Онлайн книга «Кристмас»
|
Теперь из-за этих проклятых шрамов даже жарким летом приходится ходить в рубашках с длинными рукавами. Университет я бросил на последнем курсе. И вот сверхчеловек, с железной силой воли, работает простым менеджером у дебильного Виктора Бояринова, чья контора находится на плаву исключительно благодаря его отцу – крупному бизнесмену. Прихожу в себя и вижу, что медленно бреду по улице в одной рубашке, притягивая любопытные взгляды обтекающих меня со всех сторон прохожих. В пальцах зажата догоревшая до фильтра сигарета. Разворачиваюсь и иду обратно, в офис. Фирма «Информационный центр «Плюс», г. Воронеж, 25 декабря 2008 г. – Вернулись наши пропавшие. Все, запираем дверь и никого не выпускаем! Курить – здесь! Справлять естественную нужду – тоже здесь! И все остальное… – Бояринов был уже без галстука, в ход уже вовсю шел коньяк. Рыжеволосая Евгения потянулась к сидящему возле нее соседу и тихо сказала ему на ухо, ткнувшись носом в кудрявую шевелюру: – Похоже, наш шеф настроен сегодня набраться. А ты, Саша, на что настроен? – Начальник же приказал насчет остального, слышала? – Парень лишь слегка усмехнулся и пожал плечами. Пока Максим с Сергеем находились на улице, их места за столом, находившиеся на противоположных концах, были заняты коллегами, и свободными оставались лишь два стула, стоявшие рядом. Фирсов плюхнулся на один из них и с вызовом посмотрел на Сергея. Тот стоял неподвижно, в позе известного памятника Чернышевскому, скрестив руки на груди. – Бакунин, чего стесняешься, не присаживаешься? – голос директора уже немного заплетался. – Ты что, в одной рубашке прогуливался? Какой жаркий! Подумав немного, Бояринов встал, покачиваясь, и торжественно объявил: – Сергею – штрафную! Он налил стакан коньяка и протянул через стол, пролив часть содержимого Ксении на колени. Та негодующе вскочила и принялась вытирать юбку салфеткой. – Может, тебе лучше водочки? – Виктор широко улыбнулся, потом изобразил скорбь на лице и жалобно попросил: – Ну, отведай из нашего кубка. Сергей провел рукой по волосам, медленно завернул рукава модной рубашки, потом принял стакан из рук директора и одним махом отправил коньяк в горло. Рука Марины, которая подкладывала закуску Баринову, застыла в воздухе. Секретарь круглыми глазами уставилась на белые рельефные шрамы, выставленные на всеобщее обозрение Бакуниным. – В детстве на колючую проволоку напоролся, – спокойно сообщил Сергей и сел рядом с Максимом, ненароком опрокинув его бокал. Наступила тягостная тишина. – Мент родился, – прокомментировал директор, но это никого не рассмешило. Чтобы разрядить обстановку, Женя громко объявила: – Предлагаю попеть караоке! – Правильно, правильно! Без песни праздник – это не праздник, а обычная пьянка. – Бояринов вылез из-за стола и махнул рукой кучерявому парню, похожему на Пушкина: – Саша, помоги! Увлеченно беседующий с соседкой по столу Александр пропустил просьбу шефа мимо ушей, и тот добавил, повысив голос: – Севастьянов, я к тебе обращаюсь! Вскоре они принесли из кабинета директора большой жидкокристаллический телевизор и плеер с микрофоном. Возвращаясь на свое место, Виктор похлопал Фирсова по плечу: – Макс, ты, как компьютерщик, должен это хозяйство настроить. – «Призрачно все в этом мире бушующем…» – запел директор. Марина ему подпевала. Ксения пила в одиночку, но не пьянела. Максим с Сергеем мрачно курили. Александр пригласил Женю потанцевать, и они затоптались между компьютерных столов. – Пойдем пройдемся, – Севастьянов дышал Евгении прямо в ухо, и ей стало щекотно. – Тоже на улицу? – Поближе. – И он увлек ее в маленькую комнатку, которая использовалась сотрудниками для чаепития. Александр плотно прикрыл дверь, и неровный голос директора, скорее декларирующего, чем поющего, стал значительно тише. Юноша запустил руку под кофточку Алексеевой, и освободил ее тугие груди от бюстгальтера. Она тяжело задышала, но не отстранилась: – С ума сошел! Вдруг кто войдет?! – А тебя это не возбуждает? – Александр провел пальцами по твердеющим соскам и впился ей в губы долгим поцелуем. – Подожди, дай я выйду на минутку в туалет, – девушка отстранилась, наспех привела себя в порядок, поцеловала его и вышла. Когда она вернулась, Севастьянов молча развернул девушку к себе спиной и спустил с нее колготки, потом мягко подтолкнул к столу. Евгения приняла удобную позу, парень вошел в нее, при этом его руки, как у пианиста, порхали с бедер на грудь, нежно лаская поясницу. Женя протяжно застонала. За стенкой зазвенела посуда, что-то уронили. Громко ругался директор, и возмущенно восклицала Марина. Комната встретила спонтанных любовников густым табачным дымом. На полу валялись разбитые фужеры, мандариновые дольки и еще какой-то мусор. Практически не пивший Макс как-то странно поглядел на сладкую взлохмаченную парочку и прошептал себе под нос: – Свиньи… Люди сидят за столом, а они… Как ни странно, его шепот услышала Ксения и, вперив в Фирсова остекленевший взор, повторила по слогам: – И-мен-но, свинь-и! Раскрасневшаяся Марина уже кричала на директора: – А я не позволю тебе в таком виде садиться за руль! – А кто ты такая, чтобы здесь распоряжаться? – надменно поинтересовался Бояринов, напялив на себя красный колпак, несколько часов назад украшавший голову Бакунина, и разразился хохотом. Культурная программа подходила к концу. Александр Севастьянов, Менеджер фирмы «Информационный центр «Плюс», 25 декабря 2008 г. Ледяной ветер пронизывает насквозь. Женька прижимается ко мне то с одной стороны, то с другой, прячась от обжигающих порывов, и мешает ловить такси. Одну машину из-за нее я уже упустил. Наконец автомобиль с желтыми шашечками подруливает к нам, и вот оно – желанное тепло. Говорю таксисту, куда ехать, и водитель резко рвет с места, как заправский уличный гонщик. Ему уже далеко за пятьдесят, у него аккуратно постриженная бородка, на лице – очки в желтой оправе. Не удивлюсь, если он имеет ученую степень кандидата или доктора. Кто только не таксует в наше время! Один раз меня вез лауреат Государственной премии. По радио передают о наводнении в Америке, а цепкие глаза шофера наблюдают за нами в зеркало заднего вида. Все правильно! Умный водила всегда настороже. Сейчас мы целуемся и тискаемся, а потом вдруг ломик достанем! Засовываю руку между ног Евгении и наблюдаю за реакцией таксиста. Никакой реакции. Конечно, за смену ты и не такого насмотришься. Раздумываю: может, трахнуть Женьку здесь, на заднем сиденье, для экзотики? Однако лень взяла верх. Да-а… Стареть начал ты, Сашенька, если экстрим уже не привлекает. |