Книга Богини Колизея. Любовь и кровь, страница 57 – Ирена Гарда

Добравшись до дома, он еще довольно бодро взбежал по его ступеням и надавал массу указаний, после чего забрался в приготовленную ванну, погрузился в теплую воду и… заснул, да так, что его еле добудились, чтобы проводить до постели.

На следующий день, когда Север, наконец, очнулся от забытья, было уже довольно поздно. Ужасно хотелось есть, и — о чудо! — рядом с постелью оказался поднос с легкими закусками — роскошь, которую отец никогда бы ему не позволил. Рассмеявшись, молодой мужчина отправил в рот несколько орехов и позвал рабов, чтобы они привели его в приличный вид перед тем, как сесть за стол.

Когда почти через час отоспавшийся префект появился в триклинии, там его уже терпеливо ожидали отец и Каризиан.

— Ну вот и наш герой, — улыбнулся претор, с любовью глядя на сына.

— Судя по запаху не просто герой, а герой-любовник, — ухмыльнулся молодой сенатор, картинно принюхиваясь. — Благоухает, как розан, а вчера от него несло лошадьми и рыбой.

— А ты откуда знаешь? Что-то я тебя вчера не видел.

— Потому что ты дрых как сурок, и я безрезультатно пытался тебя добудиться, — обиделся Каризиан. — Между прочим, мог бы меня поздравить. Я выиграл свое первое дело.

— Да ну? — непритворно удивился Север, отдавая должное всем блюдам, стоящим на столе. — Ты же говорил, что твой подзащитный вор, каких поискать надо, и шансов спасти его от тюрьмы никаких нет.

— Тем слаще победа, — хмыкнул начинающий адвокат. — Он мне заплатил такой гонорар, что я просто не мог позволить мошеннику попасть в тюрьму. Кстати, мне пришла в голову гениальная мысль. Ты же обещал послать кого-то из ребят к Федрине, так вот самым подходящим человеком на эту роль будет Ферокс.

— Ты ничего глупее придумать не мог? — насупился Север. — Почему именно он? Можно подумать, что на этом парне свет клином сошелся.

— Зачем дразнить гусей? Ахилла наверняка ему поможет, а с остальными гладиаторами могут возникнуть проблемы.

— Не вижу никаких проблем, — огрызнулся затравленный Север, теряя последние проблески хорошего настроения. — Кстати, к вопросу о рыжей фурии. Даю полторы минуты на то, чтобы ты мне объяснил, зачем растрепал о ней Титу? И учти, если аргументы не будут вескими, я тебе голову оторву. Представляешь, отец, из-за этого болтуна не только Рим, но и дальние провинции пристают ко мне с расспросами об этой рабыне.

— Гладиатриссе, а не рабыне.

— У тебя вообще осталось меньше минуты, так что лучше шевели мозгами, а не языком.

Каризиан озабоченно посмотрел на друга и, поднявшись, якобы для того, чтобы лучше рассмотреть мраморный бюст хозяина дома, отошел на всякий случай подальше. Его друг, конечно, отличный человек, но знаете ли…

— Понимаешь, — начал он вкрадчиво, — когда я последний раз был во дворце, то Тит поинтересовался, когда же ты, наконец, женишься и не стоит ли ему принять участие в этом деле. Понимая, что отказать императору ты не сможешь, я решил спасти тебя от его сватовства и сказал, что ты влюблен в ту самую гладиатриссу, которую спас из колодок. Вот и все! А ты что, предпочитаешь жениться?

— Значит, ты спасал меня от уз Гименея? И ничего личного?

— Покарай меня Немезида, если я лгу! Я защищал только твои интересы! Аполлон свидетель, что я всегда на твоей стороне. Подтвердите, пожалуйста, претор, а то этот сумасшедший меня сейчас убьет!

Такое предположение было более чем серьезным, потому что Север начал приподниматься с явным намерением задать приятелю взбучку. Валерий Максим покачал тяжелой головой и положил руку на плечо сына.

— Оставь парня в покое! Мне тоже хотелось с тобой серьезно поговорить. Я устал наблюдать, как ты болтаешься по спальням наших матрон и низкопробным лупанариям. Не хочу вмешиваться в твои чувства, но у меня сердце кровью обливается, глядя, как сын разрушает свою жизнь. Мне все равно, кем будет та женщина, с которой ты свяжешь свою жизнь, — дочерью сенатора или вольноотпущенницей. Главное, чтобы вы любили друг друга.

Было видно, что эти слова гордому всаднику дались с трудом. В комнате воцарилась тишина. Север долго молчал, глядя на фреску, на которой белоснежный бык плыл по бескрайнему морю с рыжеволосой женщиной на спине. Ветер развевал ее локоны, на прекрасном лице — ни страха, ни сомнений. Когда-то ему казалось, что она похожа на Фаустину.

Как же надо было любить мужчину, промелькнула вдруг мысль, чтобы отправиться с ним в неизвестность, навсегда оставив родину, семью и друзей? Или пересечь море на утлом судне, как Береника?

Наконец Север оторвался от картины:

— Должен напомнить, что у Ахиллы был роман с Фероксом.

Валерий Максим и Каризиан переглянулись, переведя дух. Крепостная стена пала, и это было главное!

— Да это все мелочи! Главное, что она тебе нравится! — обрадовался его отец. — Завтра мы поедем в «Звериную школу» и ее выкупим. И все дела. А Ферокса отправим в Путеолы. Пусть присматривает за домом.

Север только махнул рукой. Ну как объяснить, что эта девушка совсем не такая? Словно прочитав его мысли, Каризиан тонко улыбнулся и мягко проговорил, подчеркивая каждое слово:

— Видите ли, претор, боюсь, что здесь все не так просто. Красотка действительно относится к вашему сыну с некоторым… э-э-э-э… предубеждением. Кроме того, у нее там останутся подруги, с которыми Ахилла вряд ли захочет расстаться.

— А кто ее будет спрашивать? — искренне удивился владелец нескольких сотен рабов.

Теперь настала очередь переглянуться уже Каризиану с Севером. Начинающий адвокат решил зайти с другой стороны:

— Не стоит разлучать Ахиллу с Луцией, которая делает все возможное, чтобы примирить девушку с вашим сыном. Чтобы все утряслось, нужно время. Поймите, это не благовоспитанная римская матрона, а настоящая амазонка, от которой силой ничего не добьешься. И Ферокса отсылать не надо. Думаю, будет лучше, если Север поговорит с ним начистоту и отправит парня на разведку к Федрине. Ручаюсь, ваш телохранитель не сделает ничего, чтобы могло пойти во вред любимой ученице или спасшему его хозяину. Кроме того, я, кажется, знаю, что ему предложить, чтобы он отказался от девушки.

— Да? И что же?

— Он ведь из Британии? Я слышал, что через месяц в Рим приезжает ее наместник Гней Юлий Агрикола, с которым у меня, да и у Севера тоже, неплохие отношения. Можно будет его попросить, чтобы он прихватил с собой парня, когда отправится вместе с пополнением назад к легионам. Выкупим Ферокса у Камилла — и вперед! Я еще ни разу не видел, чтобы раб поменял свободу и возвращение домой на бесперспективную любовь. Он же не дурак и должен понимать, что эту девушку ему не видать как своих ушей.

— Хорошо, я поговорю с Камиллом. Твоя идея заслать Ферокса к Федрине не кажется мне очень удачной, но давай попробуем. Хуже все равно уже не будет.

Север вспомнил про лежавшую у него в спальне диадему и вдруг почувствовал, как его охватил трепет от ожидания встречи с женщиной — чувство, которые он не испытывал уже много лет. Ну что ж, река форсирована. Знать бы только, Рубикон это или Стикс.