Онлайн книга «Окно напротив»
|
Рядом сидел бородатый мужик с зеленой Марьянкиной шубой в обнимку. Брагин оглядел его с головы до ног. Он не мог не отметить суровые черты лица и тревожный, испытующий взгляд незнакомца. - Покурим? – вдруг спросил тот, обращаясь к нему, и протянул сигарету. - Ага, - согласился Брагин и на ватных ногах проследовал за ним в тамбур. *** - Ты опять везде раскидал свои вещи, это невыносимо! Филатов устало смотрел в одну точку. В его груди поселилось что-то тяжелое, гнетущее, не дающее облегченно выдохнуть даже после окончания многочасовой операции. - Почему не разговариваешь? – не унималась Женя. Дима продолжал гипнотизировать глазами стены. Сознание раз за разом прокручивало перед ним шокирующие картинки с операции. Такого прилива адреналина ему не доводилось ощущать никогда прежде. - Все еще воспринимаешь меня, как соперника? – девушка в очередной раз прервала ход его мыслей, усевшись рядом. Все эти попытки поддеть Филатова, язвительные комментарии и передергивания были в ее руках лишь инструментом. Она ужасно переживала, что он не замечает в ней женщину. И этот факт совершенно не добавлял ей уверенности в себе. - Эй, обиделся? - Она с тоской заглянула в его глаза. – У меня есть пончик. Вкусный, свежий. Хочешь? - Ты издеваешься?! – выпрямившись, гаркнул Филатов. Женя обиженно прикусила губу. Она была единственной в больнице, кто не называл его Доктором Вазелином, и смела надеяться на ответную вежливость. Вместо этого ей впервые пришлось столкнуться с темной стороной Димы. Кажется, он был не просто раздражен, а находился почти на грани истерики. - Жень, - вдруг окликнула ее доктор Донских. Марьяна только вышла из операционной и выглядела сильно измученной. – Не трогай его пока, хорошо? - А что случилось? – удивленно спросила девушка. - У нас была тяжелая операция. Железнодорожная авария. Совсем молоденький паренек. - Выжил?! - Да, - подавленно произнесла она, - но лишился ног. - И почему такой интересный пациент опять достался тебе? – толкая в бок Филатова, возмутилась Женя. – А мы с Одоевским всего лишь удаляли аппендицит! Если бы я только знала! –Она повернулась к наставнице. – Марьяна Викторовна, а вы откуда здесь? Мы Вас ждали только к утру. - Была рядом. – Прежде, чем удалиться, доктор Донских потрепала Филатова по плечу. – Ты молодец. Спасибо. Глядя, как она идет по коридору, девушка покачала головой. Ее наставница могла похвастаться аккуратной, стройной фигуркой, легкой походкой и, чудом сохранившейся, девичьей свежестью. Среди ординаторов ходило много слухов о ее романах. - Хоть бы рот захлопнул, - возмутилась Женя, поправляя очки. – Мало того, что вечно смотришь ей в рот, как щенок, еще и провожаешь взглядом так, что слюни по полу текут. - Дура ты! – вздохнул Филатов. – Она человека спасла! Просто с того света вытащила! - Мы все для этого сюда и пришли. Спасать людей. - Смерть… Она словно стояла возле нас и ждала. Я чувствовал ее кожей. И парнишка дважды умирал сегодня. На этом. Самом. Столе! - Дима, мы каждый день видим такое. Смерть уходит, но всякий раз возвращается вновь. - Ты просто не видела. - Что там такого, что могло бы так поразить меня? – Хмыкнула Женя. Она искренне считала его эмоциональность серьезной помехой работе. - Ты просто еще молод и слаб духом. - Дура, она и в Африке - дура! Филатов вскочил и на всех парах понесся прочь. *** Марьяна умыла лицо холодной водой и вытерла наспех бумажным полотенцем. - Отстала твоя просительница? - Нет. – Маша встала к стене и погладила себя по округлившемуся животику. – Я ей и так, и так. Женщина, так положено. Каждого, кто умер в стенах больницы, необходимо отправить на вскрытие к патологоанатому. Она ни в какую: воет, кричит, все начальство уже оббегала. - Представляю, как тебе тяжело. - Нет. Что я? Это ей тяжело. Мамочке кажется, что мы намеренно терзаем ее умершего младенца. - Деньги уже предлагала? - Ага. - Психолога к ней отправила? Маша просто кивнула в ответ и, молча, вышла из уборной. Доктор Донских поспешила за ней. - Держись, Мурзя. – Стараясь ободрить беременную подругу, сказала она. Девушки взялись за руки, как когда-то в юности, и пошли по коридору в направлении приемного отделения. - Что я могу еще сказать? - Что мы никогда не постареем. Смотрю я, как расплывается моя татуха, и мне становится страшно. - А я всегда говорила, что татухи на животе – извращение. Мне через день приходится собирать мозаики на операциях. Эту букву сюда, другую туда. А если иероглифы! Их я люблю особенной любовью! Марьяна скорчила такое лицо, что Мурзя рассмеялась на весь коридор. - Слушай, - Маша вдруг остановилась, как вкопанная, - а это не твоя шуба в руках вон того мужика? - Черт, - доктор Донских поправила волосы и спрятала руки в рукава халата. – Я ведь совсем про него забыла! - Кто это? - Долго объяснять. - Завела мужика и даже мне не сказала! - Мурзеева кокетливо шлепнула подругу по попе. – Вот стерва! - Это не то, что ты подумала. - Да, ладно. – Маша остановилась. - Иди, он заметил тебя. Сияет, как медный таз! Марьяна обернулась и наградила ее долгим, укоризненным взглядом. Подруга улыбнулась и жестом призвала ее двинуться навстречу незнакомцу. Рыжая докторша кивнула ей, выдохнула и, ужасно волнуясь, поспешила навстречу Павлу. - Здравствуйте, - произнесла она, втягивая воздух, - я думала, что вы давно ушли. - Уже светает, - заметил мужчина, взволнованно облизнув губу. - Тогда почему вы еще здесь? – спросила она, бросая взгляд на его руки. - Мне хотелось убедиться, что все в порядке с мальчишкой. И с той девушкой. И отдать вам это. Он улыбнулся и протянул ей мохнатую, ярко-зеленую, а-ля «вырви глаз», шубу. - И Вы ради этого просидели здесь всю ночь? - И еще я хотел увидеть вас, Марьяна. Девушка удивилась, откуда внутри берутся такие чувства, когда вдруг слышишь собственное имя. Стены вокруг вдруг приобрели небесно-голубой оттенок, стали выше и шире. Кто запустил в помещение больницы солнечный свет? Или ей просто показалось? - Меня? – чувствуя, что краснеет, спросила она. - Да. – Незнакомец запустил руку в свою шевелюру, потрепал волосы каштанового цвета и стеснительно пожал плечами. – Не хотите выпить со мной кофе? |