Онлайн книга «Камея римской куртизанки»
|
– Не признаётся, и не признается! И знаешь почему? – Почему? – Потому что он их не совершал. – Ох, Петька, трудно с тобой! Здесь же все закручено вокруг завещания Броницкого, и убийства тоже. Изабеллу Кащееву убили, потому что она знала об этом завещании, сама его печатала… а Софья Свиридова… – А что Софья Свиридова? Ее-то зачем было убивать? – Да понятно же! Чтобы она Чекана не выдала! Она, конечно, испугалась, за ней полиция следила, вот Чекан ее и убил как свидетеля. Свидетели, как известно, живут недолго… – Недолго! – передразнил ее Лебедкин. – А ты, конечно, считаешь, что это – дело рук маньяка? – В голосе Дуси помимо ее воли прозвучала насмешка. – А как же еще-то? Ты вообще-то не забыла, в каком виде эту Софью Свиридову нашли? Ну для чего бы Чекану так сложно все обставлять? Ну устроил бы аварию ей какую-нибудь. И понимаешь… – Лебедкин посмотрел на Дусю в упор красными от бессонницы глазами, – ну не верю я, что Чекан на такое способен. Ну он скотина, конечно, да еще и от жадности готов был жену убить, но только не собственными руками. А тут – глаза выковыривать жертве… для этого какие-то другие качества нужны… Дуся отвернулась, чтобы Петька не прочитал по ее лицу, что она вообще-то считает его правым. Но если он увидит, что она ему верит, то вообще в раж войдет, множество глупостей натворить может. Нет, нужно держаться твердо. Она заглянула в листок, который лежал на столе перед Лебедкиным, и хмыкнула: – Ну да, конечно, как всегда – стрелки и кружочки! – Не стрелки и кружочки, а схема действий преступника! – Ну и как – помогла тебе эта схема? – Да что-то тут тоже не вполне вяжется… – недовольно признал Лебедкин. – Вообще-то вырисовывается серия – шесть убийств в разных городах, во всех случаях modus operandi одинаковый… – Петька, а по-русски нельзя? Ты хоть при начальстве иностранными словами не выражайся! А то не так понять могут! – Можно и по-русски. Образ действий во всех случаях одинаковый. И такой необычный, такой, извиняюсь, извращенный, что ни о каком совпадении не может быть и речи. И только убийство Изабеллы Кащеевой выбивается из общего ряда… не могу его объяснить, вот хоть тресни! – и Лебедкин в сердцах бросил карандаш на стол. – То есть могу только точно сказать, что Чекан тут ни с какого боку. Вот для чего ему нужно было помощницу нотариуса пытать, когда он и так знал, что наследство его бывшая получит? Дуся замахала руками, чтобы отчитать Петьку по-простому, поскольку он ей уже порядочно надоел со своими маньяками, и как раз в этот момент зазвонил ее телефон. – Самохвалова слушает! – отчеканила Дуся, поднеся трубку к уху. – Извините, Дуся… – донесся из трубки шелестящий болезненный голос. – Вы мне дали этот номер, сказали, что можно будет вам позвонить, если что-нибудь вспомню… – Это Анна? Анна Воробьева? – узнала Дуся. – Да, это я… – И что – вы что-то вспомнили? – Нет, но я узнала, что Светлана… моя сестра… нашлась, что она лежит в больнице. И я хотела бы ее навестить… – Ну я не знаю… вообще-то мы пока никому не сообщаем, где она находится. Дело еще не закрыто, вы понимаете… она лежит в больнице без имени, как неизвестная… Тут Дуся услышала легкий не то чих, не то кашель, и мигом догадалась, что это Анна подавила смешок. Ну да, конечно, они там, в больнице, навели шороху, чтобы была полная секретность, а кто-то велел небось документы Светланины найти, у них же отчетность. Больница самая обычная, правая рука там понятия не имеет, что левая делает, вон информация и просочилась. – Но это мой единственный близкий человек! – Теперь Анна говорила серьезно. – Вы понимаете, как это для Светланы важно, чтобы она очнулась не одна! Чтобы рядом с ней был близкий человек! Дуся с удивлением отметила, что голос Анны, прежде слабый и бесцветный, оживился, наполнился силой. – Ладно. – Дуся вздохнула. – Записывайте… она лежит в городской больнице номер семь, в палате интенсивной терапии. Анна поблагодарила и отключилась. Дуся снова повернулась к Лебедкину: – Анна звонила. Я ей сказала, где находится ее сестра. – Я понял. Но только ее ведь все равно к ней не пустят – ведь к палате Светланы Чекан приставлена охрана. – У тебя, Петя, устаревшие сведения. Охрану оттуда уже сняли, – вздохнула Дуся. – Кто распорядился? – вспыхнул Лебедкин. – Известно кто. Начальник наш. Он сказал, что раз Чекан арестован, то Светлане больше не угрожает опасность… – Ох ты! – Лебедкин схватился за голову. – О чем только он думает? – О том, что людей у нас мало, а работы, как всегда, много, так что держать постоянную охрану возле палаты, когда главный подозреваемый уже арестован, нецелесообразно. – Нецелесообразно! – с горечью повторил Лебедкин. – Светлана Чекан и так столько пережила, еле с того света выкарабкалась, а ее опять подвергают такому риску! – Ну будем надеяться, что все обойдется. Ведь никто, кроме нас, не знает, где находится Светлана Чекан… – Кроме нас и ее сестры, – буркнул Лебедкин. – А она-то как узнала, что Светлана в больнице? Да тут полгорода уже в курсе… Анна Воробьева доехала до седьмой городской больницы на такси. Денег у нее было мало, но времени еще меньше, так что тащиться на двух автобусах она просто не могла. Она ужасно волновалась, как там Светлана, в сознании ли, узнает ли ее, Анну… Такси остановилось перед воротами – дальше пропускали только машины «Скорой помощи». Анна расплатилась, прошла в калитку возле ворот и направилась к приемному покою. При этом она не заметила, что из неприметной коричневой машины, тоже остановившейся возле ворот больницы, вышел мужчина в плаще с поднятым воротником и надвинутой на глаза бейсболке и пошел следом за ней. Анна долго стояла возле справочной, пытаясь добиться сведений о своей сестре, но сердитая медсестра в окошке твердо отвечала, что в реанимацию посетителей не пускают. Хоть сестра, хоть невестка, хоть мать родная, порядок есть порядок. Анна отошла, утомившись, и присела на лавочку в холле. – Что ты как с дуба рухнувшая, – нелюбезно сказала ей соседка, полная тетка, которая сидела рядом. Ногой она придерживала огромную клетчатую сумку, набитую под завязку, в одной руке у нее был пакет с чем-то мягким, в другой – пирожок с мясом, который пахнул так сомнительно, что Анна подумала о бездомных собаках и кошках. – Ты с луны свалилась, что ли? – продолжала тетка, откусив пирожок (Анну сразу затошнило). |