Онлайн книга «Бездна между нами»
|
riversandoceans04: Эй, ты все еще на связи? jujehpolo: Да riversandoceans04: А позвонить тебе можно? jujehpolo: Что? jujehpolo: Ты хочешь по телефону поговорить? riversandoceans04: Да jujehpolo: Зачем? riversandoceans04: Хочу услышать твой голос Меня затрясло. Не скажу, что это было неприятно. Голова закружилась, объятая мягким теплом. В ней словно газировка забулькала, зашипела. Хорошо бы продлить это ощущение, хорошо бы на нем все и кончилось. Чем на связь по телефону выходить, я бы охотнее раскладывала наш онлайн-разговор на атомы, упивалась бы им в одиночку. Разобрала бы каждую фразу, каждое слово – и снова сложила бы. Может, тогда мне бы открылся истинный смысл. В идеале я бы предпочла, чтобы последней фразой, сказанной Оушеном, была вот эта: «Хочу услышать твой голос». Я напечатала «о’кей». Ожидаемое «привет» из телефона стало едва ли не самым мощным потрясением на физическом уровне. Я напряглась. Сколько раз я говорила с Оушеном – как-никак мы вместе препарировали кошку, – но по телефону голос звучал иначе. Все было иначе. Сотовая связь изолировала нас от остального мира, будто вибрации наших голосов натолкнулись друг на друга где-то в открытом космосе. Оушен сказал «привет» – и меня как волной накрыло. – Привет, – ответила я. – Странно как-то. Он рассмеялся. – По-моему, здорово. Ты будто бы совсем рядом. При личном общении я этого не замечала – вероятно, потому, что на другое отвлекалась, – а тут заметила: голос у Оушена на редкость приятный. По телефону, во всяком случае, звучит классно. – Ну да, – проговорила я, – наверно, для того телефон и придумали. – Значит, твой брат хочет дурь из меня вышибить, так? – Что? Нет! То есть вряд ли. Нет, точно нет. Он рассмеялся. – А у тебя есть братья или сестры? – спросила я. – Нет. – Понятно. Может, так лучше. – Не знаю. Я бы не прочь иметь брата или сестру. – Да, порой это кстати. – Я помедлила, взвешивая слова. – Я, например, с братом в очень хороших отношениях. Правда, был период, когда мы без конца ссорились. – Да ну? Скверно. – Еще бы. – Я выдержала паузу. – Зато брат научил меня драться. Такой побочный эффект от домашних потасовок. – Серьезно? – Судя по тону, Оушен удивился. – Ты правда умеешь драться? – Не то чтобы очень хорошо. – Гм, – произнес он, очевидно обдумывая сказанное. Я выждала пару секунд. – Ну так что у тебя сегодня стряслось, Оушен? Послышался вздох. – Если тебе совсем не хочется про это говорить, то не будем. Но если хоть немножко хочется, я выслушаю. – Я бы рассказал, – теперь голос доносился будто издалека. – Но, может, лучше не надо. – Ну, как знаешь. – Я смутилась. – Если не дозрел… – Вот именно – не дозрел. Мы с тобой еще не настолько, гм… – Ладно, ладно. – Понимаешь, я даже твоего второго имени не знаю. Не могу я с тобой обсуждать своих предков. – У меня только одно имя. – Да? А как насчет… – А не многовато ли вопросов? Молчание. – Это плохо? – Нет. Просто… просто я бы тоже не прочь тебя поспрашивать. Секунду он молчал. Наконец ответил тихо: – Я слушаю. Так я узнала, откуда взялось имя Оушен. Все оказалось довольно просто. Мама Оушена бредила водными просторами; по иронии судьбы, сам Оушен боится утонуть, плавает как топор и на океаны чихать хотел. Второе имя у него – Десмонд. Получается, Оушен – парень не с двумя, а с тремя собственными именами. Я ему сказала, что Десмонд отлично звучит, а он объяснил: так звали дедушку. Я спросила, помнит ли Оушен дедушку, он сказал – нет, не помнит, родители развелись, когда ему было всего пять, он потерял связь с родными по отцовской линии, да и самого отца видит от случая к случаю. Мне хотелось еще поспрашивать о родителях, но я не решилась, поэтому спросила, какой университет Оушен себе наметил. Он сказал, не знает, на чем остановиться – на Колумбийском университете или на Беркли. Беркли идеально подходит, если бы не одно «но» – он расположен в небольшом городе, а Оушену непременно хочется в мегаполис. Я ответила, что помню, как он это говорил. Он продолжил: – Ну да. Знаешь, я иногда думаю, надо было в другой семье родиться. – В смысле? – Понимаешь, мне кажется, вокруг меня одни мертвецы. – Сказано было с такой яростью, что я опешила. – Никто не думает. Всех все устраивает. А поглядеть – что конкретно? Ведь дерьмо же кругом. Самое настоящее дерьмо. Не хочу таким же стать. – Да, мне бы тоже этого не хотелось. – Тебе и не грозит. – Да? – Я удивилась. – Спасибо. А потом Оушен спросил: – Ты когда-нибудь с парнем встречалась? Я оцепенела. Выдавила: – Никогда не встречалась. Нет. Никогда. – Почему? – Почему? – Мне стало смешно. – Даже не знаю, с чего начать. Ну, во-первых, родители, если бы я с ними таким желанием поделилась, были бы в ужасе. Им до сих пор кажется, что мне пять лет. Во-вторых, мы вечно переезжаем. Просто нет времени на развитие отношений. А вообще-то, Оушен, – я снова хохотнула, – парни, как бы это сказать, не находят меня привлекательной. Никуда не приглашают… – Ну а если бы парень тебя пригласил? Этот поворот мне сразу не понравился. Если честно, я не думала, что дело зайдет настолько далеко. Убеждала себя: Оушен мной не заинтересуется. Никогда. Только худший сценарий не проиграла – что, если все-таки заинтересуется? Хороший парень этот Оушен, думала я, только очень уж наивный. Может, изрядно постаравшись, я бы и справилась с вечным раздражением; может, для разнообразия смягчилась бы. Но ведь оптимизмом мироустройства не изменишь. Оушен – милый, симпатичный, гетеросексуальный белый парень, и у мира на него планы. Иранка – мрачная, сомнительной внешности, да еще и с шарфом на голове – в этих планах не фигурирует. Значит, нужно спасти Оушена от него самого. Поэтому вопрос о свидании я оставила без прямого ответа. Попыталась ответить уклончиво. – Вообще-то приглашения поступали. Правда, нечасто. Но все-таки. Пару лет назад. У Навида тогда был, гм, трудный период. В смысле, брат сам был трудный. Ну вот, однажды он заглянул в мой дневник, вычислил, о каких именно безрассудных соискателях я там писала, и поколотил их. – Я выдержала паузу. – Как ты понимаешь, с тех пор моя личная жизнь расцвела пышным цветом. |