу лишь на пару минут позже. А в клинике нас уже ждали. Я потребовала палату с телевизором. Анжела посмеивалась, называя меня настоящей фанаткой. Конечно, я успела посмотреть только вторую часть конференции. Майк был весьма терпелив и не без энтузиазма отвечал на вопросы. Как ни странно, но меня, скорее всего, никто не заметил на стадионе, что, безусловно, было к лучшему. Я наконец расслабилась. Безусловно, роды — это важно и волнительно, но он должен прочувствовать свой триумф.

Лив была со мной, пока ни приехал Майк. Я не хотела, чтобы он видел меня в таком состоянии, но разве этому упертому барану можно хоть что-то запретить. Хотя нужно признать, он здорово мне помог. Муж постоянно обнимал меня, растирал спину, давал попить, да и просто подбадривал, говоря, как он мной гордится, какая я молодец. Только через семь часов, когда Анжела объявила, что у меня полное раскрытие, я смогла говорить с убедительной интонацией. На последнем этапе присутствие Майка приводило меня в ужас. Не нужно ему это видеть.

Спустя полчаса, которые показались мне вечностью боли и титанических усилий, я услышала звонкий крик нашей дочери. Такая крошечная, смешная, сморщенная, но вся моя. Наша. Хотя изначально это было мое решение, но теперь я точно знала, что Майк ждал этого ребенка так же сильно, как и я. Последние страхи улетучились, как только мне положили кроху на живот. Ее невозможно не любить.