
Онлайн книга «Освобожденная возлюбленная»
![]() Он не стал утруждать себя вытиранием. Просто подошел к кровати. Вода капала с его тела. Сев на койку, он приговорил пиво. Потом… вообще ничего не делал. Его алкометр был на высокой отметке, и все же не достиг предельной величины, вырубив его к чертям. Однако сознание было понятием относительным. Несмотря на вероятное бодрствование, его словно выдернули из розетки… и не из-за количества алкоголя в крови. Он выдохся изнутри, по многим удивительным параметрам. Откинувшись на матрас, Мэнни предположил, что раз ситуация с Пэйн разрешилась, то самое время начать собирать свою жизнь… или, по крайне мере, попытаться сделать это следующим утром, когда похмелье разбудит его. Его мозг пришел в норму, и значит, нет причин, по которым он не мог бы вернуться к работе. Заняться тем, чтобы возвести преграду между этой гребаной интерлюдией и остатком его нормальной жизни. Уставившись в потолок, он обрадовался, когда зрение поплыло. Пока не осознал, что плачет. – Обдолбанная тряпка. Вытерев глаза, он решил, что не будет думать об этом. Но уже подумал… Боже, он до боли скучал по Пэйн. – Гребаный… ад… Внезапно он резко поднял голову, а кровь прилила к члену. Смотря сквозь стреляную дверь, он вглядывался в ночь с отчаянием, от которого голова вновь летела с катушек. Пэйн… Пэйн…? Он попытался встать с кровати, но тело отказалось шевелиться… будто мозги говорили на одном языке, а руки и ноги не могли перевести сказанное. А потом спиртное взяло верх, нажав Ctrl-Alt-Del и выключив его программу. Никакой перезагрузки для его задницы. Когда его веки опустились, он, безуспешно сопротивляясь накатившей волне, все же вырубился. *** Снаружи, Пэйн стояла на террасе на ледяном ветру, ее волосы развевались, а кожу покалывало от холода. Она исчезла из поля зрения Мануэля. Но не покинула его. Хотя он доказал, что может позаботиться о себе, она не доверяла его жизнь никому и ничему. Таким образом, обернув себя пеленой мис, она осталась на лужайке лошадиного госпиталя, наблюдая, как он разговаривал с полицией и охранником. Потом, когда он сел в машину, она последовала за ним, дематериализуясь с места на место, преследуя его благодаря мизерному количеству ее крови, которую он испробовал. Его дорога домой закончилась в глубинах города, который был меньше того, что она видела из его машины, но все же впечатлял своими высокими зданиями, асфальтированными дорогами и красивыми, возвышающимися мостами, пересекающими широкую реку. Колдвелл был воистину прекрасен ночью. Она пришла лишь за тайным прощанием. Когда Мануэль заехал в какое-то подземное помещение для средств передвижения, Пэйн оставила его одного. Цель была достигнута, ведь он в безопасности добрался до своего дома, и она знала, что пора уходить. Но, увы, она осталась на улице, окруженная мис, и наблюдала за проезжающими машинами, пешеходами, пересекающими перекресток. Прошел час. Потом еще некоторое время. А Пэйн все не могла уйти. Уступив своему сердцу, она взмыла вверх, еще выше… появившись на наружной террасе его квартиры… и обнаружила Мануэля, когда он выходил их кухни, направляясь в гостиную. Он явно не прочно стоял на ногах, постоянно врезался в мебель… но не потому, что свет был выключен. Из-за выпивки в его руке, без сомнений. Или, если быть более точным, из-за спиртного, выпитого в добавок к той бутылке пива. Оказавшись в своей комнате, он не столько разделся, сколько сорвал с себя одежду, а потом ступил в душ. Когда он вышел из ванной комнаты, с него текла вода, и Пэйн захотелось плакать. Казалось, было так сложно осознать, что всего день назад она впервые смотрела на него в таком виде… хотя, воистину, ей казалось, что она протянула руку сквозь время и прикоснулась к тем электрическим моментам, когда они были на грани… не просто в настоящем, но и в будущем. Не более. Он сел на кровать… потом откинулся на матрас. Когда он вытер глаза, опустошение Пэйн достигло апогея. Как и ее нужда подойти к нему… – Пэйн. Вскрикнув, она резко крутанулась вокруг оси. В противоположной части террасы, на легком ветру стоял… ее близнец. В мгновение, когда Пэйн взглянула на него, она поняла, что в нем изменилось что-то. Да, его лицо уже зажило от порезов, полученных от разбитого зеркала… но изменилась не внешняя оболочка. Он стал другим изнутри: ушло напряжение, гнев и пугающий холод. Когда ветер взъерошил ее волосы, Пэйн попыталась быстро собраться, стирая слезы, мерцающие в ее глазах. – Как ты узнал… что я была… Рукой, обтянутой перчаткой, он указал наверх. – У меня здесь пентхаус. На вершине здания. Мы с Джейн как раз уходили, когда я почувствовал тебя здесь. Ей следовало знать. Она могла чувствовать его мис… как и он мог чувствовать ее защиту. Как она хотела, чтобы он прошел мимо. Последнее, что ей нужно, так это очередной раунд указаний от властного мужчины. К тому же, король уж дал ей указ. Не похоже, что решение Рофа нуждается в поддержке ее брата. Она подняла руку, останавливая его прежде, чем он сказал хоть слово о Мануэле. – Меня не интересуют твои речи, которые я уже слышала из уст короля. Я уже ухожу. – Ты стерла ему память? Пэйн вздернула подбородок. – Нет. Он пригласил меня, и произошло… неприятный инцидент… Рык ее брата был громче ветра. – Что он сделал тебе… – Не он. Боги, прекрати… ненавидеть его. – Потерев виски, Пэйн задалась вопросом, а взрывалась ли чья-нибудь голова на самом деле… или все на Земле чувствовали подобное время от времени? – На нас напал человек, и в процессе обезоруживания его… – Человек? – Да… и в процессе этого, я ранила мужчину, вызвали полицию и… – Ты обезоружила человека? Пэйн гневно посмотрела на близнеца. – Когда ты забираешь оружие у кого-то – это называется «обезоружить», не так ли? Вишес сузил глаза. – Да. Так. – Я не могла стереть память Мануэлю потому, что он не смог бы ответить на вопросы полиции. И я здесь… потому что хочу убедиться, что он добрался домой целым. В последовавшей тишине, Пэйн осознала, что только что завела себя в угол. Защищая Мэнни, она подтвердила заявление брата, что желанный ею мужчина не сможет позаботиться о ней, да какая разница. Учитывая, что она собиралась подчиниться королю, у нее с Мэнни в любом случае не было будущего. |