Книга Кэйтлин и Купидон, страница 5 – Катриона Иннес

– Не особо, – признаюсь я. – Уж не знаю, где ты их стала брать с недавних пор. В нескольких последних только в фильмах ужасов сниматься.

Я замечаю довольную ухмылку на ее лице, пока она жует лазанью.

– О нет! – со стоном произношу я. – Ты ведь не нарочно, правда?

Верити начинает гудеть (смеяться):

– Конечно, нарочно! Ну прости. Бобби придумал, что будет забавно какое-то время давать тебе дерьмовые парики ради прикола.

Она достает свой телефон и показывает мне снимки: как я с самодовольной улыбочкой сижу в ресторанной кабинке, прислушиваясь к тому, что происходит за столиком Джеймса и Елены. Черный парик топорщится вокруг моих щек, а на следующем снимке я пытаюсь осторожно под ним почесаться, чтобы никто этого не заметил.

– Боже, я думала, что выгляжу как Эдвард Руки-ножницы, но теперь вижу, что все гораздо хуже.

Верити в истерике хватает меня за руку:

– Как перекрашенный Борис Джонсон!

– Не могу поверить, – говорю я, притворно сокрушаясь. – Моя лучшая подруга специально выставляет меня в ужасном виде ради собственного развлечения.

– Да брось, – произносит она добродушно. – Я сказала Бобби, что мы не будем выкладывать это в «Инстаграм». Он хотел назвать это фото «Воронье гнездо».

– Хештег «образ дня» и хештег «Борис Джонсон – моя икона стиля», – говорю я.

Верити тянется к полу и подтаскивает к себе зеленую магазинную сумку «Маркс и Спаркс», лежащую сбоку дивана.

– Вот, остались кое-какие закуски! Мы тут целую банду принимали…

Она начинает выгружать добычу на кофейный столик.

– И Перси, и девушку Перси, и любовницу Перси…

– Только не Панду! Неужели?..

Подруга торжествующе кивает:

– Пенни понятия не имеет.

– Бедняжка, – говорю я, разрывая пакетик и кладя в рот мармеладную конфетку. – Но может, ей удастся замутить с Колином, чтобы отомстить.

– Оооо, у меня есть хороший вопрос! – выпаливает она. – «Кого бы ты предпочла?» Помнишь нашу игру?

Это было нашим любимым развлечением в детстве. Мы могли часами сидеть на лужайке в парке, посасывая пятипенсовые леденцы и спрашивая друг друга синими от красителя ртами, кто больше нравится – частенько сравнивая наших школьных хулиганов и учителей и выбирая между ними.

– Колина или Перси? – торжественно вопрошает Верити.

– Ты ставишь меня перед выбором, с кем я хочу трахаться – с тортом или с мармеладным мишкой?

– Ага, – отвечает она. – И ты должна ответить. Таковы правила.

– Я леди, – говорю я с томной улыбкой. – Леди не отвечают на такие вопросы.

Она игриво бьет меня подушкой:

– Чушь собачья! И это я слышу от женщины, которая признавалась, что влюблена в Морскую ведьму Урсулу!

– Такого не было! – бью я ее в ответ.

– Так было.

– Ну ладно, всего однажды, когда я перебрала джина. И кстати, Урсула очень сексуальная женщина.

– Урсула – это помесь осьминога с трансвеститом.

– Ну уж я не из тех, кто мечтает о Фокси из рекламы «Бинго»!

– Я остаюсь при своем мнении, – заявляет Верити. – У Фокси есть сексуальный шарм, и у него превосходный вкус в одежде.

Наступает пауза, и я вспоминаю о завтрашних хлопотах.

– Помнишь тот вечер несколько недель назад, когда ты заявилась в мой офис с бутылкой белого?

Верити кивает:

– Это был веселый вечерок.

В итоге мы взяли еще одну бутылку, а затем отправились в рок-паб неподалеку от моего офиса, где пили текилу с байкером по кличке Газ. Дальше я помню все как-то смутно.

– И в тот вечер, перед тем как выйти гулять, мы перебирали анкеты и решили свести двух моих клиентов, помнишь?

– Погоди, что-то припоминаю. У них был один и тот же любимый напиток?

– Да, но это все, что было между ними общего, – киваю я, вспоминая, как Верити завопила: «Сухой мартини с лимоном!» – и звякнула в маленький медный колокольчик, как я обычно делаю, когда нахожу идеальную пару. Я рассмеялась и сказала: «Отлично, заметано. А теперь пойдем в паб».

– Один из них был Элайджа, – продолжаю я, – ну ты помнишь, парикмахер?

Она кивает.

– Такой капризный с виду маленький засранец.

– Точно. И мы решили познакомить его с тем неряшливым рокером-геем, Томом. И теперь я должна присматривать за их завтрашним свиданием. Похоже, это будет катастрофа.

– Так ты просто приди в ресторан и глянь, как у них дела. И если ничего не срослось, скажи Элайдже, что это был такой хитроумный эксперимент, чтобы показать ему, какие плохие на свете бывают парни, ну или придумай еще какое-нибудь дерьмо вроде того.

– Не думаю, что ты вполне понимаешь, в чем заключается моя работа, – улыбаюсь я. – Но я все равно не смогу так сделать, поскольку уже договорилась с ними, что завтрашняя встреча пройдет в зоопарке.

– Что? В зоопарке? – недоуменно переспрашивает Верити. – Но вокруг на многие мили даже нет ни одного. Почему? Зачем?

– Мне лучше знать, – отвечаю я, вспоминая тот день, когда решила, что свидание Элайджи должно состояться в каком-то другом месте, новом и необычном. Он сидел в моем офисе и многословно рассказывал, что обычно всегда ходил на свидания в бары, где подают шампанское, с мужчинами, которые пододвигали ему стул и оплачивали весь счет. «И как вы встречались с парнями, которые готовы на все это ради вас? Куда они подевались?» – спросила я. «О, – ответил он, поднеся руку ко рту, чтобы скрыть нервный смешок, – они все оказались полными ублюдками». – Он такой избалованный, что я просто подумала – ему лишь пойдет на пользу, если он отправится куда-то в другое место. Теперь я, понятно, сама об этом жалею.

– Все будет хорошо, – подруга участливо сжимает мое колено. – Ты же у нас специалист в этом. Вспомни, скольких людей ты уже сделала счастливыми.

– Я знаю. Я просто очень хочу вывести свое дело на новый уровень, только не вполне уверена, что свидание в зоопарке этому соответствует.

– Может, и нет, – отвечает она. – Но ты все равно всегда добиваешься того, что настроилась сделать. Не будь к себе слишком строгой.

Я вздыхаю, вспоминая одно лето, когда мы вместе проводили свободное время на нашем балконе, воодушевленно строя планы на будущее. Была середина июля, и однажды дремотным вечером я впервые увидела Гарри. Верити была одета в изумрудно-зеленое бальное платье и кроссовки, и солнце только начинало клониться к закату, бросая золотой свет на нас обеих. Мы пили дешевое игристое вино, и Верити заметила Гарри первой, указав на парня внизу, тащившего на себе по улице красное потрепанное кресло, пока шествующая впереди девушка, одетая с головы до пят во все ярко-розовое, копалась в своем телефоне.