Онлайн книга «Невеста без места»
|
Вера открыла глаза в темной комнате и поняла, что не знает, где она находится. Бледно-серый квадрат окна – на непривычном месте, и не светит с прикроватной тумбочки крошечный ночничок в виде пингвина, и не слышно знакомого перестука колес – старый дом стоял недалеко от железной дороги, по которой ночи напролет шли грузовые поезда. Зато слышится не то рычание негромкое, не то хрип. Звуки, запахи – тут все незнакомо... Минуточку, минуточку! Вчера вечером она встретилась с Алексеем. Они сидели в ресторане, ужинали, разговаривали... Потом поднялись к нему. Вероника выпила бокал красного вина, уютно свернулась в кресле и... Неужели заснула? Вот это свидание, вот это романтика! Так, лежит она не скрючившись в кресле, а совсем наоборот, раскинувшись на широкой кровати. Ее накрывает теплое и легкое одеяло, топик все еще на ней, а вот джинсы куда-то испарились. Колготки остались. Значит, она так намерзлась, устала и переволновалась за прошлый день, так расслабляюще подействовал на нее вкусный ужин и бокал вина, что уснула в самый неподходящий момент. Алексей, вместо того чтобы разбудить ее, уложил в постель, накрыл одеялом и, позвольте, снял с нее джинсы. Вероника тихонько захихикала. Глаза привыкли к темноте, стали выплывать очертания предметов. Она лежит в спальне, одна на огромной кровати, а из-за неплотно прикрытой двери несется деликатное похрапывание. Судя по всему, радушный хозяин лег спать на диванчике, уступив свою кровать гостье! Судя по свету за окном, еще очень рано, и ей никуда не надо идти, у нее выходной! Пожалуй, это и есть самое настоящее счастье. И не надо о нем говорить, не надо задавать ни себе, никому, никаких каверзных вопросов, надо радоваться тому, что есть именно сейчас! И Вероника принялась радоваться. Самым легким сейчас способом – она уснула. А проснулась когда спальню заливало яркое зимнее солнце, ноздри щекотал приятнейший запах свежесваренного кофе, а над ней стоял Алексей и тянул ее за ногу. – Вот это засоня! Ну же, вставай, кофе остынет! – Вставать пора, вставать пора, семь утра, вставать пора, – пробормотала Вероника, дергая плененной конечностью. – Какие семь утра? Уже половина двенадцатого! Завтрак подан, мадемуазель! Он с трудом дождался половины двенадцатого – сам поставил себе этот дурацкий срок, и держался за него, и придумывал себе новые и новые дела. Он проснулся в восемь, успел принять душ, побриться, поработать, заказать завтрак в номер и изнемочь окончательно. Будить ее было ужасно трудно, она была такая сонная, такая мягкая, с детским обиженным лицом! Но и смотреть на нее, такую, просто знать, что она лежит за стеной, сил не было! Алексей приподнял Веру с постели за подмышки и прижал к себе, уткнувшись губами в спутанные кудри. – Доброе утро. – Доброе утро, маленькая. – Я не маленькая. – Нет, ты маленькая. Очень маленькая. Посмотри, я целую тебя в макушку. – Я тоже могу поцеловать тебя в макушку. – Лучше в губы. – Договорились. Нет. Я потом тебя поцелую. У меня зубы нечищенные. – Глупышка. – Согласна. Пусти, ага? – Ага! – Пустишь? – Нет. Вера, послушай меня. Мне нужно улетать. – Как? Прямо сейчас? – Да. У меня регистрация через три часа. Хочешь поехать проводить меня? Если бы он сказал: «Ты поедешь со мной», если бы тон его был не вопросительным, а повелительным, Вероника бы ответила «да». Но этот вопрос... – Что-то случилось? – Жизнь случилась, Вера. Обычная жизнь. И ее нужно жить, вот и все. «Возьми меня с собой. Мы проживем ее вместе. Я по-прежнему ничего не знаю о тебе, как и ты ничего не знаешь обо мне. Но все эти обстоятельства гаснут в яростном свете истины. А истина в том, что мы нужны друг другу. Нужны – и ничего больше» – так могла бы сказать Вера, но она не сказала, только вздохнула прерывисто. Он услышал ее вздох. – Мне хотелось бы прогуляться с тобой. Хочу купить тебе подарок к Новому году. – Мне не нужно. Я не приму. – Примешь. Топай в ванную. Завтракать и гулять! В ванной Вероника немножко поплакала. Такой сумбур в голове, такой неустрой в душе. Что же это делается-то, мама? Открыла кран, прислушалась к звуку водяной струи... – Что ты скажешь мне? – Решайся. – Но я даже не знаю, куда он зовет меня. – У тебя было время узнать. – Не надо упреков. Да, я боюсь. Я боюсь всю жизнь. Вырос зайчик в лесу и всего боялся. – Тебя оставляли. Тебя оставили многие. И в некоторых разлуках ты была виновата сама. Теперь ты не хочешь обрести его, чтобы не потерять потом. Смешная. – Значит... – Значит, это не последняя ваша встреча. Тебе придется пройти через страшные испытания, прежде чем обрести его любовь и свою любовь к нему. А сейчас отпусти его. И прими его подарок... Для него это так важно сейчас! А он, тот, о ком думали вода и Вероника, сидел на кровати над незастегнутой дорожной сумкой и держался за виски – очень женским, не шедшим ему образом. «Позвать ее с собой, увезти, забрать? Невозможно. Это страсть, ослепление страсти, это пройдет. Но почему тогда минувшей ночью я не смог соблазнить ее, овладеть ею, полусонной, теплой, мягенькой, как воробушек? Целовал в кудрявую макушку, вдыхал запах волос, прижимал тихонько к себе – и все казалось, что она моя неотъемлемая часть, что лишиться ее так же страшно и дико, как лишиться руки или ноги. Вера, Вера... Странное сходство имен – Вера и Вероника. Вероника, законная невеста, красивая, сдержанная и страстная, породистая, нравится мне гораздо больше, с ней я могу представить себе свою дальнейшую жизнь – бок о бок в супружеской упряжке. Такие же красивые, сдержанные дети. Пикник с соседями или деловыми партнерами на лужайке. Вероника улыбается гостям – а улыбка ее, как снайперская пуля, всегда попадает в десятку. Она умеет хорошо одеваться, умеет себя держать. Она будет идеальной женой. Но Вера... Мягкая такая, с удивленно-беззащитным взглядом, с улыбкой скользящей, неуловимой – иногда только ямочкой обозначается на щеке. И откуда такая нежность?» Она вышла из ванной – свежая, розовая, только веки чуть припухли. – Ты что? Плакала? – Нет. Очень твердое это было «нет». Вера, очевидно, справилась с собой и решила счастливой провести эти последние часы с Алексеем. – У нас магазины не очень хорошие, и их мало, – оправдывалась она, выходя из гостиницы. – Провинция, сам понимаешь... У вас в Швейцарии, наверное... Не то чтобы ей не хотелось ходить по модным магазинам... Припомнился летний поход с Сашей и бело-голубая кофточка, упорно отказывавшаяся сходиться на животе. А если какая-нибудь продавщица опять процедит сквозь зубы: «Сорок четвертый самый большой»? Она ж сквозь землю провалится, прямо к антиподам! |