Онлайн книга «Дикий пляж»
Вереница событий давно минувших лет со скоростью молнии проносилась в его окутанном кровавым туманом мозгу – вечно пьяная мать (иди попробуй. Иди, сынок, к маме и попробуй, тебе это точно понравится, пора становиться мужчиной…), обидные реплики дворовых ребят (сколько ящиков водки собирается выпить сегодня твоя мамаша, а, Гуфи?..), откуда-то раздался бас отца (ты всегда был никчемным мальчишкой). Но все это было пыльным прошлым. Оно позади, оно мертво. А это лесное сказочное создание – настоящее и будущее Игоря. Ему казалось, что тело его стало невесомым, легче крылышка эльфа, по уставшим и израненным конечностям пробежала сладостная волна, легкий ветер уносил его к звездам вместе с любимой. Игорь продолжал счастливо улыбаться, в то время как его голова была давно отделена от истерзанного тела. Побережье Черного моря. Время 6:51 Я медленно и лениво просыпался, досадливо стряхивая с себя остатки неспокойного сна. Перевернулся на другой бок и заскрежетал зубами, задев больную руку. Рядом спала Ольга, утонув с головой в спальном мешке. Вит громко сопел, разбросав свои длинные руки. Вит… Дежурство… В мозгу молнией сверкнула мысль – Гуфи снова уснул на посту! Иначе и быть не может, я точно помню, что в пять утра Игоря должен был сменить Виталий. Путаясь в спальнике и ругаясь, я вылез из палатки и стал натягивать ботинки. Солнце уже взошло, дувший с моря холодный бриз тут же взлохматил волосы. Я окинул взглядом наше пристанище и обомлел. Гуфи нигде не было. Костер давно потух, ружье валялось рядом. В глотке мгновенно пересохло, я подбежал, точнее, проковылял к потушенному костру. Зола была везде – по всей видимости, горела даже трава. Рядом я обнаружил жалкие обрывки одеяла Игоря и сильно обгоревшую кроссовку. Очки. Оба стекла разбиты, осколки красные, как зубы вампира. Больше ничего. Я все еще пытался убедить себя, что Гуфи, возможно, отошел недалеко, но надежда была слишком мала. Куда он мог деться?! Я просунул голову в палатку. – Вит, Ольга! Вставайте! Ольга открыла глаза, Виталий же продолжал храпеть. – Подъем!!! – заорал я, пнув его. Вит дернулся и, не открывая глаз, сонно спросил: – Моя очередь дежурить? – Нет! Гуфи исчез! Парень протер глаза и стал натягивать штаны. – Который час? – Почти семь. Он начал дежурить в три часа. Черт! Вит пристегнул к поясу кобуру и вылез из палатки. – Если его нет поблизости, то он наверняка мертв, – безо всякого выражения обронил Виталий, потягиваясь на солнце. Я уставился на него, не веря своим ушам. – Ты рехнулся? Мы должны что-то сделать, понимаешь? – Я задыхался от возмущения. – Он не мог далеко уйти… Вит спокойно смотрел на меня. Потом зевнул. – У нас осталась зубная паста? – спросил он. – Паста?! Гуфи исчез! – мне хотелось вцепиться ему в горло. Вит повернулся ко мне, глаза его хищно сверкнули. – Забудь о нем, Дима. Он умер. Или ты еще ничего не понял? Наше счастье, что мы сегодня увидели солнце, – жестко произнес он. – Поищи лучше родник. Нам нужна вода, – добавил он. Таким же тоном он мог бы успокаивать малыша, уронившего мороженое. Из палатки раздался сухой, надтреснутый кашель. – Я в лес, – бросил я. – Валяй, – пожал плечами Вит и крикнул: – Ольга, поднимайся. Если через пять минут я не увижу перед собой яичницу с беконом и стакан ананасового сока, я тебя выпорю! Довольный своей шуткой, Вит хохотнул и достал трубку. «Точно, сумасшедший!» – меня передернуло. Подобрав с земли ружье (оба патрона на месте), я потащился в лес. Зачем? Утомленный мозг не давал сколько-нибудь вразумительного объяснения, но я упрямо шел вперед. «Вит прав. Гуфи никогда бы по своей воле не покинул лагерь», – прошептал чей-то едкий голос. «Да, возможно, Виталий прав. Но в любом случае мы должны убедиться. Нельзя… вот так просто… В конце концов, если каждый из нас будет действовать сам по себе, шансов выкарабкаться отсюда не останется», – думал я, осторожно ступая на поврежденную ногу. Что принесет нам сегодняшний день? Что мы будем есть? Вит прав, нужно искать родник – возвращаться на старое место, где мы обнаружили ручей, бессмысленно. Бессмысленно и опасно. В траве что-то мелькнуло. Что-то желтое… Подходя ближе, я уже знал, что это, и ружье вывалилось из рук. Это был фонарь. Фонарь, который я оставил Игорю на время дежурства. Стекло треснуло. А вокруг – темно-красные пятна. Я отказывался верить в то, что предстало моему взору, хотя и ежу понятно, что эти пятна – не что иное, как запекшаяся кровь. Заторможенным движением я поднял фонарь, нажал на кнопку. Фонарь не загорелся. Сели батарейки. А может, лампочка перегорела. (Интересно, можно где-нибудь здесь купить батарейки и заменить лампочку? Але, гараж, у меня сели батарейки! Не обращайте внимания, что фонарь в пятнах. Это… Ха, конечно же, это томатный сок. А теперь, будьте добры, замените мне стекло и батарейки, да-да, а то ночи в ваших краях чертовски темные, а нам нужно видеть… видеть в темноте… видеть, кто здесь бродит по ночам и жрет нас по очереди…) Целую минуту я бессмысленно щелкал выключателем, после чего в ярости швырнул фонарь об дерево. Стекло лопнуло, корпус раскололся на куски. Багровая дорожка вела к густым зарослям. В этом месте крови было особенно много. Что здесь произошло? Я беспомощно повторял себе этот вопрос, удивленно смотрел на кровавые потеки в траве и недоумевал, почему так плохо стал видеть, потом до меня дошло, что я плачу… * * * – Видишь? – я показал трясущиеся ладони Виту. Он скользнул равнодушным взглядом по моим окровавленным рукам. – Ты что, опять порезался? Экий ты неуклюжий, прямо как Гуфи! – Вит выпустил кольцо дыма, которое тут же унес ветер. – Давай собирайся, нам еще топать и топать. – Это кровь Игоря, – только и смог выдавить из себя я. – Кто следующий, Вит? – Кто знает? Может, ты. Может, я. Ты так и будешь здесь стоять и показывать мне свои грязные руки? К тому же, – Вит снова затянулся, – смерть Игоря висит на твоей совести. Равно как и смерть других ребят, – спокойным голосом сказал он, и я затрясся: – Что?!! Вит в задумчивости наблюдал за аккуратными колечками дыма: – Ой, только не строй из себя дурачка! Из палатки вышла Ольга. Виски сдавила боль. – Хватит морщить лоб и надувать щеки, будто ты силишься понять, о чем идет речь. Чего пыжишься? Или это я трахал девственниц в болоте? |