Книга Пара для Эммы, страница 99 – Юлия Меллер

Чувствуя себя униженной, она принялась ловко манипулировать на чувствах влюблённых самцов. Вскоре по городу о Сероглазке пошла дурная слава. Разъярённые семьи покалеченных в драках сыновей устроили гонения на зарвавшуюся волчицу. Ситуация повторялась, а красавица ещё больше жаловалась, искала себе защитников, но стоило ей встать на ноги, как она вновь отталкивала всех, заявляя о своей свободе.

Жизнь проходила. Красота увядала, в душе расцветала злость на не сложившуюся судьбу. Сердце болело, когда видела приезжающих в город тех альф, что когда-то сватались к ней. Они грузили полные телеги всякой дрянью, чтобы порадовать своих детей, внуков. Сероглазка гордо вздёргивала подбородок и заявляла другим, что она, зато, свободна! И надо же сейчас, из-за какого-то человеческого мага, нарваться на судью! Век в глаза не смотреть бы этой бездушной твари!

Ратмир дал озлобившейся волчице шанс, но видел, что рано или поздно придёт за её жизнью. На душе стало тошно, и вновь мысли вернулись к Эмме. Она тоже дорожит самостоятельностью, но девушка вызывает уважение, а Сероглазка брезгливость.

Оставив её, как и размышления о ней, Ратмир прокрался в гостиницу, в которой остановились маги. Он без помех вошёл в номер, где лежал менталист и остановился возле его кровати. Мага прямо в верхней одежде бросили на кровать, и он лежал с открытыми глазами, а его тело было напряжено. В этом состоянии он казался жалким и неспособным на зло.

Ратмир наклонился и попробовал свои силы судьи на нём, но бесполезно. В людях ему не удавалось разглядеть чёрный комок преступлений. Однако, его попытка вглядеться в мага, заставила менталиста моргнуть и через миг его взгляд стал осмысленным.

Вот тогда Ратмир понял о каких впивающихся в сознание глазах говорил Жар и он мгновенно трансформировался, чтобы нанести смертельный удар. Но взгляд мага наполнился ужасом, и он обмяк. Не потребовалось даже касания, чтобы расправиться с врагом. Господин Виш умер от страха.

Не меняя облика Ратмир прошёл в следующий номер и обездвижив второго мага, взялся за допрос. Он позволил мужчине высказать возмущение по поводу превышения своих прав, выслушал угрозы, а потом поступил так, как это принято у его народа с теми, кто обидел самку. Магу пришлось познать боль и ощущение беспомощности, а потом Ратмир предложил ответить на вопросы или умереть.

Из номера он выходил, зная о многих преступлениях Ольхи и не только её. Временами ему казалось, что из-за испытанной боли маг сошёл с ума и преувеличивает или много придумывает, но тот называл имена пострадавших людей, тех кто пытался заступиться за жертв и приходилось принять сказанное. Ратмир многое видел во дворце, о многом подозревал, но даже помыслить не мог о том, что там творилось на самом деле! И ведь допрашиваемый маг знал только о малой части содеянного!

Выходя на улицу и подставляя лицо падающему снегу, Ратмир зло подумал, что не оборотни звери, а королевский двор!

Возвращался он к дому лиса, уже когда стало светать, и с недоумением смотрел на выделенных градоначальником помощников, что грузили в повозку Эммины вещи, доставленные из брошенного дома.

— Что здесь происходит?

— Так госпожа Горчакова уезжает, — растерялись ребята.

Они сами ничего не понимали. Им показалось, что встретившая их у порога магичка нервничает, и ещё этот отъезд на рассвете! Это не их дело, но судья так беспокоился о ней, переживал, а она дёру даёт с первыми лучами солнца!

Ратмир был оглушён этим известием, и ноги словно вросли в землю. Какое-то время он не мог даже дышать! Наверное, к лучшему это окаменение, потому что всё самое тёмное, жуткое, поднялось в его душе, и все кто стоял поблизости, попадали.

Эмма как раз собиралась выходить, когда увидела, что Жар пригнулся и тяжело задышал. Следом за ним накрыло и её. Бросив рюкзак с золотом, она с трудом открыла входную дверь:

— Ратмир! — получилось слишком тихо, а он был явно не в себе.

«Что ещё случилось-то?» — испугалась она.

Собрав с перил крыльца снег и слепив шарик, она бросила в него.

— Ратмир!!!

Его взгляд был тяжёлым и недобрым.

Сглотнув, она всё же подалась вперёд, придерживаясь кованых перил:

— Какая-то беда? Ратмир?

Он безотрывно смотрел на неё, не моргая. Эмма видела распластавшихся ребят, привёзших ей вещи из её дома и, преодолевая гнетущую тяжесть во всём теле, начала спускаться, но поскользнулась.

— Ах! — неуклюже извернувшись, пытаясь удержаться, всё же упала, прежде чем её подхватил Ратмир. — Почти поймали! — неловко похвалила она, и тут же жалобно шепнула ему в ухо:

— Поставьте меня, надо растереть коленку, а то так больно, что сейчас расплачусь.

Он с осторожностью вернул её на землю и присев на корточки, через юбку нащупал больное место и аккуратно стал поглаживать. Давление аурой прекратилось само собой в тот момент, когда он метнулся к падающей Эмме и сейчас оборотни вместе с людьми поднимались, а кто-то отползал подальше от судьи, сравнивая, кого с какой силой придавило, и с силой какого альфы это можно сравнить.

— Ох, вроде всё, отпускает. Жар, посмотри, не сомлел ли возница, — попросила она подошедшего сына.

— Ратмир, так что же случилось? — тихо спросила она распрямившегося судью.

— Вы уезжаете?

Грустно улыбнувшись, она зашептала:

— Тянула время, как могла, чтобы вас дождаться. На вашего градоначальника поднажали или пообещали что-то, так он крутится как червяк на крючке: боится оставить меня в своём доме — и прогнать страшно. Я объявлена государственной преступницей и более не могу находиться здесь.

— Сомневаюсь, что Фарн объявил вас вне закона. Скорее всего, люди герцогини подкупили здешние власти. Поэтому Рыж хвостом метёт, зная, что объявленная на вас травля незаконна, а он закрывает на это глаза.

— Мне неприятен его поступок, но я могу его понять. Он официальное лицо, и это ко многому обязывает.

— Можете понять? А я нет, — зло рыкнул Ратмир.

— Что вы хотите сделать? — с тревогой заглядывая в его глаза и хватая за полу тёплой куртки. — Бог с ним!

— Я мог бы поднять вопрос о некомпетентности лиса в качестве вожака горожан. Многим давно уже не нравится его чиновничья гибкость, но я просто оставлю его без своей помощи.

Эмма согласно кивнула. Пусть поступает, как считает нужным, только не сгоряча! Они же интеллигентные люди! Правда же?!

Вскоре Эмму и Ратмира захватили бытовые хлопоты.

Они выбрали себе дом недалеко от города, оплатили проживание за месяц, и обустраивались там. Много смеялись, шутили и разговаривали. Жар тихонько подсказывал вожаку, что означают мамины слова «нужны полочки» и какой это приобретает размах, если переходить из комнаты в комнату, что такое «карниз» и где он должен быть, зачем нужны веники, тряпки, где можно ходить в обуви, а где воспрещается и прочие мелочи.