Онлайн книга «Освобожденная возлюбленная»
Пока кишечник этой мрази скользкой массой стекал на тротуар, Ви разжал колгейт-хватку, позволяя убийце упасть и растянуться на асфальте. Последовавшую тишину разрывало лишь тяжелое дыхание. – Какого черта… ты… вытворял? – выплюнул Бутч. Ви согнулся и вцепился ладонями в колени, но этого явно было не достаточно, чтобы облегчить агонию, в которой он пребывал. В следующий миг брат встал на колени рядом с убийцей, которого вспорол, и просто… дышал. – Ответь мне, придурок. – Бутч был так взбешен, что даже подумывал заехать сукиному сыну по башке. – Какого дьявола ты творишь? Пошел холодный дождь, изо рта Ви капала красная кровь, он кашлянул пару раз. И все. Бутч провел рукой по своим влажным волосам и обратил лицо к небу. Прохладное благословение упавших на лоб и щеки капель немного успокоило Бутча. Но ничуть не облегчило язву в животе. – Ви, как далеко ты собирался позволить этому зайти? Бутч не хотел знать ответ. Поэтому не стал спрашивать лучшего друга еще раз. Он просто смотрел в ночное небо, усыпанное размытыми звездами, и на его необъятные, безответные просторы, надеясь почерпнуть немного силы. А потом до него дошло. Слабые искры наверху были не просто бликами огней города – они исходили от солнца, которое вот-вот согнет свои яркие бицепсы и устроит «Лайт-Брайт» во всех частях света. Ему нужно двигаться быстро. Когда Вишес сплюнул на асфальт очередную порцию плазмы, Бутч мигом встряхнулся и схватил свой кинжал. Времени на то, чтобы поглотить убийцу не было, но затруднение заключалось не в этом. После того, как он продемонстрирует свой Разрушительный фокус, Ви будет необходимо его исцелить, иначе Бутч погрязнет в сухих рвотных позывах, и черные, как сажа, остатки Омеги поглотят его. Прямо сейчас? Он едва доверял себе сидеть рядом с Братом по дороге домой. Бога ради, Ви хотел знатной порки? Что ж, Бутчу очень хотелось устроить ему таковую. Когда Бутч заколол лессера, и пробоина в кишечнике отправила того обратно к Омеге, Вишес даже не моргнул при раздавшемся рядом с ним хлопке со вспышкой. И, казалось, он вообще не следил за происходящим, когда Бутч прикончил того, с перерезанным горлом. Последним оставшимся убийцей оказался парень из Дампстера, который нашел в себе достаточно силы, чтобы подтянуться на баке размером с автомобиль и свеситься с края как зомби. Метнувшись к нему, Бутч занес рукоять кинжала над плечом в полной готовности отправить этого… Он только хотел нанести удар, как ему в нос ударил запах, и принадлежал тот не врагу… а чему-то другому. С чем он был знаком очень близко, даже слишком. Бутч заколол убийцу, и, когда вспышка померкла, посмотрел на Дампстер. Половина крышки опущена. Другая болталась с края, будто ее снесли, провозя мимо тележку, и тусклого света, чтобы рассмотреть находившееся в баке Бутчу было достаточно. Очевидно, здание, которое обслуживалось контейнером, работало с каким-то металлом, потому что в Дампстере было несметное количество металлической стружки, словно бредовый парик на Хэллоуин… И среди них лежала грязная бледная рука с маленькими тонкими пальцами… – Дерьмоооо, – прошептал он. Годы тренировок и опыта пробудили в нем детектива, но ему пришлось напомнить себе, что торчать в этом переулке уже нет времени. Приближался восход, и если он не забудет о своей полицейской закалке и не вернется в особняк, то наверняка задымится. Кроме того, его будни детектива давно миновали. Это дело людей. Уже не его. В абсолютно отвратном настроении он подбежал к внедорожнику, завел долбаный двигатель и вжал в пол педаль газа, даже если и нужно было проехать всего двадцать ярдов. Когда он надавил на тормоз, Эскалейд взвизгнул и развернулся на сыром тротуаре, остановившись в каком-то футе от согнувшегося тела Ви. Автоматические дворники начали двигаться туда-обратно, и Бутч рывком опустил стекло со стороны пассажирского сиденья. – Садись в машину, – приказал он, глядя перед собой. Никакого ответа. – Забирайся в гребаную машину. *** В лечебнице Братства Пэйн находилась не в той палате, откуда ее увезли, однако они все казались одинаковыми. Она неподвижно лежала на не принадлежащей ей кровати, охваченная беспомощным волнением. Вот только теперь ее волосы были распущены. Когда мысли о последних мгновениях с целителем наполнили ее разум, она не стала их сдерживать, слишком устав бороться с напряжением. В каком состоянии она его оставила? Сокрытие его воспоминаний казалось грабежом, а его пустой взгляд после этого напугал ее. Что, если она навредила ему… Целитель был абсолютно невиновен во всем этом – его использовали, а затем выбросили, а он заслужил гораздо, гораздо лучшего. Даже если он не сумел вылечить ее, то сделал все, что мог, в этом она была уверена. И когда она отправила его туда, куда он, скорее всего, и пошел бы в это время ночи, ее переполняло сожаление, и она знала, что ей лучше не иметь информации о том, как связаться с ним. Те волнующие моменты между ними были слишком сильным искушением, чтобы от них отвернуться, а красть еще больше его воспоминаний ей хотелось меньше всего. С силой, которую придал ей страх, Пэйн начала распускать косу, которую он ей заплел … пока маленькая карточка не упала на пол. И теперь она здесь. Поистине единственный путь для них – оборвать все связи. Если она выживет… если он действительно собрал ее в единое целое… она бы стала искать его… ради чего? О, да кого она обманывает. Ради поцелуя, которого никогда не было. Вот зачем она бы стала его искать. И на поцелуе они бы не остановились. Она вспомнила об Избранной Лейле и поняла, что хочет вернуться к разговору у Озера Отражений, произошедшему между ними всего несколько дней назад. Лейла нашла мужчину, с которым бы хотела провести свою жизнь, и тогда Пэйн подумала, что девушка сошла с ума, – суждение как оказалось, порожденное неведением. За время, меньшее, чем требуется на прием пищи, человеческий целитель показал ей, что она может чувствовать к противоположному полу. Боже, она никогда не забудет, как он выглядел, стоя у ее кровати, его тело было возбуждено в готовности взять ее. Мужчины прекрасны в таком состоянии, и каким же сюрпризом для нее было узнать это. Ну, ее целитель был прекрасен. Она сомневалась, что почувствовала бы то же самое, окажись на его месте кто-то другой. И задумалась, каково это, ощущать его губы на своих. Его тело в ней… Ах, какие только фантазии не зародятся, когда ты одинок и в мрачном настроении. |