Онлайн книга «Пари на секс»
— А микробы? Кузя глянул на меня искоса и помотал головой: — Всё, я понял, песочек пляжа тоже придётся стерилизовать. — Да ну тебя! — я со смехом шлёпнула его по плечу, а Кузя поймал мою ладонь и чмокнул смачно: — Прям как приласкала! Мы добрались до яблонь и несколько минут просто любовались на них. Яблоки уже созрели — маленькие, крепкие — но есть мы бы их всё равно не стали. Потом Кузя потянул меня дальше с самым загадочным видом, приговаривая: — Сегодня ты поймёшь, что такое настоящий адреналин, детка! Сегодня будет мя-а-асо! — Несчастный, нас загребут в полицию. — Не загребут, не боись! Всё продумано. — Что у тебя там продумано? Кузя поднял сумку и легонечко потряс ею. Внутри что-то звякнуло. — Алкоголь? Ну ты умник! За распитие спиртных напитков в общественном месте… — Гранатовый сок, Юлька! — Со-о-к? — разочарованно протянула я. — Сок — это неинтересно! — Доверься профессионалу, — он подмигнул мне и кивнул на Финский залив. — Смотри, какая красота! Красота и правда была неописуемая. Закат окрашивал редкие облака в нежный розовый цвет, где-то чуть палевый, а где-то почти бордовый. Волны неспешно катились к пляжу, как послушные барышни на прогулке, одна за другой. Машины бежали по эстакаде магистрали, мимо «Арены», равнодушные ко всей окружающей их красоте. Зато я выдохнула тихонечко: — Как тут… — Атмосферно? Спокойно? Холодно? — Балда ты, Кузя! Классно тут! — Вот и отлично! Мы спустились по бетонным ступенькам на пляж, и Кузя бросил сумку под бетонную стену, отобрал у меня плед и одним ловким движением профессионального официанта расстелил на песке: — Вуаля! Садись, раздевайся, наслаждайся! — Придурок, — пробормотала я, усаживаясь на плед. Из сумки появились бутылка сока, два лонгдринка и пластиковый лоток. Кузя плюхнулся рядом и виртуозно налил в два бокала рубиновый напиток: — Прошу! — Благодарю! За что пьём этот прекрасный сок две тыщи девятнадцатого года разлива? — За нас, конечно, мать, ты чего? Мы чокнулись, потянули сок, глядя на залив. А потом меня нежно прислонили к бетону, поцеловали в губы и принялись ласкать, проникнув руками под футболку. Я попыталась протестовать, потому что испугалась — люди же ходят по набережной. Кузя шикнул: — Не привлекай внимания, Глинская! — Потому что ты не привлекаешь, нет! — Я вообще ничего не делаю… Его рука скользнула в мои шорты, неожиданно и быстро. Я замерла, с бьющимся сердцем и красными щеками. Несмотря на критичность ситуации, возбуждение охватило меня сразу и целиком. Таким сексом я ещё никогда не занималась! Как он хочет сделать это? — Пуговку расстегни, солнце… Я послушалась, и его пальцы достигли клитора. Скат в животе уже вовсю бил хвостом, посылая электрические разряды предвкушённого наслаждения. Лёгкие, но уверенные движения пальца, то нырявшего внутрь лона, то гладившего клитор, вводили меня в нирвану — пугливую и оттого ещё более сладкую. Кузя оставил мои губы постанывать беззвучно от экстаза и склонился к груди. Боже, у него и рот такой же, как пальцы — жадный, резкий, дерзкий… Как удержаться, как не стонать? А пальцы, сжалившись над возбуждённым клитором, проникли во влагалище — сразу два, как по маслу, сразу глубоко и сразу к той самой волшебной точке, которая обычно недостижима членом. Из моей груди вырвался вздох, а пальцы внутри меня задвигались быстрее и ритмичнее, доводя до исступления, вознося на седьмое небо и заставляя пылать от мысли, что мы тут вытворяем безобразия, а там, наверху, люди любуются закатом… — Кузя, не мучай! Он промычал что-то, не разжимая губ на моём соске, и участил движения руки. Моё дыхание участилось вместе с ней, статическое электричество внутри меня достигло точки невозврата, я словно задержалась на несколько мгновений на стене небоскрёба и прыгнула вниз, в пучину плотского наслаждения… А пока я барахталась там, Кузя целовал меня с упоением и нежностью. И вдруг шепнул: — Глинская, пуговичку застегни! — Что? — Шорты! Я машинально схватилась за ширинку, застёгивая её, ввернула пуговицу в петлю и оглянулась. По пляжу неторопливо шествовала пара полицейских. — Блин, Кузя, ты доигрался! — Сока хочешь? У меня и бутерброд есть, — невозмутимо ответил друг, вытаскивая из сумки пачку влажных салфеток. — Хочешь? Оботри лицо, у тебя щёки красные. — Балбес, — фыркнула я. — Будут красные, ещё бы… Прибой ещё играл в моём животе, что добавляло ситуации некоторой пикантности. Полицейские подошли ближе, один из них козырнул, окинув взглядом наш импровизированный пикник: — Нарушаем, молодые люди? — Не нарушаем, сидим, смотрим на закат, — вежливо ответил Кузя. — Распитие спиртных напитков в публичном месте запрещено, — сообщили нам. — Это сок, хотите? — он протянул свой бокал. Полицейский не побрезговал — наклонился и занюхнул. Разочарование, отразившееся на его лице, словами не описать. Маячивший на горизонте штраф призраком улетел в закат. Второй полицейский кивнул на сумку: — А там что? — Ребята, там ничего нет. Кузя с готовностью показал пустую сумку, и два почти неслышных, но грустных вздоха были нам ответом. — Что ж, продолжайте отдыхать. Парк закрывается в двадцать три часа, — проинформировали нас и потопали дальше. Только тут я выдохнула, потому что отмёрзла. Совсем не хотелось оказаться в участке за нарушение общественного порядка. А вот Кузе, казалось, всё нипочём. Он налил мне ещё сока и протянул бокал: — Глинская, а ты чего такая бледная? Держи витаминчики! — Ты балбес, Кузенька, — грустно ответила я. — Слушай, а давай без экстрима, а? — Без экстрима скучно! — заявил мне этот негодяй и звякнул бокалом о бокал: — За удачно прошедшее свидание на пляже! — Когда-нибудь я тебя убью, — сообщила я ему и выпила сок до дна. — Обязательно, но не сейчас. Сейчас мы будем снимать видео для Мируся, он сказал, что уже ждёт с нетерпением каждый отчёт. — Его я тоже убью, — пообещала кровожадно. — Это он во всём виноват. — Расслабься, Юляш! Смотри, какой красивый закат! Я вдохнула свежий воздух залива и неожиданно для себя улыбнулась. Экстрим это может быть весело, когда рядом надёжный человек. И теперь уже не страшно. И даже почти не стыдно. А вполне себе хорошо и приятно. |