Онлайн книга «По ту сторону жизни»
Потому что если знать – кто, то можно понять – зачем… – Выполняйте. – Есть! – козырнули капитаны телефонной трубке. И стали мотать… – Рядом с тобой, на шконке, человечек был. Которого потом в лагерь карантинный списали. Был такой? А как его звали?.. Егор? А отчество?.. Кузьмич… Статья?.. Пятьдесят восьмая – антисоветская пропаганда и агитация… А прежде он кем был, до зоны? Он что-то рассказывал? Давай, вспоминай… Вспомнишь – вот тебе банка тушёнки. – Вроде бы воевал он, награды имеет. – А где воевал? Кто он – танкист, пехотинец, летун? – Говорил, что в морском десанте, что из их роты четверо в живых остались. Пометочка в деле… – А здесь как себя вёл? – Как все, обычно. Правда, схлестнулся раз, один троим рога посшибал так, что им в санчасть топать пришлось. – Один? – Один! Бешеный он – сразу бил, а не базарил. Его даже блатные побаивались. Еще пометочка… – …фронтовым разведчиком служил… – …за линию фронта ходил. Рассказывал, что раз полковника на себе приволок… – …спортсмен он бывший, боксёр. Чемпионом России был, и на фронте, на передке два года… – …на диверсанта учился, на парашюте его в тыл к немцам сбрасывали… И чуть не все такие – разведчики батальонные, полковые, армейские, диверсанты, спортсмены… Все, как на подбор. Пухнут дела не по дням, а по часам, собираются, подшиваются в спешном порядке документы, потому что товарищ Берия торопит. И что-то такое вырисовывается… Листает Лаврентий Павлович, морщится: – Они что, все такие бравые, все в тыл к немцам ползали и «языков» брали? – Не все, но многие. Но практически каждый имеет серьёзный боевой опыт, награды. Штабных нет… Думает Лаврентий Павлович – для чего «Хозяину» такие вояки понадобились, кого он воевать собирается? И почему тайно всё, минуя МГБ? Что он задумал?.. Нет, тут спешить нельзя, тут надо всё хорошенько прикинуть… – Возвращайте капитанов! – А как же майор? – А майора ищите – поставьте наблюдение по месту жительства и дайте ориентировки… Там, на месте, считайте, вы свою задачу выполнили и не надо больше муть поднимать. Дайте информацию, что вы нашли всё, что искали и на том дело закончено. Пусть там всё успокоится и осядет. Жду вас с докладом. И бравые капитаны убыли назад первым же рейсом. И точно, скоро всё улеглось и успокоилось – мало ли из Москвы командировочных приезжает и проверок разных? Приезжают и… уезжают. Сибирь – она от Москвы далеко, а дальше нее, один черт, не пошлют. Их теперь убери – кто из центра сюда, в леса и болота, на вакантные места поедет? Нет таких охотников! Они тут много чего пересидели, и даже войну, так что и на этот раз, дай бог, беда минует. Не впервой… * * * Зуммерит полевой телефон. На километры от него провод тянется, как по линии фронта. – Слушаю. Что там у тебя? – Гости на перешейке. – Много? – Одна машина – два офицера и три бойца. – Когда будут? – Не скоро. Буксуют. – Добро. Наблюдай дальше, только не высовывайся. – А может их… – Чтобы другие приехали? Но уже не пятеро, а сотня? Сиди, как умер! Ревёт «Виллис», крутятся колеса, фонтанами летит грязь, заляпывая машину и форму солдат. – Давай еще, давай, в раскачку!.. Но лишь сильнее увязает «Виллис», погружаясь в лужу по колеса. Ну что за дороги, что за дерьмо! Ходит офицер вокруг, объезд ищет. Но нет объезда – или берег крутой к озеру, или топь болотная, или такие же, если не глубже, грязевые лужи. – Сержант, где ты там? Подбегает заляпанный по самую пилотку сержант, и грязь с него комками отваливается. – Ну ты уделался… Бери топор, руби жердины, мости лужу. Давай, давай шевелись. Правильное решение, мудрое, но только рубить жерди и лужи ими засыпать – не один час понадобится. Не одна эта лужа, там впереди еще есть. Может, и плюнет офицер, да развернётся… Но нет, бегают-снуют солдатики, рубят тонкие стволы, волокут к машине, а офицер вокруг прохаживается, сигаретки курит. Трудятся бойцы, аки муравьи. Но не они одни… Суета на зоне, беготня, хотя и хорошо организованная беготня. Орёт «Полкан», распоряжения отдаёт: – Вертухаи на вышку и чтобы документы при себе!.. Лепил сюда! Бегут зэки, которые не просто так, а по врачебной части – пара фельдшеров и доктор, который секретаря райкома «зарезал», за что «пятнашку» по пятьдесят восьмой схлопотал. Так что слова разные знает… – Лепилам халаты надеть, ручки помыть, и градусники вытащить. «Больным» – на нары, под простынки. Да ватники-то со штанами скидайте и глазки под бровки закатите – помираете вы, холера вас забери! В отхожих местах кровью побрызгать и дерьмом помазать. И чтобы запах был! Всем лишним по отделениям, в разные стороны, в лес – шагом марш и сидеть, как дохлые мышки до особого распоряжения. Офицерам – форма одежды парадная – кители, галифе, фуражки, сапоги – блестят, ремни – скрипят. – Что еще?.. Ах, да! – Баню топить, столы накрывать, повару рябчиков жарить и коньяк, коньяк тащи! Ревизия к нам едет, поэтому всё должно быть, как у людей! На всё про всё даю… полчаса! Ревёт «Виллис», сквозь грязь по жердям пробиваясь. – Давай подкладывай, суй под самое колесо! И веток, веток побольше! – орёт, матерится, руководит шофёр. Буксует «Виллис», но идёт, выползает из грязи непролазной… А зона?.. На зоне тишина. «Больные» по «палатам» разбежались, лежат, страдают. И запах возле них не что бы очень, ну, то есть, нехороший запах – в нос шибает. – А ну не ржать! – орёт лепила. – Холера у вас, так что – во все дыры на полметра! Не до смеха вам! А ну, пить! Больше пить! – Сколько можно – по два литра выхлебали. – Пить, чтобы выплёскивалось!.. Офицеры по лагерю ходят, ремнями скрипят. Зэки дорожки метут. Всё обычно и привычно глазу. А там, в штабе, стол накрыт скатёрочкой, а на ней бутылочки, рыбка копчёная и свежая дичь. Всё чин по чину. – Машину вижу! – кричит с вышки вертухай. Идут офицеры к воротам, дорогих гостей встречать. Вон он, «Виллис», едет, лепёшки грязевые роняя. Встал перед воротами. К машине сержант подошёл, козырнул: – Кто такие? – Капитан Ракитин, окружная служба санитарного контроля! Открывай! – Документики можно? Тянет капитан из нагрудного кармана удостоверение, суёт в нос сержанту. Тот смотрит, проверяет, как положено. |