Книга Линкольн. Том II, страница 10 – Маргарет Неве

– А? – мои брови поползли наверх. Вот как это теперь называется. Да, похоже, я влип – это мягко сказано, – а… понимаю.

– Повернитесь лицом к стеллажам, – Я послушно встал к книгам и подал руки, чтобы мне надели наручники.

– Эй, пропустите меня! – это был голос Алекса, – Какого черта, тут происходит? Он ученый! Это доктор Линкольн! Почему он в наручниках, он мой брат и он был две минуты назад со мной!

– Александр, – голос Грыу я тоже узнал, она говорила тихо:

 – Не нужно… я сейчас узнаю…. Успокойся…

Она  переговорила с полицией и заговорила с братом тише, и я не успел услышать всю фразу: – …документы в книги… преступление против человечества…его нашли с этой книгой, и он главный…

– Что?! Это ахинея какая-то! Он же с нами был! – Алекс говорил громко и отчетливо.

– Мне жаль, но ничего нельзя…. Если они докажут вину…. А они докажут, столько подтверждений… возможно, будет высшая мера, – долетели слова Грыу до моих ушей.

Я решил попрощаться с братом, оттолкнул полицейского и в последний раз взглянул на высокую фигуру брата: – Сашка! Не верь всему, что видишь!

– Закрой рот! Нельзя  общаться со свидетелями! – Меня грубо вытолкали из комнаты.

– Господи, что же это?! Сталь в крови на песке?! Каменный век?! Одумайтесь! – В голосе брата было отчаяние.

***

Меня часто унижали прилюдно. Я выдерживал все: и прозвища «ботаник», и «книжный людоед», и то, как однажды подростки меня закидали тухлыми помидорами перед девушкой, которая нравилась мне. Девушки меня не любили. Они  награждали меня высокомерными взглядами и брезгливо улыбались. Я не был крутым парнем ни в школе, ни в колледже. Я не играл футбол или баскетбол, поэтому парни из команды косо поглядывали в мою сторону и, если бы не Алекс, то я бы получал пару пинков. Профессора всегда холодно относились ко мне, так как мои теории и рассуждения о машинах доходили до такого, что однажды меня спросили: не машиной ли я родился? В ответ я только пожал плечами.

Но это унижение переходило все рамки. Я шел по коридору, в наручниках, в сопровождении конвоя  и на меня глядели все: команда, персонал, коллеги, даже уборщики – у всех них  были недоумение, страх, злость, высокомерие на лицах. Они видели врага и убийцу. Я кожей чувствовал страх и отвращение ко мне. Я сам себе был противен, что так глупо попался на удочку. Я не хотел умирать, но знал, что это неизбежно, потому что впереди черная дыра. Я лгал брату, что хотел умереть в киберсне. Я хотел бороться и жить, а может и выжить, но  я знал, никто не выживал после столкновения с черной дырой. Это было нереально.

Отчаяние – вот что я чувствовал, когда шел по коридору. Обида, что не смог сделать ничего стоящего в своей маленькой, никчемной жизни. Я теперь враг, и это убивало меня больше всего. Враг, разрушитель, убийца, подлец, который предал свой народ. Бесило больше всего то, что я был невиновен, но никто не станет слушать меня, если я назову имя истинного виновника «кровавого карнавала» на «дракон–11». У этого человека абсолютная власть, это означало одно – неприкосновенность.  Он сделает все, что бы уничтожить меня, потому что он верит в свой идеал. Его идеал божественен. Он прикрывается им как щитом, а у меня не было идола, разве только сталь. Он запустил в ход свою идею, и она действовала идеально.

– Черт! – вслух сказал я.

– Заткнись и иди быстрее, – рявкнул один из полицейских.

– Мне полагается адвокат! – я говорил громко, чтобы все услышали. – Закон обязывает!

– Иди, закон, – хмыкнул страж закона.

– О, конечно! Зачем же мне адвокат!? Меня в любом случаи казнят! О, или я попаду в ад! Не правда ли леди Грыу? – Мы прошли мимо Грыу. Она ничего не сказала, а только отвернулась от меня.

– Я попаду в ад и прихвачу вас за компанию! Ведь наш рейс в черную дыру! Тю-тю! – Зря я сказал это, потому что конвойный не стал терпеть мои колкие замечания и огрел прикладом по голове.

Когда я открыл глаза, то увидел железный потолок белого цвета. Вся комната была выполнена в серых и белых тонах. Я не люблю эти сочетания цветов, потому что помещение словно становится до бесконечности огромным, и ты теряешь счет времени. Такие пунктики могут свести с ума. Хотя мне было не до раздумий о сумасшествии: голова сразу же дала о себе знать, а конвойный не пожалел сил, чтобы ударить меня. Я сел на корточки и схватился за виски.

– Он тоже получил свое, – брата я не заметил.

– Ты что тут потерял? – Растираю затылок, но мало помогает.

– Тебя охраняю и вот компанию решил составить, – улыбнулся Алекс, – Покушение на убийство. Тот парень теперь в реанимации, а меня никто не ввел в курс дела, что он начальник полиции.

– У них, наверно, камеры закончились, – сказал я, –  раз ты со мной?

– Не думаю, – еще раз улыбнулся брат, показывая ровные зубы, – Ты что – не рад меня видеть?

– Без шуточек, – сказал я, – Думаешь, очная ставка?

– Похоже на то, – он поднялся с колен и подошел ко мне, – Вдруг, я тоже враг народа.

– После слова «ха» нужно посмеяться? – Я все же улыбнулся.

– А ты остряк, Виктор, – Алекс стал разглядывать мое лицо, – Видел бы ты свою правую щеку. Хорошо, что тут нет зеркала…

– Что? – Спросил я.

– Ударил так, что останется шрам… – брат не договорил, так как свет в помещении пару раз моргнул и погас вовсе.

– Начинается, – сказал я, и мой голодный желудок дал о себе знать. Как ни странно, затошнило.

– Корабль прибавил скорость, – голос Алекса звучал натянуто-холодно.

– Значит, они срезали часы жизни всем нам, – я чуть было не прибавил, что не хочу умирать, но вовремя замолчал.

– Примерно семь часов или больше, –  согласился брат.

– Сколько я был без сознания? – я облизал пересохшие губы.

– Часа два… – интонации у Алекса были какие-то испуганные.

– Один час за семь. – Меня затошнило еще сильнее, – по-моему, это не начало – это конец.

– По-моему, тоже, – голос брата стал садиться, – Нужно выбираться.

Он подошел к двери, толкнул ее и она поддалась.

– Нет света, двери не работают – плохо дело, – сказал Алекс, – Идем?

– Подожди, – это конечно было сумасшествие, – А что, если нам остаться тут?

– Зачем, Виктор?

– А что если недоказанная теория верна? И это помещение сохранит нам жизни? – Звучало нелепо, но я хватался за последнюю соломинку, что была связана с жизнью.

– Я не понимаю, Виктор? – голос брата стал серьезным.

– Что если все, что мы знаем о черных дырах не совсем верно? Что, если как таковой ее нет, а она всего лишь искажение времени, и мы можем не умереть, а попасть на другой отрезок вселенной?