Онлайн книга «Не ее дочь»
|
– Ты должна понимать, что одна пощечина – еще не жестокое обращение. Подумай о том, как воспитывали тебя. Как воспитывали меня! Меня постоянно шлепали! Это не значит… – Хватит. Я знаю, что видела. Знаю, что слышала. Как она кричала… Почти как животное. И я знаю, что у родителей бывают неудачные дни. Я этого не отрицаю. Но она в точности так же вела себя и в аэропорту несколько месяцев назад. Эмма даже ничего не сделала, а мать на нее набросилась. – Погоди, так ты видела эту девочку несколько раз? – Я же говорила. – Ну, в тот момент я буквально спал на ходу. – Он плюхнулся в кресло напротив. – Помимо всего прочего, ты не знаешь… Ну, к примеру, может, она больна или, не знаю, трудный ребенок… Ты просто не в курсе, Сара. – Об этом я тоже думала. И все понимаю. Но у нее синяки по всему телу и жуткая отметина после пощечины, и… – Но синяки могут быть от чего угодно. Пощечина – понятно. Но не синяки. Я хлопнула ладонью по столу. – Слушай, с тех пор как Эмма у меня, с ней не возникло ни одной проблемы. За все время! Она в буквальном смысле самый легкий ребенок из тех, кого я знала. Она спит так, будто не спала целую вечность. Ест все, что я перед ней поставлю. Я разбираюсь в детях. Дети – это вся моя жизнь, мой бизнес. И я знаю, точно знаю, что со мной ей лучше. Она в безопасности. – Ну ладно, отлично. Она в безопасности. Так обратись в службу защиты детей, и дело с концом. – Ты издеваешься, Итан? Ты правда не помнишь ничего, о чем мы говорили, когда ты приехал? Система не работает. Хорошие люди делают для детей, что могут, но толку от этого все равно никакого. Для ребенка это кошмарный процесс, и почти невозможно доказать, что родители пренебрегают своими обязанностями, если в службу обратится посторонний. В лучшем случае ее поместят в интернат. А этого не будет. Я не позволю. Итан повертел кружку в руках. – Не тебе говорить, что случится, а что нет. Ты забрала реального ребенка из реальной семьи. Мы тут не теоретизированием занимаемся. Ты совершила преступление. Настоящее преступление. За которое тебя могут посадить в тюрьму. И даже меня могут посадить. Это ты понимаешь? – Да, понимаю. Он подался вперед. – Нет, на самом деле понимаешь? Понимаешь, что все по-настоящему? То есть это не реакция на наше расставание? – Ох, ради бога. Это не отчаянная мольба о внимании. Итан забарабанил пальцами по столу. – Не могу поверить, что ты украла ребенка. Как такое вообще могло случиться? Я закатила глаза. – Я понимаю. Уж поверь. Это безумие. Но… даже не знаю. Когда я снова ее увидела, то почувствовала, что обязана вмешаться. Разве у тебя не бывает такого, что ты просто знаешь, как нужно поступить? На одну мучительную секунду он встретился со мной взглядом, а затем отвернулся. – Есть разница между словом и делом. Ты должна это понимать. – Конечно, я понимаю. Повисла неловкая пауза. – В общем, ладно. – Нет, постой. – Я накрыла его руку своей, и от теплого прикосновения мы оба вздрогнули. Я отдернула руку. Итан встал. – Итан, пожалуйста, не пытайся меня заткнуть. Поговори со мной. Он прошелся взад-вперед, сплетя пальцы за головой. Наконец, через несколько напряженных секунд снова сел. – О чем? – Давай на секунду забудем об этой ситуации. – Ладно. – Я просто хочу знать, почему. – Что почему? – Почему не я. Господи, как же жалко это прозвучало, как в неудачной серии «Секса в большом городе». «Почему я не твоя единственная, Мужчина Моей Мечты?» Итан скрестил руки на груди и посмотрел на меня так внимательно, как никогда прежде. Он молчал целую минуту. Мне хотелось встряхнуть его, потребовать, чтобы он немедленно все рассказал, объяснил, и я смогла бы наконец жить дальше. Но он тянул. Я решила не напирать. – Слушай… – Сара? В дверях стояла Эмма, прищурившись на яркий свет в кухне. Я подскочила. – Что такое, солнышко? Что-то не так? – Пить хочу. Я схватила на кухне стакан, налила половину и протянула ей. Она выпила с закрытыми глазами и вытерла губы тыльной стороной ладони. – Хочешь пописать? – Нет. Итан не сводил с нас оценивающего взгляда. Я отвела ее обратно в спальню и помогла забраться в постель. – Тебе нужно выспаться, а утром поможешь мне приготовить оладьи, хорошо? Я почувствовала, как она улыбается в темноте. – С голубикой и шоколадной крошкой? – И настоящим кленовым сиропом. – Ага. Она натянула одеяло до самого подбородка и через несколько минут снова уснула. Я осторожно вышла из комнаты и тихо закрыла за собой дверь. – А у тебя хорошо с ней получается. – Ты как будто удивлен. Я схватила кофейник и снова наполнила чашки. – Ну, учитывая ситуацию, да. Удивительно, насколько… – Насколько все выглядит обыкновенным? – Ну, не то чтобы обыкновенным, но что-то в этом роде. Я опять села напротив него, желая возобновить разговор. – Так о чем ты говорил? Он покачал головой. – Неважно. В другой раз. Нужно определиться, что делать с ней. Ты не можешь здесь оставаться. Ты ведь это понимаешь, правда? – Да. И прости за то, что привезла ее сюда. Мне правда жаль. Это место… просто показалось мне достаточно отдаленным и безлюдным. Я не думала, что ты появишься. Я думала… в общем, не знаю, о чем я думала. Прости. – Ты поставила меня в ужасное положение. Ужасное. – Я знаю. – Мы оба отхлебнули кофе, прислушиваясь к уличному шуму. – Мы никогда не приезжали сюда летом. – Сара, я должен кое-что тебе сказать. Внутри все похолодело, я почувствовала себя пойманной на крючок рыбой. Мне хотелось крикнуть: «Пожалуйста, не надо!» Если он женится или собирается завести ребенка, я убью его голыми руками, и к похищению добавится обвинение в убийстве. Этого я не вынесу. – Подожди. Мне нужно еще кофе. – Я встала и трясущимися руками плеснула себе остатки из кофеварки. Я осталась на кухне, на безопасном расстоянии, пытаясь прочитать выражение его лица. – А ты уверен, что я хочу это услышать? – Вероятно, нет. – Супер. Но придется через это пройти. – Я уезжаю из Портленда. |