Книга Фонтан, страница 14 – Граниил Орлов

– Спасибо, Эллина, доставь ещё, пожалуйста, мне бодрящего энергена.

– Конечно, мистер Слэйн, высылаю.

Ну что же, игнорировать жену и отца не было смысла, они уже оповещены о том, что он пришёл в себя, поэтому и прислали свои голограммы. Надо, так надо. Главное, притвориться, что ещё слаб и что говорить подолгу нельзя.

Слэйн, обдумав свою речь, вновь вызвал голограмму палатной медсестры.

– Эллина, соедини меня с голограммой Дженни.

– Слушаюсь, мистер Слэйн, соединяю.

Перед Слэйном возникла сначала фигура, а позже и сама голограмма жены. Её облегающая юбка с небольшим разрезом, перевязанная фиолетовой лентой сразу же бросилась ему в глаза. Весь наряд дополнял классический пиджак с фиолетовыми полосками и белая кружевная блузка.

– Дорогой, как ты? Как себя чувствуешь? – нежным голосом спросила Дженни. – Доктор Мэйс сказал, что сегодня тебе предстоит операция. Как же я беспокоюсь и скучаю по тебе.

Зажмурив глаза, как будто от испытываемой боли, Слэйн ответил:

– Я тоже очень соскучился, любимая. Болит всё, и перед глазами всё мутно. Дженни, любимая, я так хочу домой, ты даже не представляешь.

«Так это был твой голос», – чуть не проговорив вслух, подумал Слэйн.

– Отдыхай, любимый мой, бедненький. Совсем скоро тебя выпишут отсюда. Я думаю, что через два дня ты будешь с нами. Главное, не забывай пить энергены и капсулы памяти, которые тебе даёт доктор. Как же я переживала. Эти повстанцы, куда только смотрела полиция и охрана?

Открыв глаза, он острым, пронизывающим взглядом посмотрел на неё и спросил:

– Того, кто в меня стрелял, не поймали?

Поправив свою прическу, Дженни ответила:

– Зафиксировали его голограмму, полиция сейчас в смятении, поскольку, как известно, голограмма не может производить никаких действий.

– Всё, как я и предполагал.

Дженни вопросительно подняла свои тонко подрисованные брови и спросила:

– Дорогой, о чём ты говоришь?

– Пожалуй, ты права, о чём это я? Эти соревнования между нашим правительством и повстанцами закончатся не скоро. Вот только непонятно, почему под огонь этой вражды попал такой обычный человек, как я, который политику всегда обходил стороной. Для каких целей я им понадобился?

В этот момент Слэйн заметил, как забегали глаза у его жены.

– Дорогой, не думай об этом, тебе нужен покой, это просто их очередной ход противостояния и не больше – ты просто оказался не в то время и не в том месте. Слава создателю, что всё благополучно завершилось. Появился повод иметь такому обычному человеку, как ты, при себе охрану. Всё, любимый, мне пора, жду тебя дома. – Посылая целующий смайлик, она поспешила отключиться.

– До встречи, – ответил Слэйн и задумчиво посмотрел в сторону.

Как только исчезла голограмма улыбчивой Дженни, наступила полнейшая тишина в комнате, стены приобрели серовато-свинцовый оттенок.

Неожиданное резкое потемнение в глазах стало сопровождаться нарастающим гулом. В ушах шумел водопад, и поток его усиливался. Боль внутри головы начинала нарастать. В висках словно кто-то орудовал тяжёлым молотом. Слэйн зажмурил глаза и понял, что этого он не переживёт, боль становилась невыносимой.

– Я не могу больше терпеть, Док, где вы? Эллина, приём! – прокричал он.

Послышались шаги, всё ближе и ближе. С каждым шагом незнакомца становилось легче. Боль начала утихать, Слэйн открыл глаза и увидел перед собой своего виртуального приятеля Аль Капоне. Он был одет в длинный кожаный плащ черного цвета. Этакий герой из фильмов про бравых детективов старого времени.

Слэйн полностью открыл глаза и убрал руки от головы.

– Эл?! Ты как здесь очутился? Я ведь не успел сообщить о том, что со мной случилось.

Перед Слэйном стояла точная голограммная копия живого человека, которого до этого он лицезрел только как голограмму Вирт-реальности. Он не знал, что ему сказать, как вести себя рядом с таким человеком. Для него подобное явление оставалось загадкой, которая теперь вышла из ящика, но при этом по-прежнему осталась нераскрытой.

Улыбаясь, Капоне ответил:

– Как я здесь оказался, милый друг, это совершенно не важно. Я пришёл, чтобы навестить тебя и спросить, как твоё самочувствие.

– Как же ты узнал обо мне? – с недоумением спросил Слэйн и вдруг обнаружил, что может полностью использовать всё своё тело. Он попытался встать.

Ему стало совершенно непонятно, как Капоне проник в его пространство.

Капоне, словно прочитав эти мысли, сказал:

– Брюс, ты недооцениваешь сетевую реальность. Ведь это такая секта, в которой есть любая информация о человеке, вплоть до его последнего завтрака. – Он говорил, прохаживаясь вокруг и держа руки в карманах плаща.

Слэйн посмотрел на него подозрительно.

– Значит, ты был в курсе всего. На меня напали, я совершенно не могу понять, почему в полиции работают такие тупицы?

Капоне улыбнулся.

– Действительно, это так. Ты прав, мне известно почти всё, до мельчайших подробностей.

Слэйн встал в полный рост и снял с тела различные медицинские примочки.

– Тогда у тебя точно есть своя точка зрения на всё произошедшее. Ответь мне тогда: на кой чёрт я пригляделся этим сумасшедшим повстанцам?

Стены палаты по-прежнему меняли расцветку, из серого цвета они перекрашивались в фиолетовый, затем в оранжевый.

Капоне, отойдя в задумчивости в сторону, достал длинную папиросу и закурил.

В этот момент внутри Слэйна всё съёжилось, вновь закружилась голова и его затошнило.

Повернувшись в его сторону, Капоне, покручивая тонкую папиросу в двух пальцах, неожиданно серьёзным тоном произнёс:

– Есть у меня своё видение ситуации. Прежде всего их поведение имеет совершенно непонятный расклад. Неизвестно, что ими движет, и совершенно загадочны их дальнейшие действия. Одно известно, что ты им для чего-то нужен.

Он ткнул в Слэйна указательным пальцем, нахмурил брови, не спуская с него глаз, сделал затяжку и продолжил:

– Они уничтожили твой информационный чип. Сделали это, не скрывая ничего от службы Протектората. А уж Протекторат и его специалисты очень заинтересовались твоей личностью, теперь они будут изучать тебя как лабораторную крысу и прочистят тебе мозги основательно.

Слэйн, еле передвигаясь, сделал пару шагов к Капоне.

– Что же мне делать, Эл?

Некоторое время Капоне молчал, затем, потушив папиросу о свой ботинок, ответил:

– Я думаю, друг, для начала тебе срочно нужно на свежий воздух. А вообще, надо уходить в отпуск недели на две, и в этом я тебе помогу. Пора выбираться из этой коробки, подальше от этих сумасшедших стен.